Выйти замуж за Микки Мауса - [3]
Отставив стойку с микрофоном, она отвернулась от зала, не ожидая ничего от него, да и не мог сейчас этот зал дать ей хоть что-нибудь стоящее, ибо тонул в урагане эмоций, получив антигламурную пробоину ниже всех своих ватерлиний. К ней подошёл Ромка, подал бас-гитару; она, всё так же спиной к залу, надела её на себя и тронула струны знакомым перебором. Ромка шагнул вперёд и стал рядом с ней. Они так и играли вступление на двух гитарах – он лицом к залу, она – спиной, пока он не запел:
Пел Ромка сносно, но было бы намного лучше, если бы он не старался так походить на Виктора Цоя. Впрочем, это мало кто заметил, так как в зрительный зал уже летел припев от Златы:
И уже не было никакого приговора в этих словах, и уже она, повернувшись к ним, была другой, и, не давая утонуть, уже кидала в зал бесшабашный спасательный круг:
Тогда, на сцене «Эльдорадо», и родилось нечто в том контрастном душе, который она всем устроила – от первого удара по барабану, до последнего аккорда третьей, уже Златкиной песни, перед которой она заявила ожившей было публике, что уже вовсю требовала продолжения:
– Сейчас буду петь вам пошлости, ведь вы их желаете… Ещё буду петь гадости, вы их заслуживаете… А потом перестану петь, так как вы этого не достойны…
Она спела свою песню «Мама, сядь поудобней – я полезу обратно», отключила гитару, и они молча ушли из ресторана.
В том вызывающем перфомансе и родилась группа «Архиблэк». Хотя, если честно, то им просто повезло, ведь после того, как Златка прошла мимо директора ресторана, скривив губы в усмешке, крёстный Рыжего в сердцах отказался иметь дело с племянником, который связался с такой непредсказуемой и неуправляемой панк-девицей. Но словно предчувствовал это Ромка, когда втайне приглашал на премьеру в «Эльдорадо» свою двоюродную тётку Наталью Загробян, главного редактора ростовской газеты «Седьмая столица», любительницу сотрясать патриархальные устои тесного для неё города. И после выхода восторженной статьи под заголовком «FUCK let’s ROCK, детка!», читающая публика узнала, что наконец-то и в Ростове появились бунтари, не дающие спокойно пережёвывать пищу.
Нельзя сказать, что они стали слишком уж популярны за прошедшие два года, но аванс «Седьмой столицы» сделал своё дело: «Архиблэк» регулярно приглашали выступать на разного рода молодёжных и клубных вечеринках, а её «Мама, сядь поудобней…» стала гимном самых отвязных тусовок. Вот только в крутые рестораны типа «Эльдорадо» их больше никогда не звали. А Златке и не надо было. Она крайне скептически относилась к своим музыкальным перспективам, предпочитая музыкой лишь зарабатывать деньги, а что думают на этот счёт другие, её, если уж совсем честно, мало интересовало.
«Адмирал Лунин», пришвартованный сейчас к пирсу судоремонтного завода, стал местной достопримечательностью в далёком 1979 году, когда на экраны вышел первый советский боевик «Пираты двадцатого века», где теплоход «сыграл» пиратский корабль. Приписанный к Ростовскому мореходному училищу имени Г. Я. Седова теплоход лет на пять обеспечил повышенный конкурс в мореходку только самим фактом своего существования. Ходить в морские учебные походы на «Адмирале Лунине» считалось особым шиком, ведь не у каждого мореходного училища есть свой «пиратский» корабль. Но это было так давно, что кинематографическая слава померкла, и содержать судно в новых рыночных условиях мореходке было уже не по силам. Последние два года стоял «Адмирал Лунин» у причальной стенки в затянувшемся предпродажном ремонте.
Поговаривали, что начинали переделывать теплоход в морскую яхту для какого-то украинского олигарха-металлурга, даже название новое было известно – «Морская фантазия», но то ли кризис ударил по металлургии, то ли олигарх умерил фантазии, но денег хватило лишь на капремонт силовой установки и демонтаж навигационного оборудования. Уже год, как все работы на судне были заморожены, стояло оно, брошенное всеми, на жёстком приколе, и лишь ведомственная охрана «Красного моряка» следила, чтобы по судну не шастали посторонние. Впрочем, и из этого правила было весьма существенное исключение. Так как заведовал охраной Ромкин дед, который ещё с детсада забирал вместе с внуком Злату и Рыжего, то вся троица свободное время проводила на борту брошенного судна. На котором даже название сменить не успели.
– Сашка, я тебя тоже люблю, но зачем так кричать на весь левый берег? Сначала Марьванна «полкана» спустила на ровном месте, потом ты завопил, как потерпевший… Теперь только глухой не знает, что я сюда приехала, – поднявшись по крутой корабельной лестнице на верхнюю палубу, Злата расцеловалась с друзьями и плюхнулась в старый деревянный шезлонг между Сашкой и Ромкой. – У меня плохие новости…
– Как же, любит она.., – радуясь её приходу, проворчал Рыжий, – тогда почему Румына первого поцеловала?
Этот сюжет легко трактовать как метафору, басню с неизбежной моралью в конце. Например, так: современная Россия окончательно выродилась. Всё на продажу. Люди превратились в управляемых андроидов, которые развлекают других андроидов по ту сторону монитора. Но в повести нет никаких метафор. И никакой морали… А вот любовь есть. И эта романтика, которую автор развел на своих страницах, порой кажется абсолютно неуместной. Но суть именно в ней: ведь андроиды любить не умеют.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
Молодая женщина, искусствовед, специалист по алтайским наскальным росписям, приезжает в начале 1970-х годов из СССР в Израиль, не зная ни языка, ни еврейской культуры. Как ей удастся стать фактической хозяйкой известной антикварной галереи и знатоком яффского Блошиного рынка? Кем окажется художник, чьи картины попали к ней случайно? Как это будет связано с той частью ее семейной и даже собственной биографии, которую героиню заставили забыть еще в раннем детстве? Чем закончатся ее любовные драмы? Как разгадываются детективные загадки романа и как понимать его мистическую часть, основанную на некоторых направлениях иудаизма? На все эти вопросы вы сумеете найти ответы, только дочитав книгу.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.