Выйти замуж и влюбиться - [9]

Это все, о чем она должна думать. А не о том, что, сидя с ним на холодной скамейке рядом с коляской Джорджи, они смотрятся как семейная пара. Должно быть, именно так они и выглядели со стороны.

Странная мысль вдруг пришла ей в голову. Мысль о том, что какой бы замечательной приемной матерью она ни была для Джорджи, не было никого, кто мог бы заменить ему отца.

— Вы обдумали то, о чем мы говорили вчера? — начал Анатоль. — Привезти Джорджи в Грецию, чтобы он увидел своего прадеда? Я разговаривал вчера с Тимоном. — Голос Анатоля на мгновение изменился. — Я просто не могу передать, как он был рад узнать о существовании Джорджи!

Лин сцепила на коленях руки.

— Я не знаю… — Она посмотрела на сидящего рядом с ней мужчину. — Теперь вы говорите, что это будет просто временный визит, но это не то, что вы говорили вначале! Вы говорили, что вам бы хотелось, чтобы Джорджи рос в Греции! Что, если вы просто не позволите Джорджи вернуться обратно вместе со мной? Что, если вы попытаетесь задержать его там?

Он отчетливо слышал страх в ее голосе и понимал, что должен успокоить ее.

— Мне нужно, чтобы вы доверяли мне, — сказал он.

— Но как я могу вам доверять?

Анатоль пристально посмотрел на нее. У него не было времени на то, чтобы ждать, когда она изменит свое мнение по поводу его предложения. Тимон уже поговорил со своим лечащим врачом и собирался как можно скорее продолжить лечение, но хватит ли ему сил, чтобы дождаться приезда Джорджи?

Анатоль глубоко вздохнул. Ведь он пообещал сделать все возможное, чтобы как можно скорее привезти сына Маркоса в Грецию и определиться с его будущим. Но с этой чертовой родственницей, его тетей, сопротивляющейся на каждом шагу, было не так-то просто договориться. Он решил, что настало время предложить ей то, что наконец заставило бы ее пойти им навстречу. Эта идея возникла у него вчера вечером, но была столь радикальной, что он до сих пор с трудом верил, как это вообще могло прийти ему в голову! Но он просто не знал, как еще сломить ее сопротивление и уговорить ее добровольно привезти Джорджи в Грецию.

— Я понимаю ваши опасения, — сказал он, стараясь не выдать своего волнения. — Но я думаю, что можно найти выход из этого тупика без всякого конфликта.

Она по-прежнему смотрела на него с тревогой.

— Но как? Вы хотите, чтобы Джорджи рос в Греции, в семье его отца. Я хочу, чтобы он был здесь, со мной. Как это можно решить?

Анатоль заговорил, осторожно подбирая слова:

— А как вы смотрите на то, чтобы поехать в Грецию вместе с Джорджи? — спросил он.

Лин уставилась на него:

— Привезти его познакомиться с его прадедушкой?

Он покачал головой:

— Нет, остаться жить там вместе с ним.

— Жить? — неуверенно отозвалась она. — Джорджи и я?

— Почему бы нет? — Анатоль внимательно наблюдал за ней.

— Но я же англичанка! — Это был единственный ответ, что пришел ей сейчас в голову.

Уголки его губ дрогнули в улыбке. Лин невольно отметила, как изменилось при этом выражение его лица, и почувствовала, что ее сердце отчего-то забилось сильнее.

— Ну и что? И англичане живут в Греции, — сказал он, бросив взгляд на серое низкое небо и унылый пейзаж. — Климат там гораздо приятнее.

— Но я еще не получила диплом, и даже когда он у меня будет, я, вероятно, не смогу заниматься практикой за рубежом. Кроме того, я не говорю по-гречески! Как я буду зарабатывать на жизнь?

Анатоль поднял брови. Она и в самом деле задала этот вопрос?

— У вас не будет такой необходимости — зарабатывать себе на жизнь.

Его ответ был встречен гневной вспышкой серых глаз, оживившей ее усталое лицо.

— Я не собираюсь жить на подаяние!

Анатоль тряхнул головой:

— При чем здесь подаяние? Вы будете получать ежемесячное денежное вознаграждение. Тимон непременно будет настаивать на этом.

Ее губы сжались.

— То есть я буду оплачиваемой нянькой? Это вы хотите сказать?

— Нет! Как вы можете быть нянькой, когда вы будете его приемной матерью?

Он думал, что его слова ее успокоят. Ничего подобного. Напротив. В ее глазах снова мелькнул страх.

— Скажите, — спросил он, — может, у вас есть какая-то… проблема с усыновлением Джорджи?

Это был точный выстрел с целью обнаружить ее слабое место. То, что он мог бы использовать, если она все-таки не захочет идти на компромисс. И все же ему не хотелось прибегать к крайним мерам — во всяком случае, сейчас, когда они наконец начали обсуждать будущее Джорджи, стараясь прийти хоть к какому-то согласию!

— Так в чем проблема? — спросил он прямо.

Лин сцепила руки на коленях. Страх мешал ей сосредоточиться. Но просто отмалчиваться она уже больше не могла.

— С того момента, как умерла Линди, — проговорила она совсем тихо, — органы опеки хотели забрать Джорджи, чтобы передать его какой-нибудь бездетной паре. Таких семей в Англии достаточно. Даже теперь, — продолжала она, — когда я подала заявление на усыновление, такая вероятность остается.

— Но вы же его родная тетя! Это дает вам явное преимущество перед другими семьями.

— Они говорят, что я слишком молода, что я не достаточно хорошо материально обеспечена, что я буду матерью-одиночкой… — Ее голос сорвался. Наступила пауза. — Но я не сдамся! — Теперь ее голос звучал почти отчаянно. — Никогда не сдамся! Что бы ни говорили власти и как бы они ни тянули! Я никогда не оставлю Джорджи! Никогда!