Высшая милость - [50]

Злость закипела в нём, злость, подпитанная воспоминаниями как его собственная мать обращалась с ним. Хозяйка была права. Её нужно бить. Его унизили в его собственном доме, и он не должен прощать этого. Злость придала ему смелости, трясущимися руками он стал вытаскивать ремень и из него вырвались слова:

— Ты богохульница, женщина! Грешница! Но ты будешь спасена. Будешь! — ремень повис, освободившись, а для Смолевки выглядело так, как будто отец вместе с деньгами переложил на плечи Скэммелла свою власть. Держа ремень в правой руке, Скэммелл щелкнул им, бессвязно пузырясь от своей злости, и затем растянулся, чтобы хлестнуть её через стол.

Она схватилась за край стола и с силой, которую даже не подозревала в себе, подняла его и продолжала поднимать, так что свеча и трактаты, лежащие на нем, заскользили в его сторону, свет затрепетал, и во внезапной темноте стол рухнул, ударив всем своим весом по ноге Скэммелла.

Он заревел как неповоротливый кастрированный теленок, вопли перешли в жалобное скуление. В дверь застучали.

— Хозяин! Хозяин! — это была Хозяйка.

— Господи! Моя нога! Она сломана!

Смолевка оставалась неподвижна.

— Хозяин! Хозяин! — закричала Хозяйка.

— Иду! — Скэммелл на ощупь двигался в темноте, снова хныкая, когда спотыкался и затем нащупал дверь.

Он открыл её с лицом, перекошенным от боли, согнувшись, и натолкнулся на свечу, которую держала Хозяйка.

— У меня сломана нога!

— Это неважно, сэр, — хозяйка смотрела мимо него на Смолевку, на её лице было торжество.

— Священник прибыл, хозяин. Книги и все прочее.

Скэммелл наполовину выпрямился, повернулся взглянуть на Смолевку, затем обратно на Хозяйку.

— Священник?

— Да, хозяин. Для вашей свадьбы, — она посмотрела на Смолевку, улыбаясь с мстительным удовольствием. — Для свадьбы Доркас. Счастливая ночка.

В холле звучали голоса. Смолевка покачала головой.

— Нет!

— Да, — Хозяйка вошла в комнату, поставила на полку свечу. — Идите, хозяин, готовьтесь. Я останусь с Доркас. Проблем не будет.

День Смолевки начался в солнечном свете любви с Тоби, планируя будущую жизнь в любви, а теперь она очутилась в полнейшей темноте и этой ночью она станет невестой. Невестой Скэммелла.

— «» — «» — «»—

Дважды Тоби пытался уйти из Булл Инн Корт и дважды в узком переулке видел пикеты солдат. Они слонялись по кварталу, голоса эхом отдавались от высоких стен, и обыскивали дома, тыкая длинными копьями под кроватями или в тёмные углы потолков и чердаков.

Наступила ночь. Он мучился, потому что надо было бежать, а он был в западне. Миссис Свон могла выполнить любое его поручение, но она не могла провести его мимо солдат, поэтому он выжидал. Он молился, безнадёжно, беспомощно, и страдал, воображая себе судьбу Смолевки.

Только после десяти часов солдаты ушли, и даже тогда Тоби пришлось передвигаться с огромной осторожностью, разглядывая каждую тень, прежде чем пересечь улицу или двинуться вниз по переулку. Он пошёл к реке, чувствуя себя голым под мерцающими фонарями, освещающими Темпл Стэйрз, но знал, что это самый быстрый путь найти дом Скэммелла.

Несколько лодочников работали ночью; работы было достаточно, чтобы до полуночи держать несколько лодок, но немного. Тоби знал, что нужно терпеть, но это было трудно. Он наблюдал, расстроенный, как справа появились тусклые согнутые фонари, затем стали ярче и помчался в сторону города. Лодки плыли по ночной реке от Уайтхолла, но, кажется, ни один пассажир не желал высадиться у Темпл Стэйерз. Наконец показалась пустая лодка, и Тоби шагнул на корму. — Ты знаешь двор Скэммелла?

— Конечно, знаю. Откуда, как вы думаете, эта лодка? — лодочник говорил грубо, наклонившись над веслом.

— Вези туда, — Тоби старался сдержать своё нетерпение.

— Ночью, сэр? Ночью! — мужчина засмеялся, затем повернулся к другим лодочникам. — Ты слышал это, Джейк? Джентльмен хочет поехать на двор Скэммелла ночью!

Склоненные мужчины усмехнулись в свете факелов. Первый мужчина повернулся обратно к Тоби.

— Не могу, парень. Там опасно ночью. Проклятые огромные сваи на реке, и гнилые к тому же, они утопят быстрее, чем вы заплатите мне. Нет, сэр, не ночью. Я высажу вас на причале, это другое дело. Где вы хотите? У Святого Петра или у Бриджа?

Ни то, ни другое. Тоби рассчитал, прячась в гостиной миссис Свон, что двор Скэммелла может быть закрыт на ночь, поэтому самый легкий доступ к нему со стороны реки. Он наклонился вперёд и улыбнулся.

— Хотел бы я осветить твою темноту, = Тоби достал золотую монету, которую позаимствовал из запасов Смолевки. — Высади меня на дворе Скэммелла.

Гребец посмотрел на монету, потом на Тоби.

— Каждому?

— Это все, что у меня есть.

— Можно попробовать. Можем постараться, — он усмехнулся. — Очень хорошо, сэр, посмотрим, сколько света вы можете бросить на свою дорогу, — он кивнул, сигналя своему напарнику, и наконец, лодка отчалила от предательских фонарей на причале.

Вёсла двинулись в темной воде и развернули лодку, течение помогало идти вниз. Но Тоби понимал, что он опоздал. Ритмичные удары весел, казалось, бесконечно повторяли одно и то же. Слишком поздно, слишком поздно, слишком поздно.

11

Томас Гримметт ожидал Скэмелла в зале. Он ухмылялся.