Высокий счет - [8]
…Когда я, облаянный соседскими собаками, прошел мимо куртины, где в тени высоких сосен буйно расцвели астры, Лидия Васильевна, выглянув из крошечных сеней, обрадованно воскликнула:
— Ну, хоть вы пришли! А то мой Кочет поехал вымыть машину и пропал. Входите, знакомьтесь — это Лешина мама, Софья Емельяновна.
Пока мать Алексея Николаевича, высокая, быстрая и хозяйственная женщина, хлопотала возле плиты, мы с Лидией Васильевной успели пошептаться.
— Неужели вам не хочется повидаться с Марикой? — недоумевала она. — Я надеялась, что в конце концов вы ее перевоспитаете.
— Наверно, ее нужно было не перевоспитывать, а просто воспитывать. Эта задача оказалась мне не по силам.
— Да, я и сама не раз пыталась поучать ее, ведь я много старше Марики! Но как-то всегда наши разговоры сводились к тому, что она начинала говорить, а я… поддакивать. С ней невозможно чувствовать себя старшей. И что самое удивительное, она легко находит общий язык и с моей дочкой, и с моей свекровью — с людьми любого возраста!.. А вы знаете, что у нее неприятности в институте?
— Нет. Какие же?
— Не отправила сколько-то контрольных, на сессию не ездила, хотя ее обязывали сдать «хвосты». Вы должны помочь ей!
— Что я могу сделать?..
Алексей Николаевич пришел довольный, веселый: на ТЭЦ все в порядке, теперь можно пообедать, расположиться возле телевизора и, вытянув ноги, посмотреть, как прыгают с мячом долговязые парни.
Впрочем, до начала спортивной передачи мы еще смогли потолковать о делах. Я поздравил Кочета с повышением, а он рассказал о своем новом главном инженере: несколько академичный, наивно полагает, что от него требуется лишь одно — вовремя отдавать правильные распоряжения. Знающий, толковый проектировщик, он даже не представляет себе, что его могут ослушаться. Да никто и не собирается его ослушиваться, распоряжения подчас не выполняются только потому, что «главный» еще не прочувствовал, какой дотошной, бдительной нянькой нужно быть руководителю, чтобы сложная машина вверенного ему объекта продвигалась вперед!
— Ничего, привыкнет, — улыбаясь, заключает Кочет. — Пока я ему даже немного завидую: вечером уйдет с объекта, и все, как отрезано, и душа у него не болит, думает, что если все расписано, так по писаному и пойдет. Но задатки у моего главного…
Он не успевает договорить, за окном угрожающе лает собака, раздается стук в дверь, в комнату входит высокий мужчина. Он грязен настолько, что и синева усталости под глазами, и сами его умоляющие глаза выглядят просто пятнами среди прочих бурых разводов.
— Легок на помине! — восклицает Кочет. — Что с вами?
— Алексей Николаевич, выручайте, вся надежда на вас! Увязли!
— Кто, где? — удивляется Кочет.
— Ездил на водохранилище «Москвича» своего помыть. В воду заехал, а обратно он не идет.
— Я свою только что вымыл, поставил…
— Понимаете, жена в машине сидит. Я завтра и вашу вымою! Едемте, вытащите, пожалуйста!
— У меня ведь «Волга», к ней и прицепиться не за что, не приспособлена буксировать, только сама ездить на буксире умеет…
— Ну, пятиться будете. У меня там вся семья в машине — двое детей, жена, ее брат…
— Эх, единственный вечер!.. Баскетбол вот начался…
Кочет поднимается, но так явно ему не хочется выбираться из дому, из уюта, что гостю становится окончательно не по себе. Погрустнев и от этого словно бы еще больше осунувшись, он рассказывает, пока Кочет собирается:
— Понимаете, к жене приехал брат. Лиля захотела прокатиться. Я их всех посадил, поехали. Мне и пришло в голову: Лилин брат ничего здесь не видел, покажу-ка я ему нашу ТЭЦ!
— Нашел место для воскресных прогулок! — теплея, уже по-доброму, ворчит Алексей Николаевич.
— Я только объехал вокруг. Так, всего на полчаса вылез из машины…
— Вы когда там были?
— Да вскоре после вас, — отвечает инженер. Он уже немного успокоился: раз Кочет собирается, все будет в порядке, вытащит его «Москвича». Кочет умелый и двужильный. Он все вытащит. Сейчас можно и улыбнуться, и поиздеваться над собой и над ним: ведь обоих черт понес в воскресный день на объект! Но острить и улыбаться не хватает сил.
— Как там насосы? — спрашивает Кочет.
— Работают. А вот бетон идет с перебоями. Дайте-ка я пока позвоню…
Ему повезло, прораб оказался у телефона, доложил — бетон идет.
— Ты, Лида, ложись, меня не жди, — говорит Алексей Николаевич. — Завтра понедельник, рано вставать.
На пляже было темно и противно, как бывает противно на пляжах только в ненастные октябрьские дни. Шторм разыгрался нешуточный, волны бились в кузовок «Москвича», подмывали песок под его колесами, словно задавшись целью утянуть машину на глубину, к себе. Но какое-то шевеление возле автомобиля было. На отмели топтались двое парней — один долговязый, другой покороче — и лаяла неведомо откуда появившаяся собака. Когда Алексей Николаевич подогнал свою «Волгу» нос к носу с «Москвичом», чтобы взять его на буксир, в свете фар стали видны сучья, камни и бревнышки, очевидно, подтащенные сюда, чтобы подкладывать под колеса.
— Алексей Николаевич, это Лилин брат… А где Лиля? Она так и не выходила?
Долговязый Лилин брат, вероятно, раскланялся, но видны были только его мокрые до колен ноги, которые сейчас недоверчиво обнюхивала большая черная собака с гладкой шерстью. Едва в луче фар появился Кочет с буксирным тросом, собака зарычала, и второй мокроногий парень отогнал ее:
Только однажды Волли Круус появляется перед читателями отлично причесанным. «Мылся, заодно волосы намочил, чтобы хоть часок полежали», — объясняет он. В остальных главах Волли ходит лохматый и взъерошенный, да и поступки его под стать прическе.Вообще Волли больше любит бегать с удочкой на озеро, чем с сумкой в школу. А тут еще новости: друзья Волли решили построить свою пионерскую гидростанцию. Конечно, нашему герою их затея не понравилась. Поэтому он…О юных строителях и о приключениях озорного Волли Крууса и рассказывается в этой книге.
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
В последние годы почти все публикации, посвященные Максиму Горькому, касаются политических аспектов его биографии. Некоторые решения, принятые писателем в последние годы его жизни: поддержка сталинской культурной политики или оправдание лагерей, которые он считал местом исправления для преступников, – радикальным образом повлияли на оценку его творчества. Для того чтобы понять причины неоднозначных решений, принятых писателем в конце жизни, необходимо еще раз рассмотреть его политическую биографию – от первых революционных кружков и участия в революции 1905 года до создания Каприйской школы.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Повесть-хроника "Истории без любви" посвящена многолетней выдающейся деятельности Института электросварки имени Е. О. Патона, замечательному содружеству ученых и рабочего класса, их славным победам в создании новейшей техники наших дней. Каков он, творец эпохи НТР? Какие нравственные категории владеют им? Такие вопросы ставят и решают авторы.
Автобиографическая повесть первой женщины-механизатора колхоза "Тарвасту" в Эстонии.
«Тонкий профиль» — повесть, родившаяся в результате многолетних наблюдений писателя за жизнью большого уральского завода. Герои книги — люди труда, славные представители наших трубопрокатчиков. Повесть остросюжетна. За конфликтом производственным стоит конфликт нравственный. Что правильнее — внести лишь небольшие изменения в технологию и за счет них добиться временных успехов или, преодолев трудности, реконструировать цехи и надолго выйти на рубеж передовых? Этот вопрос оказывается краеугольным для определения позиций героев повести.