Выходим на рассвете - [16]

Шрифт
Интервал

Глава четвертая

Надежд матери Янош не оправдал — офицером он не стал. Но все-таки кое-какую военную карьеру сделал — в запасном полку, в Сольноке, куда попал сразу после призыва. Там, узнав, что он служил в конторе у адвоката, его назначили в полковую канцелярию писарем.

Это было несколько неожиданно для Яноша: он-то был уверен, что его ждет поле брани. Вначале даже огорчился. Но довольно скоро стал понимать, что его первоначальный порыв смешон. А вскоре, когда за присвоение денег, посылаемых солдатам из дому, был с позором изгнан старший писарь, Яноша назначили на его место и дали звание унтер-офицера, положенное по должности. Может, и не случилось бы у него столь быстрого продвижения по службе, не окажись начальником полковой канцелярии обер-лейтенант Эртень. Он любил, когда они оставались только вдвоем, поговорить о том о сем — Эртеню, призванному из запаса, были чужды кичливость и высокомерие по отношению к низшим в чине, свойственные кадровым офицерам. Во время поездок по делам страховой компании, в которой он до войны служил агентом, Эртеню приходилось бывать и в Вашвараде. Там у него случился даже маленький тайный роман, и нередко в разговорах с Яношем он пускался в воспоминания о своих приятных вашварадских днях. А иногда Эртень вслух начинал мечтать о том, как после войны они, уже не разделяемые разницей в чинах, встретятся в Вашвараде и за бокалом доброго вина вспомнят свою службу в сольнокском запасном полку. Эртень был старше Яноша лат на десять, но держался с ним, когда они были наедине, почти как с ровесником и очень доверительно. Войну Эртень ругал за то, что она оторвала его от многих удовольствий мирной жизни, хотя и считал, что настал час в союзе с германской империей отомстить России за 1849 год, когда царь послал войска подавить свободу венгров. Эртень полагал, что следует забрать русские земли, примыкающие к австро-венгерской границе. На вопрос Яноша: «А зачем вам, господин обер-лейтенант, русские земли?» — Эртень отвечал: «Мне они не нужны. Но материальная компенсация за моральный ущерб — это в порядке вещей, вы же знаете, ведь вы служили у адвоката».

У Эртеня, как по некоторым его намекам догадывался Янош, была «рука», которая помогла ему пристроиться в запасном полку. Действия этой таинственной «руки», можно было понять, связаны с некоторыми прежними амурными делами Эртеня. Эртень надеялся всю войну благополучно провоевать в тылу, в должности начальника канцелярии запасного полка. Он и Яношу обещал спокойную жизнь при нем.

Но однажды, это было под новый, 1915 год, Эртень неожиданно вызвал Яноша к себе в кабинет. Войдя, тот сразу же заметил, что его начальник чем-то очень расстроен.

— У меня из-за вас неприятности! — бросил Эртень сразу же, как только увидел Яноша.

— Какие?

— Такие, каких ни вы, ни я не ожидали. И во всем виноваты вы, ваш длинный адвокатский язык!

Видя, что Янош смотрит на него с недоумением, обер-лейтенант пояснил:

— Мне доложили, что вы ведете непозволительные разговоры с писарем, и не только с ним. Нашу войну, в которой мы хотим получить сатисфакцию за былые обиды, вы назвали «дерьмовой». А нашего императора — «старым пердуном». Это правда?

— Так точно, правда, господин обер-лейтенант. Но и вы называли его величество пердуном.

— Когда?

— В разговоре со мной. И не однажды.

— Да, да! — раздраженно поморщился Эртень. — Но одно дело — наш доверительный разговор друг с другом, разговор двух интеллигентных людей, а другое — ваша болтовня с писарями и солдатами, которые приходят по своим делам в канцелярию. Вы знаете, что полагается за публичное оскорбление особы царствующего двора? А тем более самого императора?

— Знаю.

— Еще бы не знать, вы же имели дело с законами! И я удивляюсь, откуда у вас этот смутьянский дух.

— Я сам удивляюсь, господин обер-лейтенант.

— Ведите себя серьезно! Мне сейчас не до шуток. А на вашем месте я бы тем более не шутил!

— Прошу прощения, господин обер-лейтенант… Я действительно виноват перед вами. Я не подумал…

— Пора уж научиться думать о том, с кем, о чем и где можно говорить. Вы уже не мальчик… Хорошо, если о ваших непотребных разговорах известно сейчас только мне одному. А если будет доложено или уже доложено выше? Я не хочу неприятностей ни для вас, ни тем более для себя. Так вот. Пока дело не приняло худшего оборота — внесите себя в список маршевой роты, которая отправляется сегодня.

— Сегодня?

— Да. Мне очень жаль расставаться с вами. Вы не только отличный писарь, но и приятный собеседник. Но иного выхода, пожалуй, нет.

— Благодарю вас, господин обер-лейтенант. Вы были так добры ко мне. Простите меня, пожалуйста…

— Ладно, Гомбаш. Желаю вам прославиться в сражениях и тем искупить свои грехи. — Эртень поднялся из-за письменного стола и, впервые за все время их знакомства, сделал то, чего до сих пор ему не позволяла субординация — пожал Яношу руку.

* * *

Маршевую роту, в которую Янош сам записал себя, вскоре после нового, 1915 года выгрузили на станции Марамарош-Сигет в Карпатах и пешим порядком направили на пополнение пехотного полка, отведенного с передовых позиций. По прибытии в полк Яноша, как уже имеющего унтер-офицерский чин, назначили командиром отделения. Он получил под свое начало полтора десятка солдат и страшно растерялся, когда увидел своих подчиненных: как он с ними управится? Это были очень разные люди не только по возрасту — от юнцов, совсем недавно сменивших школьный ранец на солдатский, до бородатых запасников, оставивших дома детей и внуков, разными они были и по прошлым занятиям, профессиям, образованию, религии. Подчиненные Гомбаша, как и вся армия двуединой монархии, представляли собой смесь языков. Среди пятнадцати солдат, определенных под его начало, были австрийцы, мадьяры, словаки, чехи, русины, немцы и евреи. Все более или менее понимали немецкий, официальный уставный язык, на котором подавались команды, но между собой все разговаривали по-своему. Это было похоже на разговоры у подножия вавилонской башни.


Еще от автора Юрий Федорович Стрехнин
Крепость черноморцев

Есть такая военная медаль — "За оборону Севастополя". На ней рядом с солдатом изображён матрос, а возле них — якорь и две пушки. Матрос и якорь потому, что Севастополь — город флотский. Стоит он на берегу Чёрного моря. Он очень красив, наш город-герой Севастополь. Все дома в нём построены из белого камня. Синее море, белый город, голубое небо… Когда фашисты напали на нашу Родину, очень хотелось им захватить Севастополь — самый важный военный порт на Чёрном море, главную базу Черноморского флота…


Город отважных

Книжка из серии «Дедушкины медали», рассказывающая о медали «За оборону Одессы».[4] — так обозначены номера страниц.


Про отряд Бороды

Книга о подвигах разведчиков в годы Великой Отечественной войны. Разведчикам приходилось прыгать с парашютом, лазить по горным кручам, водить катера, нырять в ледяную быстротечную дунайскую воду. Они были меткими стрелками, умели драться врукопашную, без шума снимать вражеских часовых, захватывать «языков».Рисунки А. Лурье.


Корабли идут в Берлин

Документальное повествование о боевых действиях Пинской, Волжской и Днепровской военных флотилий, о героических подвигах моряков, вступивших в войну неподалеку от Бреста и прошедших с боями от Волги до Шпрее, от Сталинграда до Берлина. Шквалы артиллерийского огня обрушивали они на тылы врага, «на колесах» перемещали свои боевые корабли с одной реки на другую, высаживали дерзкие десанты, помогая войскам форсировать водные преграды…Книга рассчитана на массового читателя, в первую очередь на молодежь.


Здравствуй, товарищ!

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Избранное в 2 томах. Том 1

В первый том избранного вошли произведения, главенствующей темой в которых является — защита Отечества.В романе «Завещаю тебе» и повестях «Вечный пропуск», «Знамя», «Прими нас, море» созданы интересные образы солдат, матросов, наделенных высоким чувством долга, войскового товарищества, интернационализма.Издание рассчитано на массового читателя.


Рекомендуем почитать
Войди в каждый дом

Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.


«С любимыми не расставайтесь»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Звездный цвет: Повести, рассказы и публицистика

В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.


Тайна Сорни-най

В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.


Один из рассказов про Кожахметова

«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».


Российские фантасмагории

Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.