Выход - [24]

Он поднял обе руки вверх:

– Хорошо. Может, и не ты сделала всю работу, но ты делаешь гораздо больше, чем кто-либо еще. Почему бы сообществу это не признать?

– Если ты делаешь что-то только для того, чтобы другие похлопали тебя по плечу, то работаешь гораздо хуже другого человека, который старается для своего внутреннего удовлетворения. Нам нужно наиболее оптимальное здание. Если мы настроим систему таким образом, чтобы люди соревновались за признание себя в числе лидеров, мы способствуем всяческим играм и манипуляции со статистикой, даже таким нездоровым вещам, как бессмысленная сверхурочная работа, с одной лишь целью: победить всех остальных. Мы становимся командой, состоящей из несчастных людей, делающих работу субстандартного качества. Если мы создаем системы, в которых люди уделяют все внимание развитию своих навыков, совместной работе и оптимизации производительности, мы построим прекрасную гостиницу, где живут счастливые, дружно работающие люди.

Он кивнул, но это его совершенно не убедило. Она хотела сказать: «Я вложила сюда больше труда, чем кто-либо еще, поэтому по твоей идеологии я должна здесь командовать. И как главная здесь, я говорю, что человек, который сделал больше всего, не должен быть здесь главным. Вот так». Это заставило ее улыбнуться, и она представила его смущенным и осуждаемым, так как вспомнила себя салагой, не знавшей, что она делала и вообще должна ли она это делать.

– Не верь мне на слово, – сказала она, – лучше повторно открой обсуждение на форуме, обоснуй свое мнение и посмотри, убедишь ли ты остальных. Привлеки людей на свою сторону.

– Я подумаю над этим.

Она точно знала, что этого он делать не будет. Отсутствие лидеров в гонке создания общества без руководства оскорбляло его настолько, что он сам не мог осознать границ этого оскорбления.

Через три недели завязалась война отмен фиксаций, которая потрясла «Б и Б» до их фундамента в прямом смысле этого слова.

Чучело тщательно изучил каждый проект совместного строительства в сети на наличие модулей игрофикации[15]. Их было множество: значки и золотые звезды, работы новичков-прохиндеев убеждали, что можно построить идеальное общество точно так же, как можно приучить младенца к горшку: повесить на стене график, помечая наклейкой-смайликом каждый день, когда младенец какал в горшок, а не в памперс.

Результаты этих экспериментов были потрясающими. Если требовалось смотивировать людей на их самом инфантильном уровне, все, что нужно было сделать, это раздавать сладости для хороших мальчиков и девочек, а плохих заставлять стоять в углу. Он собрал вместе ссылки на видео и аналитические отчеты по самым успешным проектам.

Сначала Лимпопо старалась сдерживать свои возражения и контрдоводы и подходить к его идеям добросовестно и без злобы, что всегда было главным козырем в спорах ушельцев. Она аккуратно игнорировала эмоциональность его слов, прочитывала его записи по три раза, чтобы понять каждую деталь в его многословии, отвечала кратко, исчерпывающе и без оттенка неуважения.

Он не понял, когда она полностью уложила его на лопатки. Это как спорить с чат-ботом[16], чьи цепи Маркова[17] запутались в патерналистском жаргоне тюремного начальства и нелицензированных работников детских садов. Ежедневно с понедельника по пятницу она спокойно разбивала все его аргументы, а субботним утром он снова использовал понедельничные аргументы, как будто надеялся, что она ничего не заметит.

Это все происходило в комментариях к коду и отменам, что делало такой спор еще более глупым. Аудитория этих дебатов росла по мере того, как распространялись новости. Внимание было глобальным, и не только от ушельцев. В дефолтном мире некоторые люди следили за сетями ушельцев, относясь к происходящему как к некому экзотическому зрелищу, будто слушали шабааби, жалующихся на какую-то затруднительную процедуру компенсации, установленной их начальниками-ваххабитами.

Имея такую глобальную аудиторию халявщиков и кибитцеров[18], Лимпопо выставила Чучело полным ничтожеством. Она показывала, что любая его мысль оказывалась дерьмовой, находила полностью провальные проекты, где игрофикация выходила из-под контроля, уходя настолько в материальную и финансовую сферы, что заканчивалась воистину титаническим мошенничеством, которое попросту оставляло от здания одни прогнившие и проржавевшие руины. Они были прекрасным свидетельством того ужаса, который скрывался за вынашиваемыми им идеями. Она показала, что вдохновлять людей «делать то, что нужно», стимулируя их побеждать и подавлять друг друга, было по меньшей мере идиотизмом. Она нашла видеоролики, где были запечатлены дрессированные пройдохами голуби, которых с помощью сухого корма научили играть на пианино, и показала, что те, кому понравились эти видеоролики, представляли себя в роли экспериментаторов, а не голубей.

Это было слишком жестоким уроком. Она била по его эгоцентризму, давала отпор его снисходительному тону, наглядно показывая всем, как дерьмово он к ней относится, и отвечала ему тем же, но в гораздо меньшей степени. Он проиграл. Полностью загнанный в угол, он ушел в отрицание.