Выбор воина - [57]
«Ну как же, биться башкой о прицел – это не в валенки с печки прыгать!» Наконец ему удалось повернуть голову и разглядеть говорившего. Тот был среднего роста, в морской форме с нашивками капитан-лейтенанта. Светловолосый, подтянутый, с жестким лицом и пронзительными голубыми глазами.
– Разрешите представиться, капитан-лейтенант Белокопытов, представитель Наркомата ВМФ. Мы с вами на борту английского эсминца «Пенджаб» из сопровождения конвоя Пэ-Ку шестнадцать… Вас успели-таки выловить из воды, когда самолет почти затонул.
– Вы что-то путаете, товарищ, – хрипло сказал Савинов и откашлялся. – Во-первых, я не майор, а капитан…
Моряк улыбнулся:
– Нет, товарищ Савинов, все верно. Вы почти сутки были без сознания. И конечно, не в курсе. За это время из Москвы пришло представление к награждению вас второй Звездой Героя и повышению в звании на одну степень. Командующий ВВС Северного флота, узнав, что вы живы, назначил вас командиром Второго гвардейского истребительного авиаполка. По выздоровлении, разумеется. Вот заживут сломанные ребра…
– Ребра? – переспросил Сашка. – Я думал, что только голову себе раскроил…
– Столкновение с водой было очень сильным. Вы, видимо, ударились грудью о рукоятку управления, а уже затем – головой об прицел. Фонарь сорвало, и вас выбросило из машины. Сотрясение мозга, пара сломанных ребер, плюс переохлаждение… Но ведь вы, летчики, народ крепкий, выздоровеете – глазом не успеем моргнуть!
«Твои слова бы – да Богу в уши!» – подумал Савинов.
Каплей перестал ему нравиться. «Уж больно гладко излагает, ласково, а морда-то волчья. Особист[66] небось…» Сашка прикрыл глаза и устало спросил:
– Скажите хоть, как там на фронте?
– Если вы имеете в виду наш, Карельский, то все в порядке! Вот у меня здесь последняя сводка… – Каплей пошуровал в кармане и извлек сложенный вчетверо листок.
«Ну точно, особист – вон даже сводку приготовил…»
– В последний час, – торжественно начал Белокопытов, – войска Карельского фронта остановили продвижение частей Шестой горнострелковой дивизии СС «Норд», рвавшейся к Мурманску, и перешли в контрнаступление по всему северному участку фронта. Части пятьдесят второй и четырнадцатой стрелковых дивизий отбросили врага на исходные позиции и при поддержке двенадцатой бригады морской пехоты выбили его с правого берега Губы Западная Лица. Захвачено большое количество вооружения и боевой техники врага. ВВС Северного Флота и авиация четырнадцатой армии уничтожили в боях девять фашистских самолетов… – он прервался на минуту, – три из них ваши, товарищ гвардии майор…
«Что это он всю дорогу так официально, по званию? – подумал Сашка. – По всем приметам, то ли арестовать он меня должен, то ли я теперь шибко важный, вот он и гнется. Терпеть ненавижу! И темнит он что-то. „Если вы имеете в виду наш, Карельский…“, а что, Ленинградский не наш, что ли? Или Калининский… Темнит. Видать, не все в порядке на остальных фронтах…» Он снова прикрыл глаза. Слова доносились до него как сквозь вату. В ушах зашумело. Каплей заметил и прервал чтение.
– Вам нехорошо, товарищ Савинов? Я вызову врача…
Дверь лязгнула, и Сашка остался один. В голове бродили смутные мысли. Что-то надо было вспомнить. Что? За переборкой послышались быстрые шаги. Звякнула кремальера. Летчик открыл глаза и увидел миловидную девушку в белом халате и шапочке с красным крестиком. Она деловито приблизилась, стуча каблучками, присела рядом и принялась замерять Сашкин пульс. Холодные пальчики сжали его запястье, подержали, дрогнули и отпустили. Девушка осторожно коснулась его головы, поправила повязку и улыбнулась. Улыбка у нее была хорошая. Савинов хотел поблагодарить ее, но она строго свела брови и сказала:
– Вам, товарисч лъетчик, нелся говорит много! Ви ранъен! – и, снова улыбнувшись, спросила: – Мой рашен уджасен?
– Нет-нет, – ответил Савинов, – вы говорите совсем неплохо, а выглядите еще лучше!
Сестричка улыбнулась еще ослепительнее и спрятала за ушко выбившуюся из-под шапочки рыжую прядь.
– Ви, лъетчики, так много сказаете комплиментс! Это уджасно! – и смешливо погрозила ему пальцем. Савинов смотрел на нее, улыбался до ушей и чувствовал, как теплая волна нежности омывает его сердце. Эта рыженькая сероглазая англичанка была очень на кого-то похожа… Стоп! Рыженькая… «Ярина!» – вспомнил он. Видимо, лицо его изменилось, потому что девушка испуганно привстала и спросила:
– Что с вами, Алекс?! Вам плохо?
– Нет! – прошептал он, а в голове пушечными залпами гремело: «Нет! Нет! Нет! Я не хочу здесь! Мой дом теперь там! Это был не сон! Не может такое быть сном!» Он бы, наверное, закричал, но тут вдруг переборки корабля завибрировали. Откуда-то донесся частый грохот, будто с десяток отбойных молотков разом долбили стену. Сашка дернулся, боль пронзила его тело. Прохладная ладошка коснулась щеки, нежно погладила по отросшей щетине.
– Какой ви колъючий… Не волновайтес, это налиот… Всего-то пара штук самолиотс… Их будут сбить, а ви спите! Я посидею с вами… Все хорошо…
Она потянулась, чтобы поправить Савинову подушку, обдав его тонким запахом незнакомых духов. Ее грудь оказалась прямо перед Сашкиным лицом… И он вдруг увидел вместо этой груди, строго обтянутой белой тканью, другую – самую красивую грудь на свете. Обнаженную, с темными, напряженными сосками… ЕЕ кожа была странного персикового цвета, бархатистая и нежная. Хотелось непременно коснуться этого чуда, осторожно так, словно не веря, что счастье и любовь все-таки бывают на свете. И почему-то повезло именно ему… А солнечные лучи выхватывали из полумрака волшебные изгибы, окружая их тонким, сияющим ореолом. «Ярина… Яра…» Девушка смотрела на него, улыбаясь, и глаза ее на этот раз были зелеными…
Май 1942 года. Самолет командира эскадрильи, летчика-истребителя, героя Советского Союза капитана Александра Савинова сбивают в воздушном бою над Баренцевым морем.X век. Дружина русского князя Ольбарда на лодьях вышла в боевой поход в Полуночное море. Темное хмурое небо, ледяные волны. Вдруг… сквозь расступившиеся тучи хлынул поток солнечного света. На воду, как мост, легла радуга. И человеческая фигура, сияющая в лучах солнца, скользнула над волной и упала в воду рядом с лодьей.Так Савинов попадает в мир наших предков и становится для них «человеком с неба», вернувшимся из Вальхаллы.Трудное и прекрасное время.
Сотни людей в России занимаются ниндзюцу. Их обучают многочисленные сенсэи, сиханы и «Учителя». В большинстве своем – шарлатаны. Но эта книга не о них. Она о судьбе двух друзей, попавших в обучение к настоящему Мастеру – ниндзя. Вот только мастерство его – черно как сама Тьма.Тьма и свет порождают тени. Тени Ниндзя…
Закари Ин ничего не знает о Китае. В школе преподают только западную историю и мифологию, а мама-китаянка не любит говорить о своем прошлом. Самое время пройти экспресс-курс, потому что маму Зака похитили демоны, которые пытаются открыть портал в подземный мир, а дух Первого императора Китая вселился в его очки дополненной реальности и комментирует все происходящее. Теперь у Зака есть всего четырнадцать дней до наступления Месяца Призраков, чтобы на пару с одним из самых печально известных тиранов в истории добраться до Поднебесной, украсть могущественные артефакты, сразиться за мир смертных и спасти маму.
Отправляясь хоронить надежды на самую бесперспективную окраину империи, Гайрон четвертый сын из дома Рэм даже не подозревает какую долю ему, на самом деле, уготовила безжалостная судьба. А пока он решает проблемы, бесполезной на первый взгляд провинции, империя начинает трещать по швам. Иллюстрации в произведении подобраны автором.
Пески и ветра, ифриты и джины, сокровища самого султана, и даже таинственный орден ашинов — полный тайн и загадок восток отнюдь не желает выпускать Ильдиара де Нота из своих жарких объятий. Чтобы вернуться домой, ему придется внимать голосам Пустыни и научиться играть по ее правилам. В то же время по следам отправленного в изгнание магистра отправляется его бывший оруженосец, а ныне — друг и соратник, сэр Джеймс Доусон, которому в его предприятии помогает старозаветный паладин Прокард Норлингтон. Но, на свою беду, рыцари делают остановку старом придорожном трактире, двери которого ведут вовсе не туда, куда бы хотелось его постояльцам. Теперь их путь лежит через Терновые Холмы — серый и безрадостный край, где живые люди лежат в присыпанных землей могилах, в небесах кружат желто-красные листья, а меж кустов колючего терна и цветущего чертополоха бродят опасные и вечно голодные твари…
Сборник материалов по миру Вольного Флота. Страны, народы, расы, мелкие рассказы, не касающиеся основного повествования.
![Беглец [или "Не хочу быть героем"]](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
Маленький боевик в стиле меча, магии и черного плаща. Автор постарался максимально избежать ляпов и очевидных несуразностей. Надеюсь получилось.
Сын легендарного «чародея поневоле» Магнус — это, что называется, оригинальное слово в искусстве Высокой магии!Есть, знаете, масса чародеев, бродящих из мира в мир во исполнение своей высокой миссии... а вот как насчет волшебника, что бродяжничает В ПОИСКАХ этой самой миссии — а найти ее ну никак не может?..Есть, знаете, просто куча магов, готовых сей секунд пустить свое искусство в ход во имя благого дела... а вот как насчет волшебника, что во имя благого дела чародействовать КАК РАЗ НЕ НАМЕРЕН?..Это — блистательный сериал Кристофера Сташефа.Самая забавная смесь фэнтези и фантастики, невероятных приключений и искрометного, озорного юмора, какую только можно вообразить.Вы смеялись над славными деяниями «чародея поневоле»? Тогда не пропустите сногсшибательную сагу о странствиях ВОЛШЕБНИКА-БРОДЯГИ!
He сидится «черному археологу» Бетси МакДугал в родовом имении. Как же, ведь опять дует попутный Ветер Странствий, манящий в дальние экзотические страны. Таинственный мир ацтеков с их кровавыми обрядами, сохранившийся в глубинах мексиканских гор. Колумбийское озеро Гуатавита, где по преданию спрятаны сокровища Эльдорадо. Пещерный храм в одной из провинций Китая. И поиски мощных артефактов, оберегаемых не менее сильными Хранителями.Только отчаянным сорвиголовам по плечу состязание на равных с древними таинственными Силами, ревностно стерегущими тайны истории.
Не в радость была Кудеславу жизнь в глуши, бередила ему сердце мечта о дальних странах. Шесть лет проскитался он по чужим краям с отрядом воинов-урманов, славы не снискал, богатства не обрел, но зато обучился ратному делу.Вернулся в родной дом, а там уж забыть его успели. И хотя он теперь всегда первый среди родовичей — и в бою, и на охоте — не считают его больше за своего. Вот если только беда в ворота постучится, тогда и позовут Кудеслава — выручай, Урман…