Выбор воина - [55]
Железко вражеского копья нацелилось Савинову в грудь. Он отклонил корпус. Оружие с лязгом пробороздило кольчугу… и нашло-таки давешнюю прореху на плече. Местный кузнец залатал хреново! В первый миг Сашка ничего не почувствовал. Перехватил рогатину, подсек ногу нападавшего. Кровь ударила струей, фений пошатнулся, и второй удар раскроил ему голову вместе со шлемом. Он повалился навзничь, таща за собой засевшее в черепе оружие. Его товарищ прыгнул через тело, ужалил копьем. Савинов, на миг оставшийся безоружным, крутанулся, уклоняясь. Враг налетел, ударил щитом, сбив Сашку с ног, и пошел шуровать копьем, прямо как швейная машинка «Зингер».
Савинов крутился на земле, стараясь перехватить древко. И хотя фений был опытным рубакой, но Сашка все же улучил момент, чтобы, уходя от смертоносного железа, подкатиться ему под ноги. Тот ударил навстречу носком сапога. «Если бы еще попал… А так – поздно! Увлекся ты, братец!» Перехватить пинок, лежа на земле, на самом деле несложно. Главное – не дать ноге разогнаться, опередить! Савинов успел, перехватил голень, зажал стопу под мышкой и правым локтем врезал ирландцу под колено. Нога подогнулась… и фений ловко упал набок, целя подошвой второго сапога Сашке в голову. Но тот уже бросил захват, откатился и вскочил на ноги. Меч со свистом покинул ножны.
И тут Сашка понял, что с левой рукой что-то не то. Она как-то задеревенела и неохотно подчинялась. По пальцам текло. Кровь! Савинов бросил быстрый взгляд на плечо. Так и есть! Дырища – будь здоров! И в ней видно что-то белое, похожее на кость, а рядом пульсирует и бьется уцелевшая вена…
«Твою мать!!!» А фений уже на ногах, поигрывает копьем, щерится. За его спиной Гюльви весело, с прибаутками, сражается с оставшимся противником. «И не понять – чья берет… Зато Куалан отпрыгался. Вон валяется под деревом, запрокинув удивленное лицо». Его копье, как он и хотел, вернулось к нему… пробив шею насквозь. «Храбр! Брат мой! Я отомстил!»
Савинов опустил руку с мечом. Рукоять в ладони – как влитая: хорошие мечи делают япошки! Фений чуть присел, повел острием копья, как бы примериваясь ударить в ноги. Сашка усмехнулся в усы. «Ну, давай, падла, бей! Меня на такие штучки не купишь!» Копье рванулось к его бедру, потом, на лету, отдернулось, описало короткую петлю… В шею! Савинов шагнул вбок, подбил древко снизу тыльной стороной меча. Железко свистнуло у него над ухом, но Сашка уже ввинтился в атаку, прилипнув клинком к древку вражеского копья. Скользнул как по рельсам. Враг еще успел довернуть оружие, ударил тупым концом копья в раненое плечо. Боль взорвалась огненной бомбой, но клинок уже достиг цели. Фений заорал, когда его отсеченные пальцы упали в траву. Копье вывалилось из беспалой руки…
Но он все-таки был опытным воином, этот ирландец. Наверняка какой-нибудь спец по берсеркам. Кого еще мог взять с собой покойный Куалан? Преодолев боль, он рванулся вперед, ударил щитом. Сашку развернуло. Пятка фения вонзилась ему под колено. Он упал, перекатился, стараясь оберечь плечо… А ирландец уже бросил щит и вырвал левой рукой меч из ножен. Перехватил вверх клинком и стремительно атаковал, держа искалеченную ладонь на отлете, как заправский мушкетер. Савинов отбил выпад, и они закружились, нанося и отражая удары. Оружие гремело погребальным звоном, и постепенно становилось ясно, что левая рука противника не хуже Сашкиной правой…
Варяг оказался быстрым, как рысь. Услышав окрик, он высоко подпрыгнул, провернулся в воздухе. Копья в его руках прочертили воздух, сбивая чей-то бросок. Кабан пролетел мимо, сшиб одного из фениев. Тот не успел встать, когда копье Олексы пробило ему шею. Двое ирландцев бросились на варяга, а оставшийся обрушил на Гюльви удар копья. Сорвиголова принял удар древком, подкрутил. Ирландец ломанулся вперед, норовя ударить викинга шипом на щите. Гюльви отпрянул и быстро, один за другим, нанес три удара разными концами рогатины. Фений принял наконечник на щит, отбил пинком удар в колено, повернулся… и выронил копье: втулка рогатины ударила его в предплечье. «Косорукий!» – выругал себя Сорвиголова. Ирландец после удара должен был остаться без ладони… а он лишь зашипел как рассерженный кот, прикрылся щитом и вытащил из-за пояса топор. Гюльви презрительно засмеялся и ткнул фения наконечником прямо в лицо. Тот снова принял удар на щит, ловя топором древко рогатины. Сорвиголова скользнул назад, с силой выдохнул, резко разворачивая тяжелое оружие… и угодил тупым концом ирландцу в голову. Тут бы все и закончилось, но фений успел отклониться, и удар лишь сшиб с него шлем, разорвав подбородочный ремень. Видимо, ирландцу все же досталось, потому что он быстро отступил назад, потряс льняными патлами, прогоняя круги перед глазами… и спокойно так улыбнулся. Неплохо, мол. Гюльви осклабился: «А то!» и принялся обходить противника слева. Слышно было, как сквозь лес кто-то шумно ломится.
«Хорошо бы – свои», – подумал викинг. За спиной его противника варяг неистово рубился на мечах с последним ирландцем. Еще один валялся рядом, с рогатиной в башке. «Ловок, чубатый!» – подумал Гюльви, но заметил, что Олекса ранен. Впрочем, его противник тоже…
Май 1942 года. Самолет командира эскадрильи, летчика-истребителя, героя Советского Союза капитана Александра Савинова сбивают в воздушном бою над Баренцевым морем.X век. Дружина русского князя Ольбарда на лодьях вышла в боевой поход в Полуночное море. Темное хмурое небо, ледяные волны. Вдруг… сквозь расступившиеся тучи хлынул поток солнечного света. На воду, как мост, легла радуга. И человеческая фигура, сияющая в лучах солнца, скользнула над волной и упала в воду рядом с лодьей.Так Савинов попадает в мир наших предков и становится для них «человеком с неба», вернувшимся из Вальхаллы.Трудное и прекрасное время.
Сотни людей в России занимаются ниндзюцу. Их обучают многочисленные сенсэи, сиханы и «Учителя». В большинстве своем – шарлатаны. Но эта книга не о них. Она о судьбе двух друзей, попавших в обучение к настоящему Мастеру – ниндзя. Вот только мастерство его – черно как сама Тьма.Тьма и свет порождают тени. Тени Ниндзя…
Закари Ин ничего не знает о Китае. В школе преподают только западную историю и мифологию, а мама-китаянка не любит говорить о своем прошлом. Самое время пройти экспресс-курс, потому что маму Зака похитили демоны, которые пытаются открыть портал в подземный мир, а дух Первого императора Китая вселился в его очки дополненной реальности и комментирует все происходящее. Теперь у Зака есть всего четырнадцать дней до наступления Месяца Призраков, чтобы на пару с одним из самых печально известных тиранов в истории добраться до Поднебесной, украсть могущественные артефакты, сразиться за мир смертных и спасти маму.
Отправляясь хоронить надежды на самую бесперспективную окраину империи, Гайрон четвертый сын из дома Рэм даже не подозревает какую долю ему, на самом деле, уготовила безжалостная судьба. А пока он решает проблемы, бесполезной на первый взгляд провинции, империя начинает трещать по швам. Иллюстрации в произведении подобраны автором.
Пески и ветра, ифриты и джины, сокровища самого султана, и даже таинственный орден ашинов — полный тайн и загадок восток отнюдь не желает выпускать Ильдиара де Нота из своих жарких объятий. Чтобы вернуться домой, ему придется внимать голосам Пустыни и научиться играть по ее правилам. В то же время по следам отправленного в изгнание магистра отправляется его бывший оруженосец, а ныне — друг и соратник, сэр Джеймс Доусон, которому в его предприятии помогает старозаветный паладин Прокард Норлингтон. Но, на свою беду, рыцари делают остановку старом придорожном трактире, двери которого ведут вовсе не туда, куда бы хотелось его постояльцам. Теперь их путь лежит через Терновые Холмы — серый и безрадостный край, где живые люди лежат в присыпанных землей могилах, в небесах кружат желто-красные листья, а меж кустов колючего терна и цветущего чертополоха бродят опасные и вечно голодные твари…
Под полным контролем Джури и в абсолютном хаосе, Лила погружается в пучины ада, чтобы освободить Малачи от существ, которые десятилетиями жаждали мести. Но у Судьи своеобразный взгляд на ведение дел, и Лиле приходится работать на пару с Анной — новым капитаном, у которой очень личная миссия. Вместе они проникают в самое ужасное царство, с которым она когда-то встречалась в Царстве Теней — суровая местность, управляемая Мазикиными.Ставки как никогда высоки, и Лиле приходится принять помощь — и любовь — от людей, которых она едва ли знает или доверяет.
Сборник материалов по миру Вольного Флота. Страны, народы, расы, мелкие рассказы, не касающиеся основного повествования.
Сын легендарного «чародея поневоле» Магнус — это, что называется, оригинальное слово в искусстве Высокой магии!Есть, знаете, масса чародеев, бродящих из мира в мир во исполнение своей высокой миссии... а вот как насчет волшебника, что бродяжничает В ПОИСКАХ этой самой миссии — а найти ее ну никак не может?..Есть, знаете, просто куча магов, готовых сей секунд пустить свое искусство в ход во имя благого дела... а вот как насчет волшебника, что во имя благого дела чародействовать КАК РАЗ НЕ НАМЕРЕН?..Это — блистательный сериал Кристофера Сташефа.Самая забавная смесь фэнтези и фантастики, невероятных приключений и искрометного, озорного юмора, какую только можно вообразить.Вы смеялись над славными деяниями «чародея поневоле»? Тогда не пропустите сногсшибательную сагу о странствиях ВОЛШЕБНИКА-БРОДЯГИ!
He сидится «черному археологу» Бетси МакДугал в родовом имении. Как же, ведь опять дует попутный Ветер Странствий, манящий в дальние экзотические страны. Таинственный мир ацтеков с их кровавыми обрядами, сохранившийся в глубинах мексиканских гор. Колумбийское озеро Гуатавита, где по преданию спрятаны сокровища Эльдорадо. Пещерный храм в одной из провинций Китая. И поиски мощных артефактов, оберегаемых не менее сильными Хранителями.Только отчаянным сорвиголовам по плечу состязание на равных с древними таинственными Силами, ревностно стерегущими тайны истории.
Не в радость была Кудеславу жизнь в глуши, бередила ему сердце мечта о дальних странах. Шесть лет проскитался он по чужим краям с отрядом воинов-урманов, славы не снискал, богатства не обрел, но зато обучился ратному делу.Вернулся в родной дом, а там уж забыть его успели. И хотя он теперь всегда первый среди родовичей — и в бою, и на охоте — не считают его больше за своего. Вот если только беда в ворота постучится, тогда и позовут Кудеслава — выручай, Урман…