Выбор - [23]

Однажды днем, сидя около бассейна и нежась под лучами южного солнца, мы с Тоддом наблюдали, как его старший брат готовился совершить дурацкий прыжок с трамплина. Я наклонился и обнял малыша.

– Ты счастлив?

– Очень!

– Говорят, как встретишь новый год, так его и проведешь. Веришь?

Он как раз вытирал голову большим полотенцем, поэтому ответ прозвучал несколько приглушенно.

– Я-я-я не знаю, пап.

– Что значит, не знаю?

– Пап, теперь ты все время в маяке с этими журналистами. Этот год будет счастливым, если мы снова сможем больше быть вместе. Как сейчас.

– Что ж, сынок, тогда торжественно заявляю, – подняв правую руку, я произнес, изображая судейских. – Если будет на то Божья воля, да пребудет сей 1982 год таким же счастливым для нас, как первый год после переезда в Джеффри.

Тодд нахмурился.

– А почему ты сказал: «Если будет на то Божья воля»?

– По привычке, так говаривал мой отец. Сие означает: если Бог и впредь дарует мне жизнь, мы…

Малыш крепко сжал мою руку.

– Ты что, собираешься умереть?

– Нет, Тодд, конечно же, нет. Просто так говорят.

Внезапно Луиза вскочила на ноги.

– Ну-ка, разгильдяи, одеваемся и собираемся. Примерно через час у нас свидание с обедом. А эти милые официанты в «Оранжерее» не любят, когда их заставляют ждать.

Время промчалось так быстро, что утром в день отъезда в комнатах 212 и 214 наличествовали четыре грустные физиономии. Пока посыльные загружали чемоданы в багажник взятой напрокат машины, я, стоя у стойки, оплатил счет. Выходя, только у дверей спохватился, ключи от комнаты мальчиков до сих пор у меня в кармане. Вернулся, выложил ключи на мраморную столешницу и повернулся, собираясь уйти.

– Мистер Кристофер! – В руках у хорошенькой регистраторши, только что оформившей оплату моего счета, был конверт. – Хорошо, что вы вернулись. Забыла отдать вам письмо. Оно было в вашем ящике.

Я замер, уставившись на коричнево-желтый конверт, на котором синими каллиграфическими буквами было выведено мое имя. Наконец, вскрыл конверт, достал открытку с золотой каймой и прочел:

Чашу радости выпей до дна.

Нет того, кто достойней тебя.

Но морально готов будь теперь.

Время выбора близко, поверь.

На этой открытке, как и предыдущей, стояла подпись: «А. В. Салом». Никто из служащих отеля не смог припомнить, каким образом конверт попал в мой ящик для корреспонденции. Прежде чем выйти под слепящее солнце Финикса, я смял и карточку, и конверт и вышвырнул их в ближайшую медную урну.

XII

БЫЛ КОНЕЦ МАРТА 1982 ГОДА, КОГДА Чарльз Берген в сопровождении Дэвида Коронета, президента «Goliath Books», крупнейшего в мире издательства книг в мягком переплете, неожиданно материализовался у нашего порога. Чарльз, смущаясь, принес извинения за незваный визит, а мы с Луизой по-настоящему обрадовались: наконец-то смогли разглядеть его, поэтому приветствовали, словно блудного сына. Естественно, нам потребовалось некоторое время, чтобы свыкнуться с внешностью моего издателя. Как я уже говорил прежде, из-за вечно охрипшего голоса и устаревших речевых оборотов, он представлялся нам почтенным старцем. Оказалось, ему едва перевалило за тридцать. Передвигался он с изяществом атлета, одет был в обтягивающие джинсы и черную кашемировую куртку. Образ едва ли типичный для издателя.

Зато Дэвид Коронет полностью ему, этому самому образу, соответствовал. Стройная фигура, широкие, несколько покатые плечи, вздернутое испещренное морщинами лицо с квадратной челюстью, обрамленное копной непокорных седых волос. Даже темно-синий костюм в мелкую полоску и грудной баритон являлись, казалось, неотъемлемой частью облика этого легендарного гения книжного мира, который едва ли не в одиночку менее чем за двадцать лет превратил «Goliath Books» в издательского монстра.

После традиционной для большинства посетителей экскурсии по дому и его окрестностям мы, наконец, расположились в маяке. Луиза принесла кофе и булочки и заспешила: ей нужно было встретить из школы Гленна.

Дэвид Коронет откинулся на спинку дивана, расстегнул приталенный пиджак, закинул ногу на ногу и поднял чашку над головой.

– Здесь… восхитительно! Башня Успеха! Подходящее название. Тут все – вершина холма, ваш дом, этот маяк – полностью соответствует тому, что описано во множестве статей. И вы с Луизой, Марк, оказались именно такими, какими я вас представлял. Очаровательные, скромные, да еще и практичные люди. Здесь так замечательно!

– Благодарю. Для нас большая честь принимать вас у себя.

– В прежние времена я отлично ладил с Джошуа Кройдоном, – произнес пожилой издатель. – Напечатал почти всю серию его книг для детей. Он был прекрасным и талантливым человеком, который не только знал что сказать, но и умел это преподнести. Подумать только, все его изящные фразы зарождались здесь.

Я указал на рабочий стол.

– А вот печатная машинка, прежде принадлежащая ему. Мне ее презентовала его жена.

Коронет поднялся, медленно приблизился к столу и коснулся нескольких клавиш «Андервуда».

– Выходит, вы напечатали «Ключ к лучшей жизни» на этом мастодонте?

– От начала до конца.

– Потрясающе! Как думаете, книга осталась бы прежней, работай вы на другой печатной машинке и в другой обстановке?