Вверху над миром - [56]
— Claro. Una noche de fiesta.[50] — и закрыла дверь.
В холодном небе горели звезды. Они бодро шагали по безлюдным улицам, оставляя шум фиесты позади. На окраине города поднялись на скалистую возвышенность, которая господствовала над пустошью. У края стояли высокие деревья. Приземистое глинобитное здание впереди казалось очень маленьким. Через открытую дверь доносилась музыка.
— Хорошо сегодня ночью, — сказал он.
Главную комнату освещали только малиновые и оранжевые огни музыкального автомата. Столики были расставлены вокруг инструмента: десяток метисов сидел за ними в оцепенении.
За кафе располагался открытый сад с высокими соснами. Бамбуковые беседки среди деревьев были едва освещены. Люди сидели везде, и стайки детей носились в темноте, швыряя шутихи, которые разрывались посреди кактусов. Лишь когда Гроув провел ее через весь сад, она поняла, почему кафе построили именно здесь. Это был самый конец города, и задняя часть сада помещалась на краю мыса. Вдоль кривого парапета стояли другие бамбуковые хижины, и сквозь щели в их стенах пробивались полоски тусклого света. Он повел ее в дальний конец сада, и они зашли в палатку. Там стояла лишь одна маленькая скамья, и они сели бок о бок, окидывая взглядами неосвещенный ландшафт за перилами. В дверях показалась официантка-индианка в войлочных домашних туфлях. Гроув заказал хабанеро, но у них было только пиво.
Ей хотелось, чтобы ночь прошла как можно быстрее. По иронии судьбы, ей вспомнилась фраза из сна. Вот если бы рассвет и впрямь наступил скоро, и не было бы ни голой комнатенки, ни долгих часов ожидания на твердой кровати перед встречей с доктором Солерой. Из-за сухого шороха ветра, по временам дувшего в соснах, минуты тянулись гораздо медленнее.
Немного спустя индианка вернулась с ведром льда, из которого торчали две бутылки пива. Он оставила на столе открывалку и ушла.
По небу плыла луна; внизу Дэй смогла различить далекие темные каньоны, которых еще недавно не было видно. Блуждая взглядом по их смутным очертаниям, она вспомнила жуткое выражение, которое застала на лице Гроува в кухне, и ей показалось, что все силы, сделавшие неизбежной нынешнюю сцену, пробудились еще тогда и что с тех пор ничего не изменилось.
Он сидел, постоянно меняя положение, хотя скамья не была такой уж неудобной. Дважды он вставал с бокалом в руке и молча вглядывался в темноту за перилами.
Семейная группа прошла гуськом через весь сад и удалилась с громким смехом и болтовней. Затем в соседней палатке прогремел мощный салют. Послышался визг, и женщины закричали:
— Ay, Dios![51]
Наконец она сказала:
— Мне пора — замерзла по полусмерти.
Собственный голос показался ей как бы пропущенным через усилитель: нереальный, сиплый, интимный шепот.
Где-то сзади, в саду разорвалась еще одна большая шутиха. Несколько верениц меньших взвились над обрывом с треском и вспышками.
Не вставая, он перегнулся через перила и глянул вниз. Там была лишь тьма, и она знала об этом не хуже, чем он, однако неожиданно для себя уставилась в ту же точку невидимого пейзажа. На миг в саду у нее за спиной повисла такая тишина, что она расслышала слабый, далекий собачий лай.
Вскоре он сказал:
— Послушайте, Дэй.
Она ждала продолжения и, поскольку он молчал, повернулась к нему. В руке, лежавшей на бедре, он держал большой черный револьвер.
Часть шестая
32
Въехав на грузовике в ворота, Торни захотел узнать, не спит ли еще Пабло. Его осенило, что в доме вообще никого нет. Ни прислуги, ни гостей, ни хозяев — лишь ветер, шелестевший листвой во внутреннем дворе.
Над генератором горел свет, а Пабло слушал радио, сидя на земле. Торни опустился рядом с ним, скосив взгляд, тогда Пабло встал на ноги и выключил свет. Снова присев на корточки, теперь уже прямо в лунном свете, парень швырнул Торни грифу.
— Pobrecita![53] Захотела проведать мужа в больнице?
— Да. Выруби двигатель. В доме никого нет.
Они курили до самого рассвета. Когда Торни побрел спать, в бледном утреннем свете внутренний двор показался ему запущенным; в его комнате было жарко. Где-то за шторами стрекотал сверчок. Заперев тяжелую дверь на засов, он прошагал к окну и с грохотом опустил жалюзи. Лежа на подушке, слушал, как сверчок снова и снова повторяет одну и ту же тонкую стеклянную ноту.
В два часа кто-то заколотил в дверь. Он вздохнул:
— О Господи! — встал и открыл.
Гроув стоял с термосом кофе, на листьях у него за спиной ярко сиял солнечный свет.
— Поехали, — сказал он. — Ты ведешь.
По дороге в столицу они не разговаривали. Длинные ряды безнадежных дальних трущоб розовели на закате, пока машина с откидным верхом катилась к городу.
— Сегодня утром Лючита улетела в Париж, — вдруг сказал Гроув. — Позвонила из аэропорта.
Торни закашлялся.
Они стояли на террасе квартиры Гроува и пили ледяное пиво, глядя на тускнеющий свет в западной части неба.
— Когда можно ждать перемен? — спросил Торни, хотя еще мгновение назад не знал, что вообще хоть что-нибудь скажет.
— Все уладится. А пока у тебя есть кредит. В некоторой степени.
— В размере ста тысяч, — произнес Торни без всякой интонации.
Гроув повернулся к нему.
— А не пошел бы ты домой? — обрезал он с разъяренным видом, готовый расплакаться, как мальчишка.
Хотя в основе сюжета лежит путешествие трех американцев по экзотической Сахаре и связывающий их банальный любовный треугольник, главным образом это история о «внутреннем» путешествии человека на край возможностей собственной психики. Язык повествования подчеркнуто нейтральный, без каких-либо экспериментальных изысков.
В сборник вошли следующие рассказы Пола Боулза:СКОРПИОНАЛЛАЛВОДЫ ИЗЛИТЫ не ЯДЕНЬ С АНТЕЕМФКИХКРУГЛАЯ ДОЛИНАМЕДЖДУБСАД.
Впервые на русском — второй роман классика современной литературы, написанный сразу после прославившего его романа «Под покровом небес», многим известного по экранизации Бернардо Бертолуччи с Джоном Малковичем и Деброй Уингер в главных ролях. Действие «Пусть льет» происходит в Танжере, в последние дни Международной зоны. Нелсон Даер, скромный кассир нью-йоркского банка, приезжает в Танжер в поисках новой жизни. Среди международных аферистов, обедневших аристократов, неловких шпионов и жуликов всех мастей он дает свободу своим инстинктам, исследуя изнанку цивилизованного общества, — и, не в силах остановиться, заходит слишком далеко.
Книга «Пустой амулет» завершает собрание рассказов Пола Боулза. Место действия — не только Марокко, но и другие страны, которые Боулз, страстный путешественник, посещал: Тайланд, Мали, Шри-Ланка.«Пустой амулет» — это сборник самых поздних рассказов писателя. Пол Боулз стал сухим и очень точным. Его тексты последних лет — это модернистские притчи с набором традиционных тем: любовь, преданность, воровство. Но появилось и что-то характерно новое — иллюзорность. Действительно, когда достигаешь точки, возврат из которой уже не возможен, в принципе-то, можно умереть.
Герои романа — циничный писатель Стенхэм, американская туристка Ли и юный подмастерье горшечника Амар — оказываются в центре политического урагана — восстания марокканцев против французских колонизаторов в старинном городе Фес. Вскоре от их размеренной жизни не останется ни следа. Признанный одним из важнейших достижений американской прозы XX века, роман Пола Боулза (1910–1999) приобрел особую актуальность сегодня, поскольку он демонстрирует истоки заворожившего весь мир исламского экстремизма.
В самом коротком виде содержание этой книги можно передать известной фразой о Востоке, которому никогда не сойтись с Западом. Мир Магриба в энергичных, лапидарных рассказах выдающегося американца, полвека прожившего в Северной Африке и написавшего о ней роман «Под покровом небес», предстает жестоким, засасывающим и совершенно ни на что не похожим. На узких арабских улочках честь все так же сражается с трусостью, а предательство — с верностью; просто на экзотическом фоне эти коллизии становятся более резкими и выпуклыми.В новом столетии, когда мы вошли в нескончаемый и непримиримый конфликт с исламским миром, жизнь и книги Пола Боулза приобретают особое значение.
Райан, герой романа американского писателя Уолтера Керна «Мне бы в небо» по долгу службы все свое время проводит в самолетах. Его работа заключается в том, чтобы увольнять служащих корпораций, чье начальство не желает брать на себя эту неприятную задачу. Ему нравится жить между небом и землей, не имея ни привязанностей, ни обязательств, ни личной жизни. При этом Райан и сам намерен сменить работу, как только наберет миллион бонусных миль в авиакомпании, которой он пользуется. Но за несколько дней, предшествующих торжественному моменту, жизнь его внезапно меняется…В 2009 году роман экранизирован Джейсоном Рейтманом («Здесь курят», «Джуно»), в главной роли — Джордж Клуни.
Елена Чарник – поэт, эссеист. Родилась в Полтаве, окончила Харьковский государственный университет по специальности “русская филология”.Живет в Петербурге. Печаталась в журналах “Новый мир”, “Урал”.
«Меня не покидает странное предчувствие. Кончиками нервов, кожей и еще чем-то неведомым я ощущаю приближение новой жизни. И даже не новой, а просто жизни — потому что все, что случилось до мгновений, когда я пишу эти строки, было иллюзией, миражом, этюдом, написанным невидимыми красками. А жизнь настоящая, во плоти и в достоинстве, вот-вот начнется......Это предчувствие поселилось во мне давно, и в ожидании новой жизни я спешил запечатлеть, как умею, все, что было. А может быть, и не было».Роман Кофман«Роман Кофман — действительно один из лучших в мире дирижеров-интерпретаторов»«Телеграф», ВеликобританияВ этой книге представлены две повести Романа Кофмана — поэта, писателя, дирижера, скрипача, композитора, режиссера и педагога.
Счастье – вещь ненадежная, преходящая. Жители шотландского городка и не стремятся к нему. Да и недосуг им замечать отсутствие счастья. Дел по горло. Уютно светятся в вечернем сумраке окна, вьется дымок из труб. Но загляните в эти окна, и увидите, что здешняя жизнь совсем не так благостна, как кажется со стороны. Своя доля печалей осеняет каждую старинную улочку и каждый дом. И каждого жителя. И в одном из этих домов, в кабинете абрикосового цвета, сидит Аня, консультант по вопросам семьи и брака. Будто священник, поджидающий прихожан в темноте исповедальни… И однажды приходят к ней Роза и Гарри, не способные жить друг без друга и опостылевшие друг дружке до смерти.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые на русском языке роман, которым восхищались Теннесси Уильямс, Пол Боулз, Лэнгстон Хьюз, Дороти Паркер и Энгус Уилсон. Джеймс Парди (1914–2009) остается самым загадочным американским прозаиком современности, каждую книгу которого, по словам Фрэнсиса Кинга, «озаряет радиоактивная частица гения».
Лаура (Колетт Пеньо, 1903-1938) - одна из самых ярких нонконформисток французской литературы XX столетия. Она была сексуальной рабыней берлинского садиста, любовницей лидера французских коммунистов Бориса Суварина и писателя Бориса Пильняка, с которым познакомилась, отправившись изучать коммунизм в СССР. Сблизившись с философом Жоржем Батаем, Лаура стала соучастницей необыкновенной религиозно-чувственной мистерии, сравнимой с той "божественной комедией", что разыгрывалась между Терезой Авильской и Иоанном Креста, но отличной от нее тем, что святость достигалась не умерщвлением плоти, а отчаянным низвержением в бездны сладострастия.
«Процесс Жиля де Рэ» — исторический труд, над которым французский философ Жорж Батай (1897–1962.) работал в последние годы своей жизни. Фигура, которую выбрал для изучения Батай, широко известна: маршал Франции Жиль де Рэ, соратник Жанны д'Арк, был обвинен в многочисленных убийствах детей и поклонении дьяволу и казнен в 1440 году. Судьба Жиля де Рэ стала материалом для фольклора (его считают прообразом злодея из сказок о Синей Бороде), в конце XIX века вдохновляла декадентов, однако до Батая было немного попыток исследовать ее с точки зрения исторической науки.