Введение в гражданскую войну - [14]
как живых существ, чтобы они продолжили потом фиктивно существовать как субъекты права.
Империя, гражданин
Поэтому хотя он [совершенномудрый] и стоит над народом, но народу он не в тягость; хотя он и находится впереди, народ ему не вредит. Поэтому люди с радостью его выдвигают и от него не отворачиваются. Он не борется, благодаря чему он в мире непобедим.
Лао-цзы, «Дао дэ цзин»>35
48 История современного Государства – это история его борьбы с собственной невозможностью, то есть разбухания от многочисленных средств, брошенных на её устранение. Империя – принятие этой невозможности, а заодно и её средств. Скажем для точности, что Империя это вывернутое наизнанку либеральное Государство.
примечание α: Таким образом, есть официальная история нового Государства: огромный формально-юридический трактат о суверенитете: централизация, унификация, рационализация. И есть альтернативная история, и это история его невозможности. Тем, кто интересуется генеалогией Государства, следует исследовать именно эту сторону: непрерывно нарастающую массу практик, подлежащих утверждению, новых устройств, подлежащих внедрению, чтобы продлить существование фикции. Словом, исторически Империя начинается не там, где заканчивается современное Государство. Скорее Империя – то, что с определённого момента, скажем года с 1914-го, позволяет поддерживать современное Государство как чистую видимость, как форму без жизни. Нестыковка проявляется не на пути от одного порядка к другому, – она пересекает все эпохи как два параллельных гетерогенных плана, как те две истории, о которых я говорил выше и которые так же параллельны и гетерогенны.
примечание β: Под выворачиванием наизнанку мы имеем в виду единственную возможность выдохшейся системы: развернуться, а затем механически погрузиться в себя же. Внешнее становится Внутренним, а Внутреннее лишается каких-либо пределов. То, что существовало прежде в определяемом месте, теперь стало возможным везде. То, что вывернуто наизнанку, не существует позитивно, концентрированно, но простирается до горизонта, нависая над всем. Это последняя хитрость системы, и тот момент, когда она наиболее уязвима, но одновременно наименее уязвима для атаки. Способ, которым либеральное Государство выворачивает себя наизнанку на имперский манер, можно описать так: либеральное Государство выработало два под-институциональных органа, чтобы контролировать население и держать его на расстоянии, – с одной стороны, полиция в изначальном значении этого термина («Полиция следит за всем, что касается человеческого благополучия […]. Полиция следит за всем живым» Николя Деламар, «Трактат о полиции», 1705), а с другой – Публичность, то есть сфера, доступная всем, вне зависимости от их формы-жизни. Оба эти органа были бы простыми наборами практик и устройств, никак не соотносимыми друг с другом, если бы их действия не сходились во влиянии на общество: один действует как бы на «тела», а другой – как бы на «души». Чтобы обеспечить себя безраздельной властью, достаточно было взять на контроль определение общественного благополучия и поддерживать порядок в Публичности. В этом плане либеральному Государству действительно много не надо. На протяжении всего XVIII и XIX века полиция и Публичность развиваются одновременно и на службе национально-государственных институтов, и вне их границ. Но только с Первой мировой войной они становятся стержнем выворачивания наизнанку либерального Государства в Империю. Тут мы наблюдаем любопытную вещь: налаживая друг с другом связь ради военных целей, при этом действуя в достаточно независимой от национальных Государств манере, эти под-институционные практики порождают два над-институционных полюса Империи: полиция становится Биовластью, а Публичность превращается в Спектакль[28]. Государство не исчезает, но с этого момента становится вторичным по отношению к связке межтерриториальных автономных практик: практик Спектакля и практик Биовласти.
примечание γ: 1914 год – это год краха либеральной гипотезы, воплощённой в «Столетнем мире» после Венского конгресса. И так как в результате большевистского переворота 1917 года каждая нация оказалась расколота надвое мировой классовой борьбой, все иллюзии по поводу межнационального порядка ушли в прошлое. В мировой гражданской войне Государства утрачивают нейтральный статус внутри своих границ. Если и можно ещё уповать на какой-то порядок, то только на над-национальный.
примечание δ: Империя – это принятие не только невозможности современного Государства, но и невозможности империализма. Деколонизация становится важным этапом становления Империи, логически ознаменовавшись почкованием марионеточных Государств. Деколонизация означает: были выработаны новые горизонтальные, под-институционные формы власти, и они работают лучше старых.
46 Суверенитет современного Государства был фиктивным и личным. Имперский суверенитет прагматичен и обезличен. В отличие от современного Государства Империя может по праву назваться демократией, потому что априори не запрещает и не возвышает ни одну форму-жизни.
Обратите внимание: концепт Девушки, безусловно, не является тендерным концептом. Клубный тусовщик соответствует ему не менее, чем загримированная под порнозвезду провинциалка... Девушка — это лишь модель гражданина, созданная рыночным обществом после Первой мировой войны в ответ на угрозу революции... Девушка — кульминационная точка антропоморфизации Капитала... Девушка — это современный образ власти.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
Русская натурфилософская проза представлена в пособии как самостоятельное идейно-эстетическое явление литературного процесса второй половины ХХ века со своими специфическими свойствами, наиболее отчетливо проявившимися в сфере философии природы, мифологии природы и эстетики природы. В основу изучения произведений русской и русскоязычной литературы положен комплексный подход, позволяющий разносторонне раскрыть их художественный смысл.Для студентов, аспирантов и преподавателей филологических факультетов вузов.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.
В монографии раскрыты научные и философские основания ноосферного прорыва России в свое будущее в XXI веке. Позитивная футурология предполагает концепцию ноосферной стратегии развития России, которая позволит ей избежать экологической гибели и позиционировать ноосферную модель избавления человечества от исчезновения в XXI веке. Книга адресована широкому кругу интеллектуальных читателей, небезразличных к судьбам России, человеческого разума и человечества. Основная идейная линия произведения восходит к учению В.И.