Вторжение - [4]

— И какие же гипотезы у современной науки? — спросил Генрих.

— Разные, да что в них толку? Некоторые придерживаются первоначальной версии об атмосферной аномалии, вызванной экологическим кризисом. Но, по-моему, Туман слишком сложное явление, чтобы вылепиться из атмосферных осадков. Это все-таки не кислотный дождь. Другие считают Туман формой жизни, правда, сильно расходятся в оценке степени ее организации, и опять неясно, откуда она взялась. Говорят и о космической экспансии…

— И что вы об этом думаете? — поинтересовался Петер.

— Во-первых, я всю жизнь не верил во все эти тарелочки, зеленых человечков и т. д. Как физик, я не знаю разумной альтернативы специальной теории относительности, я имею доказательства, что скорость света — предел для скоростей, и не имею опровержений этому постулату. А уже одно это делает межзвездные путешествия практически невозможными и бессмысленными. А во-вторых, если бы иной разум хотел нас уничтожить, он не стал бы избирать столь заумный путь. Достаточно сбросить пару атомных бомб на США и СССР, и мы сами перебьем друг друга. А тут — Туман, явление единичное и локальное…

— Это, кстати, не факт, — заметил Петер. — Единичный случай в цивилизованных странах. А кто поручится за амазонскую сельву, африканские пустыни, Гималаи, океан, наконец?

— Как раз за это поручиться можно. Мы живем в век спутников, каждый метр земной поверхности просматривается, а после появления Тумана — просматривается особенно тщательно. Сейчас можно сказать с уверенностью: Туман — уникальное явление.

— Национальная достопримечательность, — усмехнулся Артур. — Кстати, доктор, как скоро эта достопримечательность выйдет за национальные границы и начнет кушать Европу?

— О, на этот счет нет смысла беспокоиться. Если, конечно, скорость роста Тумана не возрастет, то у нашей старушки Европы есть все шансы дотянуть до XXIII столетия, а последний клочок суши это, кстати, будет малоизвестный островок на юго-востоке от Новой Зеландии — Туман поглотит только через 17 веков. Вот, кстати, существенный аргумент против экспансии: больно уж затянутая операция.

— А какой же версии придерживаетесь вы? — спросил майор.

— Мне кажется интересной гипотеза о вырождении материи или пространства. В области, воспринимаемой нами как Туман, вообще нет вещества в привычном понимании. Привычные структурные этажи — молекулы, атомы, элементарные частицы, может быть, и кварки — разрушены, связывающие их четыре фундаментальных взаимодействия — не работают или страшно искажены. Возможно, там действуют иные физические законы, по иному течет время… Не исключено, что Туман — колоссальный запас энергии. Правда, если она самопроизвольно высвободится — от Земли останется немного.

— Значит, реальная опасность все-таки существует? — спросил Карл.

— Я же говорил, в отношении Тумана ничего нельзя сказать. Пока единственная реальная опасность — это то, что он поглотит наш город через два года. Естественно, пока мы никак не можем замедлить его рост.

— А что думает по поводу Тумана наш доблестный генерал Граубер? — обратился Генрих к Грэбсу. — Если это, конечно, не военная тайна.

Майор пожал плечами. — Кое-что и тайна, конечно… Кое-что я могу вам сообщить — конфиденциально, разумеется. В штабе еще не оставили мысль о том, что это — агрессия. Земная или внеземная впрочем, военные тоже мало верят в космическое нашествие. Но в общем-то генерал Граубер рассматривает Туман с узко-профессиональных позиций — как противника, против которого он по приказу сверху готов в любое время применить любое оружие. Вообще говоря, сам он ничего не решает, армия, как вы знаете — структура иерархическая: генерал Граубер смотрит на министра обороны, министр на Президента, Президент, в кои веки раз — на науку, а наука, в лице нашего досточтимого доктора Кромвальда, разводит руками. И вот этот жест спускается по всем ступеням армейской иерархии вплоть до вашего покорного слуги, которому и остается повторить его перед вами, — и майор развел руками точь-в-точь как доктор Кромвальд.

— Насколько я понял, — задумчиво произнес Кромвальд, — любое оружие означает вплоть до ядерного?

Грэбс энергично загородился двумя руками: — Я ничего подобного не говорил!

— Разумеется, не говорили, майор… Но кое-кто из военных мне уже намекал на это частным образом. Я ответил ему и повторяю вам, с тем чтобы вы намекнули Грауберу: чем бы Туман ни оказался, этого делать нельзя ни в коем случае. Даже если Туман имеет вполне тривиальное объяснение, взрыв скорее всего не уничтожит его, а раскидает его частицы, которые могут стать зародышами новых туманов, по всей Европе. А если Туман — действительно область вырожденного или иного неадекватного пространства, последствия могут быть самыми немыслимыми. Ну, например, взрыв вашей бомбы произойдет в столице или гденибудь в Нью-Йорке. Или послужит детонатором для высвобождения энергии Тумана, о которой я уже говорил. А может быть, бомба ухнет туда, как все прочие предмета, и никаких следов.

— Вы, очевидно, правы… Но не можем же мы сидеть сложа руки! взорвался вдруг Грэбс. — Мы, в конце концов, вояки, наше дело — выполнять приказы. Но вы, ученые! Вы относитесь к Туману так, словно это вещество, синтезированное в вашей пробирке! Вещество, конечно, очень интересное с теоретической точки зрения, на нем можно сделать диссертацию, его любопытно понаблюдать под микроскопом, а потом заткнуть пробирку пробкой, выпить горячего чая и отправиться спать!