Я же после училища прошёлся до цветочного магазина, расположенного в дальней части сквера Лермонтова возле одноимённой дороги. Это был и магазин, и одновременно теплица, где выращивались многие сорта цветов. Дефицит цветов если и мог тут появиться, то лишь в преддверии какого-нибудь праздника типа 8 марта. Здесь купил для именинницы букет из пяти свежих роз по трёшке за штуку. Дорого, но деваться некуда, в гости к женщине, даже такой юной, как Инга, без цветов ходить не принято. А для Нины Андреевны прикупил гвоздики по рублю, тоже женщине будет приятно.
Дома в отсутствие мамы перекусил макаронами с сарделькой, посидел часа два над своим романом, в половине шестого решил всё же погладить по маминому наущению костюм, особенно постаравшись отутюжить брюки. Затем маминой пудрой снова замаскировал синяк, хотя получилось не очень, надел свой единственный костюм, в котором выступал сегодня на концерте, в очередной раз повздыхав по несуществующим джинсам (когда я уже на них заработаю), проверил, нет ли дырок на носках, надел новую куртку и чешские ботинки, после чего вытащил из банки с водой цветы.
В чехол к гитаре спрятал поздравительный адрес с текстом песни, которую собирался исполнить. Его по моей ну очень большой просьбе маме по блату (и даже бесплатно) напечатали золотыми буквами на плотном, глянцевом листе бумаги, который обычно используют для почётных грамот.
– Она симпатичная, спасённая тобой девушка? – с улыбкой поинтересовалась мама, когда я впервые завёл с ней речь об адресе.
– Очень! – искренне ответил я.
– А в чём пойдёшь? Жаль, у тебя только один приличный костюм… Погладь его перед тем, как идти.
Она, кстати, ещё вчера весь дом обошла с газетой, всем похвалилась, а сегодня на работу взяла. Любопытно, что этот номер она же и набирала, включая статейку обо мне, таком героическом сыне.
Ну вот, вроде готов. Минуя общую кухню, где тётя Маша, невзирая на своё татарское происхождение, жарила котлеты из самой натуральной свинины, покинул квартиру.
На улице вновь накрапывал дождь, как и утром, хотя днём он вроде бы прекратился. Хмурая погода стояла всю неделю, не особенно поднимая настроение, но, в общем-то, в осени было своё очарование. В прежней жизни я любил бродить по усыпанным палой листвой аллеям Лермонтовского сквера, сочиняя сюжеты будущих книг. И сейчас на какое-то время это чувство ко мне вернулось. Правда, до сквера я не дошёл, нужный мне дом находился ближе, всего-то через дорогу и чуть ниже, на Кирова.
Нужный подъезд был как с картинки, в доме имелся даже мусоропровод. Поднявшись на третий этаж, немного потоптался перед обитой дерматином дверью в 33-ю квартиру, держа в одной руке зачехлённую гитару и букет гвоздик, а в другой – букет белых роз. Потряс немного, стряхивая с них капли дождя, но в то же время осторожно, чтобы не облетели лепестки. Что-то заробел я немного, хотя для 58-летнего мужика, пусть и в теле подростка, это было довольно странно. Наконец, собравшись с духом, решительно нажал на кнопку дверного звонка.
Дверь открыла сама именинница, облачённая отнюдь не в воздушное платье из органзы с шелковыми лентами или что-то подобное, а в обычные джинсы и полосатый свитер, обтягивающий не такую большую, как, к примеру, у Лены, но не менее аппетитную девичью грудь. На ногах что-то среднее между тапочками и кедами, и непохоже, что отечественного производства. В отличие от прошлого раз, сейчас её волосы не собраны в хвост, а накручены локонами, и на лице – чуть заметная косметика.
– Максим, привет! – её лицо расплылось в улыбке. – Какие замечательные цветы… Это мне?
– Ну а кому же, – улыбаюсь я. – Держи, с днём рождения!
Я перешагнул через порог, протягивая ей букет и, решившись, поцеловал Козыреву-младшую в щёчку, отчего та тут же покрылась румянцем. Просторная прихожая отделана вагонкой, с зеркалом в рост человека и гардеробом. Налево раздельный санузел, дальше кухня, с которой доносилась смесь вкусных запахов. Квартира, судя по всему, трёхкомнатная. Прямо и направо большая гостиная, откуда доносились голоса, дальше по коридору направо две двери, видимо одна комната родителей, а другая Инги.
– А это что, гитара?
– Угу, звуковое оформление моего тебе подарка.
– Ты ещё на гитаре играешь и поёшь… Здорово! Ой, а это что у тебя, синяк?
– Да вот… На тренировке вчера словил. Я тут помимо прочего ещё и боксом занимаюсь.
Инга извиняющимся тоном сказала, что все тапочки уже экспроприировали взрослые, а её подруги принесли с собой туфли.
– Ничего страшного, не простужусь, – улыбнулся виновнице торжества.
Скинул обувь, поставив её на специальную полочку у стены, куртку повесил в шкаф на любезно предоставленную вешалку. Вот же буржуи, у нас дома в прихожей просто доска с крючками.
В этот момент из кухни с салфеткой в руках появилась Нина Андреевна. На ней было ярко-красное платье с декольте и белыми полосками сбоку, выгодно подчёркивающее её женские прелести.
– О, Максим! – её лицо расплылось в улыбке, надеюсь, искренней.
– А это вам!
Букетик гвоздик перекочевал от меня к маме именинницы.
– Максим… Спасибо! – теперь уже точно по-настоящему расцвела Нина Андреевна, прижимая букет к лицу.
