Второй шанс для Кристины. Миру наплевать, выживешь ты или умрешь. Все зависит от тебя - [15]

Камили, моя самая первая подруга

Сан-Паулу, 1989–1991 гг.

Я уже не помню, как познакомилась с девочкой, которая стала моей самой первой подругой. Мне бы хотелось рассказать вам милую, забавную историю о нашей первой встрече. О том, как свела нас судьба и как началось наше совместное приключение, переросшее в крепкую дружбу. Но на самом деле я не помню, как она вошла в мою жизнь. Я испытываю странное чувство оттого, что не помню, как познакомилась с человеком, который впоследствии стал так много для меня значить и который навсегда изменил мою жизнь. Хотя, наверное, в этом нет ничего странного – в конце концов, разве можно знать, когда впервые видишь человека, что он станет тебе настолько близок?

Камили – так звали девушку, которая стала мне как сестра. Я точно помню, что мы познакомились в фавеле и что через нее я обрела новых друзей, благодаря которым нашла свое место. Не помню точно, как долго мы дружили – может быть, два месяца, а может, год. Не помню даже времени года – просто ночь сменялась новым днем. Я уже знала, что у каждого дня свое имя и в каком порядке они идут друг за другом, но еще не знала, что в месяце четыре недели, а в году – пятьдесят две. От времени, проведенного вместе с Камили, в моей памяти остались воспоминания о разных событиях и вещах, что мы делали вместе, но я понятия не имею, как долго это продолжалось или в какое время происходило.

Камили была очень необычной девочкой – сейчас я назвала бы ее «древней душой». Порой, когда мы говорили, мне казалось, что я беседую со взрослым человеком. Она могла быть пугающе умной и знала то, чего не знал больше никто из нас. Сама она была чуть старше меня и очень хорошенькой. Это был невероятно добрый человек, а ее историями заслушивались и дети, и взрослые. О, как любила Камили их рассказывать! Даже глаза у нее загорались, а жесты становились совсем другими. На все на свете у нее был свой взгляд, и, как правило, она смотрела на вещи совершенно иначе, чем другие. Именно это нравилось мне в Камили больше всего. Мы дополняли друг друга: я была любопытной и непоседливой, а она – мудрой и уравновешенной. Я вечно втягивала ее в разные приключения, а она делала все, чтобы они не превратились в катастрофу. Я вспоминаю о Камили с теплотой и любовью, сквозь смех и слезы.

Повзрослев, постепенно я пришла к выводу, что все отношения, завязавшиеся у меня в Швеции, произрастают из того, что дала мне Камили: из дружбы, основанной на доверии, уверенности, душевном тепле и уважении.

Камили редко говорила о своих родителях – очевидно, ей не хотелось обсуждать эту тему. Когда кто-то спрашивал ее о них, она отвечала, что у нее нет родителей, но при этом, казалось, это ее совершенно не печалит и вообще не волнует. В такие моменты она просто переключалась на другие темы, так, словно ответила на совершенно обычный, дежурный вопрос. Но по ее голосу я понимала: эта тема ей неприятна. Однажды вечером мы сидели под низкой лестницей, где иногда ночевали. Я спросила ее о матери и отце. Она подняла футболку и показала мне огромный шрам от спины до живота, а потом ответила, что у нее нет родителей. Я помню, как мне стало ее жалко. У меня хотя бы была мама, которая любила и заботилась обо мне как могла. Я отдала Камили свой банан. Она грустно взяла его и сказала, что если для того, чтобы добыть еду, ей просто нужно показать людям свой шрам, тогда она вообще будет расхаживать без футболки. Мы засмеялись, а она разломила банан пополам и отдала половину мне.

Пока мы были вместе, мы заключили несколько соглашений.

Мы решили делиться всей едой, которую найдем, выпросим или украдем.

Камили объяснила, что тогда у нас будет больше шансов есть каждый день. Еще мы пообещали всегда помогать друг другу, если одна из нас попадет в беду. Такой была Камили: она научила меня дружить.

Про мусор

Самое интересное в воспоминаниях – это то, что ты не всегда помнишь, как именно наступил определенный момент и что случилось потом; ты просто знаешь, что это было. Помню, что в тот день мы с Камили шли через свалку в поисках игрушек, одежды и всего, что можно было использовать или обменять. Камили нашла футбольный мяч, очень старый на вид, а я – большое, тонкое металлическое колесо, наверное, от велосипеда. Немного порывшись, я отыскала то, что мне было нужно – длинную палку.

Я показала свою находку Камили. Она сжимала свой мяч, а я подняла палку вверх и посмотрела на нее. Камили улыбнулась, и я побежала, крутя колесо перед собой. Было нелегко удерживать его на палке, нельзя было делать резких поворотов, чтобы не уронить колесо. Когда я с ним наигралась, Камили тоже захотела попробовать. Я взяла у нее мяч, а она стала бегать, и я бегала вместе с ней. Вскоре она отложила колесо и стала играть с мячом вместе со мной. Мы пинали его босыми ногами. Правил никаких не было, но нам было ужасно весело. Мы притворялись игроками национальной сборной, знаменитыми, на которых все хотят быть похожими. Каждая из нас старалась подбросить мяч повыше. В очередной своей попытке я пнула его так сильно, что он откатился в сторону мальчишек, которые тоже лазили по свалке. Один из них взял мяч и крикнул своим приятелям, что он что-то нашел. Тогда мы с Камили подбежали к ним и сказали, что это наш мяч. Мальчишка с мячом заявил, что это он нашел мяч, и теперь он принадлежит ему. Я попыталась его отнять, но он оттолкнул меня. Я закричала, что это наш мяч.