Второй потоп - [48]

Но профессор Пладдер, чье понимание причины потопа становилось все яснее по мере того, как он больше думал об этом, не разделял беспокойства президента и других.

– Яркость неба, – сказал он, – показывает, что в атмосфере не осталось значительного количества конденсирующегося пара. Если на земле закончилась туманность, это, вероятно, будет концом потопа. Если в окружающем пространстве больше туманной материи, мы можем полностью пропустить ее, или, если нет, пройдет много времени, прежде чем мы на нее наткнемся.

– Промежутки, которые существуют в туманностях, имеют миллионы миль в поперечнике, и Земле потребовались бы дни и недели, чтобы преодолеть такие расстояния, при условии, что она движется в нужном направлении. Я думаю, что вполне вероятно, что эта туманность, которая должна быть небольшой, при таких обстоятельствах, состоит из однородной массы, и что, пройдя через нее, мы ее пересекли. Мы избавились от своих проблем.

– Ну, вряд ли, – сказал президент. – Вот мы, узники на горе, без возможности спуститься, вся земля под нами превратилась в море. Мы не можем оставаться здесь бесконечно. На какое время нас хватит запасов?

– У нас достаточно консервов, чтобы нашей компании хватило на месяц, – ответил профессор Пладдер, – то есть, если мы будем экономить на них. У нас не может быть недостатка в воде, поскольку то, что нас окружает, не соленая вода, и даже если бы это было так, мы могли бы ее дистиллировать. Но, конечно, когда я сказал, что наши проблемы закончились, я имел в виду только то, что больше не было никакой опасности быть поглощенным потопом. Это верно, что мы не можем думать о том, чтобы оставаться здесь. Мы должны уйти.

– Но как? Куда мы можем пойти?

Профессор Пладдер долго думал, прежде чем ответить на этот вопрос. Наконец он сказал, взвешивая каждое свое слово:

– Вода на четыре тысячи футов выше прежнего уровня моря. По эту сторону плато Колорадо есть земли, достаточно гористые, чтобы возвышаться над ней.

– И насколько далеко это?

– Не менее тысячи ста миль по воздуху.

Президент вздрогнул.

– Тогда вся наша огромная страна отсюда до подножия Скалистых гор теперь находится под водой на глубине тысяч футов!

– В этом не может быть никаких сомнений. Штаты Атлантического побережья, Южные штаты, долина Миссисипи, район Великих озер и Канада теперь являются частью Атлантического океана.

– И все великие города – исчезли! Милосердный Отец! Что за беда!

Президент некоторое время размышлял, и постепенно на его лбу появилась хмурая складка. Он бросил на профессора Пладдера странный взгляд. Затем его щеки покраснели, а в глазах появилось сердитое выражение. Внезапно он повернулся к профессору и строго сказал:

– Вы сказали, что не хотите обсуждать Космо Версаля. Я и не думал, что ты это сделаешь! Кто предсказал этот потоп? А ты?

– Я… – начал профессор Пладдер, ошеломленный манерой президента.

– О, да, – перебил Президент, – я знаю, что бы вы сказали. Вы не предсказали этого, потому что не предвидели его приближения. Но почему вы этого не видели? Для чего нам обсерватории и научные общества, если они ничего не могут увидеть или понять? Разве Космо Версаль не предупреждал вас? Разве он не сказал вам, где искать и что искать? Разве он не показал вам свои доказательства?

– Мы думали, что они ошибочны, – пробормотал профессор Пладдер.

– Вы думали, что они были ошибочными – ну а были ли они ошибочными? Это зрелище утонувшей нации кажется вам "ошибочным"? Почему вы не изучали этот вопрос, пока не поняли его? Почему вы официально и с моего невежественного разрешения, да простит меня Бог за мою слепоту! делали заявление за заявлением, уверяя людей, что опасности нет, заявления, оскорбительные даже по отношению к тому, кто один должен был быть услышан?

– И все же, как теперь выясняется, вы ничего об этом не знали. Миллионы и миллионы людей погибли из-за вашего упорного противостояния истине. Они могли бы спастись, если бы им позволили прислушаться к многократно повторяемым предупреждениям Космо Версаля.

– О, если бы я только послушал его и издал воззвание, к которому он меня призывал! Но я последовал твоему совету – тебе, в чью ученость и притворную науку я слепо верил! Абиэль Пладдер, я не хотел бы, чтобы на моей душе лежал груз, который сейчас лежит на твоей, за все богатства, которые затерянный мир унес в свою водяную могилу!

Когда президент замолчал, он отвернулся и опустился на камень, прижимая руки к горлу, чтобы подавить рыдания, которые вырвались наружу, несмотря на его усилия. Его фигура дрожала, как осина.

Остальные взволнованно столпились вокруг, некоторые женщины были в истерике, а мужчины не знали, что делать или что говорить. Профессор Пладдер, совершенно ошеломленный внезапностью и жестокостью нападок, ушел и сел в одиночестве, обхватив голову руками. Через некоторое время он встал и подошел к Президенту, который не сдвинулся со своего места на скале.

– Джордж, – сказал он, они знали друг друга с детства, – я совершил ужасную ошибку. И все же я был не одинок в этом. Большинство моих коллег разделяли мое мнение, как и все ученые общества Европы. Науке никогда не было известно о такой вещи, как водянистая туманность. Это было немыслимо.