Второй потоп - [29]

С уважением, Президент,

Джеймс Дженкс, секретарь."

Следует помнить, что это письмо было написано до того, как начался разлив океана. После этого, возможно, президент и его советники изменили свое мнение. Но затем железнодорожное сообщение было прервано, и как только начался ливень с неба, линии аэроэкспресса были заброшены. Воздушные корабли были бы затоплены и уничтожены сильными порывами ветра, которые время от времени превращали насыщенный дождем воздух в сплошные водяные волны.

Никто из правителей старого света не откликнулся, но примерно половине ученых и представителей других классов, которых Космо включил в свой список, хватило мудрости согласиться, и они поспешили в Нью-Йорк, пока не были уничтожены средства передвижения по суше и морю.

Среди них были англичане, французы, итальянцы, испанцы, немцы, австрийцы, поляки, выходцы из балканских государств, шведы, датчане, русские и несколько человек из Индии, Китая и Японии. Цоканье их разных языков создавало настоящий хаос внутри ковчега, когда они разговаривали друг с другом группами, но почти все они могли говорить по-английски, который после многих лет экспериментов был принят в качестве общего языка для ведения международных дел.

Было еще одно письмо, которое Космо прочел с искренним сожалением, хотя вряд ли с удивлением. Это было от профессора Пладдера. Вместо того, чтобы выразить благодарность за приглашение, как это сделал президент, обученный политической вежливости, профессор Пладдер позволил себе осуждение.

"Вы сумасшедший", – сказал он. "Вы не знаете, о чем говорите. Ваше письмо – оскорбление науки. Эти наводнения (это тоже было написано до того, как небо открыло свои шлюзы) вполне объяснимы обычными законами природы. Ваши разговоры о туманности настолько нелепы, что не заслуживают ответа. Если какой-нибудь сумасшедший примет ваше абсурдное приглашение и войдет в ваш "ковчег", он окажется в Бедламе, где ему и положено быть."

– Я думаю, вы были правы, – заметил Космо Джозефу Смиту, прочитав эту вспышку гнева. – Пладдер не внес бы свой вклад в возрождение человечества. Нам будет лучше без него.

Но Космо Версаль ошибался, думая, что он в последний раз слышал об Абиэле Пладдере. Последнему было суждено показать, что он едва ли был менее замечательным представителем homo sapiens, чем сам большеголовый пророк второго потопа.

Как только стало очевидно, что в ковчеге останется свободное место, Космо принялся за работу, чтобы пополнить список. Он еще раз прошелся по своим категориям, но теперь, из-за нехватки времени, он был вынужден ограничить свой выбор людьми, находящимися в пределах легкой досягаемости. Почти все они прибыли из Нью-Йорка или его окрестностей; и поскольку эти последние приглашения были разосланы как раз накануне событий, описанных в последних двух главах, не было никаких задержек в принятии, и приглашенные незамедлительно явились лично.

Предупреждение Космо о необходимости секретности было излишним, поскольку эгоизм человеческой природы никогда не имел лучшей иллюстрации, чем они предоставили. Счастливые получатели приглашений ускользали, не сказав ни слова на прощание, осторожно исчезая, как правило, ночью и часто переодетые; и когда произошло нападение на ковчег, за иллюминаторами было много встревоженных глаз, которые осторожно выглядывали и узнавали знакомые лица в толпе, в то время как владельцы этих глаза дрожали до пальцев ног в своих ботинках, что их друзьям, возможно, удалось проникнуть внутрь. В конце концов, можно было сомневаться, что Космо Версалю, при всей его бдительности, удалось собрать компанию, представляющую что-то выше среднего качества человечества.

Но была одна вещь, которая сделала большую честь его сердцу. Когда он обнаружил, что у него есть свободная комната, прежде чем пополнить свои списки, он согласился взять больше двух детей в семью. Это было огромным облегчением, потому что, и это должно быть записано, были некоторые, которые, чтобы спасти себя, фактически бросили членов своих семей! Пусть также будет сказано, однако, что многие, когда они обнаружили, что навязанные условия были жесткими, и что они могли спасти себя, только оставив позади других столь же дорогие для них, как их собственные жизни, с негодованием отказались, и большинство из них даже не ответили на приглашения.

Еще одним свидетельством истинной человечности Космо, а также его проницательности было то, что, насколько они были известны и могли быть доступны, люди, которые таким образом остались верны лучшим инстинктам природы, первыми получили второе приглашение с предписанием привести всю свою семьи. Так случилось, что, в конце концов, в этом замечательном собрании были пожилые мужчины и женщины, а также младенцы.

Напомним, что было специально зарезервировано тринадцать мест, которые должны были занять личные друзья Космо Версаля. Его выбор из них выявил еще одну приятную сторону его ума. Он взял тринадцать мужчин и женщин, которые в том или ином качестве много лет служили ему. Некоторые из них были старыми семейными слугами, которые служили в доме его отца.