Второй дубль - [11]
Вера медленно повернула голову и равнодушно посмотрела на нее, не сделав никакой попытки привстать.
— Одевайся, ты слышишь? Давай быстрей, сейчас машина придет.
В комнату вошел кавказец с длинной бородой. Из сапога он достал плетку и, не говоря ни слова, стал бить Веру.
Той, другой, тоже досталось. Она взвизгнула и закричала:
— А меня за что?
— Поторапливайтесь, лохудры, иначе так отстегаю, ходить не сможете.
Вера, не желая, чтобы из‑за нее пострадал невинный человек, соскочила с кушетки и стала натягивать платье. Засунув ноги в сандалии, она повернулась к выходу. От нее не скрылся жадный взгляд чеченца, изучающий ее тело.
Их привезли в огромный дом и заперли в подвале. Вера, сидевшая молча в течение нескольких минут, наконец не выдержала и обратилась к невольнице, сидевшей напротив:
— Что с нами будет?
На что в ответ получила многозначительный взгляд. Этот взгляд говорил больше, чем слова, но Вера решила не останавливаться на этом.
— Как вас зовут? — спросила она.
Вера так напряженно ждала ответа, как будто от этого зависела вся ее жизнь. Она читала нерешительность и страх в лице женщины. Тягостная тишина затянулась, как показалось Вере, на целую вечность.
— Таня, — наконец вымолвила соседка.
Вера, уже не надеявшись получить ответ, вздрогнула от звука женского голоса.
— Откуда ты? Как долго ты у них? Какое сегодня число? — вопросы посыпались из нее один за другим.
Татьяна тихо отвечала на вопросы Веры. Ее похитили в Грозном, где она гостила у своей тети, ей тогда был двадцать один. За три года рабства она знала только побои, насилие и работу.
— Мы все для них скоты, животные. Они что хотят с нами делают. Могут голодом морить, могут заставить ублажать пятерых сразу, как сейчас.
У Веры мурашки побежали по коже: она поняла, что ее ждет через несколько минут. Однако она не хотела упускать возможности узнать, где они находятся.
Татьяна назвала селение, где их держали, и добавила, что граница должна быть где‑то неподалеку. Девушка, выглядевшая безразличной ко всему происходящему, бесцветным голосом рассказала, что тех, кто отказывается подчиняться, убивают.
Им пришлось прекратить разговор, когда они услышали голоса. Дверь открылась, и в подвал вошли двое мужчин. Одним из них был тот чеченец с плеткой, который забирал их из дома Халида.
Их насиловали. Насиловали долго и мучительно. Насиловали поочередно несколько человек…
На протяжении всего времени заточения в доме Халида Вера все больше погружалась в какое‑то беспамятство. Воспоминания о ее студенческой жизни, репетициях, киносъемке, лица Владимира, родителей, брата и сестры с каждым днем словно тускнели. Иногда Вере казалось, что ее разум играет с ней злую шутку, заставляя ее видеть какие‑то образы, которые никогда не существовали.
Иногда была ее очередь приносить еду и воду другим пленницам или выносить отходные ведра. После этого ее снова запирали в комнатушке.
Но одно событие заставило ее выйти из этого транса.
Десять месяцев издевательства, унижения и насилия сделали свое дело: Вера заболела. Ее бросало то в жар, то в холод. Голова была горячей и слабость окутывала все тело. Больных наложниц хозяин выпускал из каморок, заставляя помогать по кухне и дому. Больных ни он сам, ни его гости трогать не хотели, чтобы не заразиться. Хозяин знал, что больным будет не до побега, а если кто и рискнет, далеко не убежит, поскольку сил не хватит.
Халид открыл дверь комнатушки, где держали Веру:
— Иди посуду помой, а потом приготовь сервиз на завтра. Гости будут. Обед большой будет. А ну давай, работай. И так две недели от тебя никакого толка.
Вера послушно поднялась с лежака.
Моя посуду, она прислушивалась к звукам в доме. Сквозь шум воды и негромкое клацанье тарелок Вера уловила женские стоны, раздававшиеся откуда‑то из комнат.
Входная дверь хлопнула, и из прихожей на кухню прошелестела старая чеченка. За ней показался Халид и, что‑то шепнув старухе по‑чеченски, указал на последнюю дверь в коридоре. Вера знала, что это была комната Татьяны. Она давно ее не видела, и хозяин больше не просил вынести отходное ведро из этой комнаты или отнести туда еду.
Но когда старая чеченка, зашедшая туда, оставила дверь приоткрытой буквально на сантиметр, Вера отчетливо услышала стоны, больше похожие на крики.
У Веры похолодело сердце. Что эти изверги там с ней делают? Почему она так стонет?
Вера увидела, что Халид вышел на улицу, нервно покуривая сигарету. Крики раздавались все громче и отчетливее, и Веру затрясло, ибо эти крики передавали невыносимые мучения женщины, находившейся в комнате.
Вера не выдержала, и хоть сердце замирало от страха быть пойманной, она все‑таки тихонько подошла к двери и заглянула в щелку.
Татьяна, которую Вера с трудом узнала, лежала на кушетке с согнутыми ногами и издавала звериные стоны. Вера сначала не поняла, почему та издает такие звуки. На пытки это было не похоже. В комнате была только старушка, стоявшая в ногах Татьяны и что‑то приговаривавшая по‑чеченски.
Таня напряглась, и простыня, наполовину закрывавшая ее тело, сползла на пол. Вера, не веря своим глазам, смотрела на Танин выпуклый живот. С ужасом осознавая, что Таня рожает, Вера раскрыла рот, из которого раздалось какое‑то бульканье.
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Пансион для девушек «Кэтрин Хаус» – место с трагической историей, мрачными тайнами и строгими правилами. Но семнадцатилетняя Сабина знает из рассказов матери, что здесь она будет в безопасности. Сбежав из дома от отчима и сводных сестер, которые превращали ее жизнь в настоящий кошмар, девушка отправляется в «Кэтрин Хаус», чтобы начать все сначала. Сабине почти удается забыть прежнюю жизнь, но вскоре она становится свидетельницей странных и мистических событий. Девушка понимает, что находиться в пансионе опасно, но по какой-то необъяснимой причине обитатели не могут покинуть это место.
«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.
Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.
Зуав играет с собой, как бы пошло это не звучало — это правда. Его сознание возникло в плавильном котле бесконечных фантастических и мифологических миров, придуманных человечеством за все время своего существования. Нейросеть сглаживает стыки, трансформирует и изгибает игровое пространство, подгоняя его под уникальный путь Зуава.