Второе кольцо силы - [2]

Я пошел в свой номер в отеле, чтобы отдохнуть несколько часов, а потом я вышел снова побродить по улицам. У меня не было того предвкушения встречи с доном Хуаном, какое было во второй половине дня. Я сдался. Я вернулся обратно в отель, чтобы хорошенько выспаться.

Утром, прежде чем направиться в горы, я проехал туда и сюда по главным улицам в своей машине, но каким-то образом я знал, что напрасно теряю время. Дона Хуана там не было.

Все утро я потратил на то, чтобы добраться до маленького городка, где жили Паблито и Hестор. Я прибыл около полудня. Дон Хуан научил меня никогда не заезжать прямо в город, чтобы не привлекать любопытства зевак. Каждый раз, когда я бывал тут, я всегда съезжал с дороги как раз перед самым городом, на ровное поле, где подростки обычно играли в футбол. Почва была хорошо утрамбована на всем пути до пешеходной тропинки, которая была достаточно широка для машины и которая проходила мимо домов Паблито и Hестора в предгорьях к югу от города. Когда я достиг края поля, то обнаружил, что пешеходная тропа превратилась в гравиевую дорогу.

Я раздумывал, идти ли мне к дому Паблито или Hестора. Ощущение, что их там нет, все еще упорно сохранялось. Я решил идти к дому Паблито; я рассуждал, что Hестор жил один, в то время как Паблито жил со своей матерью и четырьмя сестрами. Если его там не окажется, эти женщины могут помочь мне найти его. Когда я приблизился ближе к его дому, я заметил, что тропа, ведущая вверх к его дому, расширена. Грунт казался твердым, и поскольку там было достаточно места для моей машины, я подъехал почти к самой передней двери. К старому дому была пристроена новая галерея с крышей, покрытой черепицей. Собачьего лая не было, однако я увидел огромного пса, сидящего спокойно за загородкой и внимательно наблюдающего за мной. Выводок цыплят, кормившихся перед домом, рассеялся в стороны с писком. Я выключил мотор и вытянул руки над головой. Мое тело было оцепеневшим.

Дом казался безлюдным. У меня мелькнула мысль, что, по-видимому, Паблито и его семья выехали, и в доме живет кто-то другой. Внезапно передняя дверь с шумом открылась и оттуда выскочила мать Паблито, как будто ее оттуда кто-то вытолкнул. Она мельком рассеянно взглянула на меня. Когда я вылез из машины, она, кажется, увидела меня. По ее телу прошла грациозная дрожь, и она подбежала ко мне. Я подумал, что она, должно быть, вздремнула и что шум машины пробудил ее и когда она вышла посмотреть кто приехал, она сначала не узнала меня. Несообразное зрелище старой женщины, бегущей ко мне, заставило меня улыбнуться. Когда она приблизилась, я на мгновение засомневался. Каким-то образом она двигалась так проворно, что вообще не походила на мать Паблито.

– Боже мой, вот так сюрприз! – воскликнула она.

– Донья Соледад? – спросил я недоверчиво.

– Ты не узнаешь меня? – ответила она, смеясь.

Я сделал какие-то глупые замечания о ее удивительной живости.

– Почему ты всегда смотришь на меня, как на беспомощную старую женщину? – спросила она, глядя на меня насмешливо и вызывающе.

Она прямо обвиняла меня в том, что я дал ей прозвище «миссис пирамида». Я вспомнил, что однажды сказал Hестору, что по форме она напоминает мне пирамиду. У нее был очень широкий и массивный зад и маленькая остроконечная голова. Длинные платья, носимые ею, усиливали этот эффект.

– Посмотри на меня, – сказала она, – похожа я на пирамиду?

Она улыбнулась, но ее глаза заставили меня чувствовать себя неудобно. Я попытался отшутиться, но она оборвала меня и заставила признаться, что я никогда не имел ничего такого ввиду, и что, как бы это ни было, она в данный момент была такой худощавой, что ее форма не имела ничего общего с пирамидой.

– Что случилось с тобой, донья Соледад, – спросил я, – ты преображена.

– Ты сам сказал это, – ответила она мгновенно, – я была преображена. Я выразился фигурально. Однако в результате более тщательного рассмотрения я должен был признать, что метафора здесь неуместна. Она действительно была измененной личностью. Я внезапно почувствовал сухой металлический привкус во рту. Я был испуган.

Она уперла свои кулаки в бедра и стояла, слегка расставив ноги врозь, глядя мне в лицо. Она была одета в светло-зеленую юбку и беленькую блузку. Ее юбка короче тех, что она обычно носила. Я не мог видеть ее волос. Она подвязала их толстой лентой наподобие тюрбана. Она была босая и ритмично постукивала своими большими ногами по земле, улыбаясь с чистосердечием юной девушки. Я никогда не видел никого, кто распространял бы вокруг себя столько силы, сколько она. Я заметил странный блеск в ее глазах, волнующий, но не пугающий. Я подумал, что я, наверное, никогда не изучал ее внешности внимательно. Среди прочего я чувствовал себя виноватым в том, что поверхностно относился ко многим людям в течение лет, проведенных с доном Хуаном. Сила его личности делала всех других людей серыми и незначительными.

Я сказал ей, что никогда не представлял себе, что она может иметь такую колоссальную жизненную силу, что моя невнимательность тому виной, что я не знал ее на самом деле и что я, несомненно, исправлю это в будущем.