Вся твоя ложь - [100]

И вот я нащупываю конец зарядного устройства. Я тяну за провод, чтобы вытащить его, но он застрял. Я дергаю сильнее. Но зарядка явно за что-то зацепилась, поэтому я тяну ее с такой силой, что полностью выдираю ящик из стола, разбрасывая его содержимое по всему полу. Зарядное устройство лежит на вершине этой кучи. Я беру его и втыкаю в розетку в углу подключая свой телефон. Джереми возвращается в комнату со штопором во рту, бутылкой вина под мышкой и двумя бокалами, зажатыми в одной руке. А другой рукой он опирается о стену, помогая себе идти. Я беру у него бокалы и бутылку вина и ставлю их на кофейный столик. Он в недоумении косится на беспорядок на полу.

– Извините, – виновато улыбаюсь я. – Зарядка застряла в ящике.

Я подхожу к куче вещей, которые рассыпаны по полу, и начинаю их собирать, но он жестом отгоняет меня.

– Оставьте все как есть, – ворчит он, неторопливо усаживаясь на диван.

Он достает штопор и тянется к бутылке, чтобы открыть ее.

– Спасибо, но я не буду, – говорю я. – Для меня еще слишком рано, чтобы пить.

– Да? И вы называете себя адвокатом по уголовным делам? – спрашивает он, смеясь. – Ну же, не будьте такой занудой.

И он наливает вина в оба бокала. Красная жидкость наполняет их почти до самого верха. Это достаточно большие бокалы, в них поместилось больше половины бутылки. Он пододвигает один из них ко мне, проливая при этом немного вина на стол. Взяв другой бокал, он делает большой глоток, вино окрашивает его губы в красный цвет.

– Ну же… Давайте пейте. Это точно не убьет вас, – заявляет он весьма агрессивным тоном.

Он пытается изобразить на лице улыбку, но она получается какой-то неестественной. Присмотревшись повнимательнее, я вижу, что глаза у Джереми красные по краям и с кровавыми прожилками внутри. Он снова пододвигает ко мне бокал, проливая еще больше вина на стол. Глядя на него, я начинаю сомневаться, что это его первая выпивка за сегодняшний день. Я никогда не видела его таким раньше. Я беру свой бокал, делаю маленький глоток и ставлю обратно на стол.

– Ну что, начнем? – спрашиваю я.

– Начнем что?

– Начнем обсуждать ваши показания, – говорю я. – У меня есть копия вашего заявления, если хотите, можете взглянуть.

Я пытаюсь передать ему документ, но он отмахивается.

– Только не сейчас, – заявляет он. – Я сейчас действительно не в настроении. Это все вгоняет меня в жуткую депрессию.

– Тем не менее нам нужно пройти через все это.

– Тем не менее… Тем не менее… – кривляясь, повторяет он за мной с насмешкой в голосе. – Вы же сейчас не в суде, госпожа адвокат. Отложите, пожалуйста, свою гребаную работу хоть раз в своей гребаной жизни и, черт возьми, выпейте уже со мной.

Теперь он меня просто бесит. Я собираю свои бумаги, кладу их в сумку и встаю.

– Я, пожалуй, пойду, – сообщаю я. – Похоже, сейчас для вас действительно не самое подходящее время.

Он откидывается на спинку дивана, уронив голову на руки.

– Не уходите, – бормочет он. – Извините. Мне очень жаль.

Меня переполняет гнев. Я отказалась от выходных с Робин ради вот этого! Но его поза настолько жалкая, что я невольно испытываю к нему сочувствие.

– Вы сейчас переживаете очень трудное время, – говорю я, – я это понимаю. Но вы должны попытаться успокоиться. Если вы будете в понедельник на слушании в таком стрессовом состоянии, это вам не поможет. Почему бы мне не приготовить чашку чая? Или кофе?

– К черту чай, – отмахивается он. – К черту кофе.

В его голосе уже не слышно агрессии. Наоборот, он звучит так, как будто сейчас разразиться слезами. Я присаживаюсь на кофейный столик рядом с ним и ставлю сумку на пол. Я раздумываю, стоит ли мне протянуть руку, чтобы похлопать его по спине или потрепать по плечу. Я уже собираюсь похлопать его по колену, но в эту секунду он внезапно бросается ко мне и стискивает в крепкие объятья. Я чувствую его грубую щетину на своей шее. На секунду я просто оцепенела, потрясенная внезапностью его нападения.

Затем я пытаюсь вырваться, но он не разжимает своих рук, а вместо этого тянет меня с кофейного столика к себе на колени. Я отталкиваю его, брыкаюсь ногами, но он очень силен. Гораздо сильнее, чем кажется. Гораздо сильнее меня. Мое сердце бешено колотится, в груди быстро нарастают паника и ярость. Я трепыхаюсь в его руках, как пойманная птица, и кричу:

– Отпустите! Отпустите меня!

Затем я резко подаюсь вперед, ударяя его по подбородку своим лбом достаточно сильно, чтобы он отпрянул назад. Внезапно он разжимает руки и отпускает меня, и я тут же вскакиваю. Схватив свою сумку, я быстро иду к двери. Теперь Джереми плачет по-настоящему.

– Простите, простите, – кричит он. – Мне очень жаль. Я не хотел вас пугать.

Он пытается встать, но падает обратно на диван – его колено явно причиняет ему сильную боль.

– Вы не можете так себя вести, – строго говорю я. – Я здесь не для каких-то увеселительных целей. Мы должны были прорепетировать ваши показания и ответы на допросе.

– Я просто подумал…

– Что? Что вы подумали?

– Я подумал, что я вам интересен, – говорит Джереми. – Вы пошли со мной выпить. И вы очень добры со мной. Все на меня орут и постоянно указывают, что мне нужно делать. А вы – нет.