Встречные огни - [32]

Шрифт
Интервал

С е р г е й. Вынужден вас огорчить, но я только коммерсант.

С т а с и к (наблюдая за столиком Гофмайера). Да здравствует коммерция на базе нового порядка!


На подмостки поднимаются  Л е щ е н к о  и  ц ы г а н с к и й  х о р.


Г о ф м а й е р. Тише. Мы мешаем господину Лещенко! (Обнимает Стасика и Сергея.)


Лещенко поет с хором.


Л е щ е н к о.

Пройдя тропинки узкие,
Скитаясь тут и там,
Мои березки русские,
Я вновь вернулся к вам!
И над пустою чарою
Сижу я день-деньской
Со старою гитарою
И старою тоской.

Х о р.

Эй, наполняй бокал хмельной отравой,
Вся наша жизнь не стоит и гроша!
Чубчик, чубчик! Чубчик кучерявый!
Развевайся, чубчик! Гуляй, моя душа!

Л е щ е н к о.

К тебе тянусь несмело я,
Тянусь издалека,
Ты, как березка белая,
Крылата и легка!
Увы, тебе не пара я,
Измученный такой,
Со старою гитарою
И старою тоской!

Х о р.

Пусть наши дни звенят былою славой,
Будет весна, как прежде, хороша.
Чубчик, чубчик! Чубчик кучерявый!
Развевайся, чубчик! Гуляй, моя душа!

Цыганская пляска.


Г о ф м а й е р (Сергею). Итак, зачем вы здесь?

С е р г е й. Не знаю, что вам ответить на этот вопрос!

Г о ф м а й е р. Вы ответите мне на все вопросы! (Встает из-за стола.)

К а т я. Куда вы уводите моего компаньона?

Г о ф м а й е р. Ко мне. Мы оба немножко пьяны. Машину!

С е р г е й (Кате). Кто предал? Ты или Геннадий?

К а т я. Ты с ума сошел!

С т а с и к (Марии). Если Гофмайер сейчас вернется в штаб, операция будет сорвана.

М а р и я. Неужели Сергей не понимает?

С т а с и к. Кажется, ему сейчас нелегко.

М а р и я. Надо его выручить!

С т а с и к. И провалить всех остальных?

М а р и я. Что же делать?

С т а с и к. Задержать Гофмайера здесь.

М а р и я. Я это сделаю. Любой ценой.

С т а с и к. Только осторожно!


Музыкальная сцена.


Л е щ е н к о.

Коронный номер ресторана —
Жемчужина Одессы — Жанна!

Г о ф м а й е р (Сергею).

Прошу сюда!

Л е щ е н к о.

                     Куда вы, господа?
Волнует Жанну ваше мненье.

Г о ф м а й е р.

Вы передайте извиненья!

М а д а м  П ы н т я.

Останьтесь, умоляю вас.

П ы н т я.

Андрей сюда придет сейчас!

Г о с т и (поют хором).

Останьтесь! Просим вас! О боже!
Какие нам найти слова?
Мы здесь без вас погибнуть можем,
Прав городской наш голова!

С т а с и к.

Нет для актрисы большей драмы.
Останьтесь! Это гвоздь программы!

Г о ф м а й е р (Лещенко).

Что ж, я останусь, зеер гут!
Пусть начинает!

Л е щ е н к о.

                          О, прекрасно!

Г о ф м а й е р (Сергею).

У вас еще есть пять минут
Для ваших размышлений!

С е р г е й.

                                        Ясно!

Л е щ е н к о (Марии).

Пой! Да поможет тебе бог!

М а р и я.

Не уходи! Прошу тебя, не надо!
Горят огни и вечер так хорош!
Как никогда, тебя я видеть рада,
Я верю, ты отсюда не уйдешь!
        Не уходи! Пусть мы совсем не схожи
        И ничего нет общего меж нас,
        Но для меня всего теперь дороже,
        Чтоб ты со мной остался в этот час.
Не уходи! Мы связаны судьбою!
Я знаю: нет любви в твоей груди,
Но не должны расстаться мы с тобою,
Последний раз молю: не уходи!

Г о ф м а й е р (подозрительно приглядывается к Марии).

Пора идти! Покинем этот дом!
Я вас дослушаю потом.

(В сторону Марии.)

                                    Взять!

М а р и я (продолжает петь).

Не уходи! Перед такой утратой
Бледнеют грозы прожитого дня.
Нет, все равно ты не уйдешь, проклятый!
Ты не уйдешь сегодня от меня!

(Стреляет в уходящего Гофмайера.)

С т а с и к. Что ты делаешь? (Выбивает из ее рук пистолет и бросается на помощь Гофмайеру.)

М а р и я. Беги скорей!

С е р г е й. Безумие, Мария!

П ы н т я. Убийство среди бела дня!

Г о ф м а й е р (Стасику). Спасибо! Вы спасли меня.

А р б а т о в (схватив Сергея и Марию). Повесить?

Г о ф м а й е р. Мне они нужны живые.

Г е н н а д и й. Я не повинен в этом.

Г о ф м а й е р. Прочь!

Г е н н а д и й. Еще хочу сказать…

Г о ф м а й е р. Вы все сказали. Пойдемте, друг! (Уводит Стасика.)

Л е щ е н к о.

Березка! Это страшный сон.
Она моя артистка!

Г о ф м а й е р.

                             Вон!

Г о с т и.

За что такая нам беда,
Как мы дойдем теперь домой?
Вот вам и праздник, господа!
Ах, боже мой! Ах, боже мой!

Г о ф м а й е р (гостям).

Довольно! Нечего дрожать!

(Лещенко.)

Концерт прошу вас продолжать.

(Уходит.)


Солдаты уводят Марию и Сергея.


Л е щ е н к о.

Дай на тебя мне наглядеться вволю,
Ну до чего, Маруся, ты мила!
Я никому тебя обидеть не позволю.
Эй, девонька, девонька, куда же ты ушла?
Лети, голубушка,
                          эх, сизокрылая!
Пусть будет весело сегодня нам.
Моя Марусечка, моя ты милая,
Я за тебя, поверь, и жизнь отдам!

Х о р  ц ы г а н.

Две гитары, самовар,
Девушки-красотки!
Погаси душевный жар,
Выпей рюмку водки!

На фоне песни идет сцена Кати и Геннадия.


К а т я.

Так, значит, ты предатель, Гена!

Г е н н а д и й.

Нет, это не моя измена!
Я ничего не знаю.

К а т я.

                              Ложь!

Г е н н а д и й (в ужасе).

Катюша, ты меня убьешь?!
Любимая… да что с тобой?

К а т я.

Не смей любимой звать меня!

Г е н н а д и й.

Забыла ты последний бой,
Когда я вынес из огня…

К а т я.

Не знать бы мне тебя вовек!

Г е н н а д и й.

Я честный, честный, честный человек!

К а т я.

Иди!

Катя уводит Геннадия. Слышен выстрел.


Л е щ е н к о (продолжает петь).

Встречу тебя под золотой вербою,

Еще от автора Григорий Давыдович Плоткин
Поездка в Израиль. Путевые заметки

Путевые заметки украинского писателя Григория Плоткина раскрывают перед читателями неприглядную правду о так называемом «рае для евреев на земле». Автор показывает, в каких тяжелых условиях живут обманутые сионистскими лидерами сотни тысяч еврейских переселенцев, как по воле американского империализма израильская земля превращается в военный плацдарм для новых агрессивных авантюр.