Встречные огни - [27]
Г е о р г е. А листовки?
З а г р а в а. Какие листовки?
Г е о р г е. Те, что на улице разбрасывают.
З а г р а в а. А тебе зачем?
Г е о р г е. Я их продаю.
З а г р а в а. Кому?
Г е о р г е. Нашим солдатам. Если даром раздать — никакого эффекта. За деньги доверия больше.
З а г р а в а. А ты знаешь, что в этих листовках?
Г е о р г е (хитро). Какой продавец не знает своего товара?
З а г р а в а. А если попадешься?
Г е о р г е. Это невозможно. Начальство мне верит, а наши солдаты не верят начальству.
З а г р а в а. Зачем продаешь пистолет?
Г е о р г е. Чем этот мертвый металл, лучше живой капитал!
З а г р а в а. У тебя коммерческая голова!
Г е о р г е. Но эта голова никак не может встать на ноги. Так сказал Георге Радулеску. Слушай… я служу в личной охране домнула Пынти. Кое-что знаю. Пынтя — это товар.
З а г р а в а. Хороший человек?
Г е о р г е. Прохвост высшей марки.
З а г р а в а. Почему ж ты его хвалишь?
Г е о р г е. Если хочешь продать тухлую свинину, говори, что она пахнет фиалками! Так учит Георге Радулеску.
З а г р а в а. Интересно!
Г е о р г е. Кончится война — в торговлю тебя возьму. Свой трест откроем!
З а г р а в а. Смешняк! Думаешь, у меня в Одессе после войны других дел не будет?
Г е о р г е. Другие дела? А что они могут дать для жизни? Торговля облагораживает человека, приучает к честности и взаимной вежливости. Так говорит Георге Радулеску.
З а г р а в а. Георге Радулеску, Георге Радулеску… Кто он такой?
Г е о р г е. Георге — это я.
З а г р а в а. Георге?.. Жора! Я это сразу понял по выражению лица.
Георге и Заграва поют.
Г е о р г е.
З а г р а в а.
Г е о р г е.
З а г р а в а.
Г е о р г е.
З а г р а в а.
Г е о р г е.
З а г р а в а.
Г е о р г е.
З а г р а в а.
Г е о р г е.
В м е с т е.
Танец, после которого Заграва и Георге уходят.
Появляются К а т я и Г е н н а д и й. Он еще слаб; прихрамывая опирается на палку.
Г е н н а д и й (настороженно). Зачем ты привела меня сюда?
К а т я. Ты не веришь Заграве? Вместе воевали.
Г е н н а д и й. Мы с тобой отвоевались. Теперь главное — выжить!
К а т я. Не выжить, а жить! Так, чтоб не было стыдно людям в глаза взглянуть!
Г е н н а д и й. Я честный человек. Я не виноват, что попал в плен. Я был ранен.
К а т я. Успокойся. Я ведь тоже в оккупации осталась.
Г е н н а д и й. В этом я виноват.
К а т я. Я не упрекаю тебя.
Г е н н а д и й. Уйдем отсюда!
К а т я. Ты устал, ты измучен, но ты прежний, Генка! (Целует его.)
Подходит Л у к о в е ц. На голове у него соломенный бриль, в руках — удочки.
Л у к о в е ц (глядя на море). С моря дует холодный ветер.
К а т я. Ничего, скоро будет жарко!
Л у к о в е ц. Здравствуйте, товарищи!
К а т я. Санинструктор Бакланова. Вот удостоверение и комсомольский билет… а он…
Г е н н а д и й. Ничего предъявить не могу. Сами понимаете…
Л у к о в е ц. Да. Надо тебе, товарищ Маслюков, на работу устроиться.
К а т я. Это нелегко.
Л у к о в е ц. Действительно! (Размышляя.) На завод не возьмут: слаб еще! А что, если в ресторан, к Лещенко? На кухню или официантом.
К а т я (разочарованно). На кухню? Его?
Л у к о в е ц. А что?
К а т я. Туда еще трудней.
Г е н н а д и й. А если Марию попросить?
Л у к о в е ц. Кто это?
Г е н н а д и й. Дружили когда-то. Сейчас она у Лещенко главная артистка, Жанна.
Л у к о в е ц. Не откажет?
К а т я. И просить эту продажную шкуру не буду!
Л у к о в е ц. А если надо?
К а т я. Надо? Тогда меньше чем на должность метрдотеля для него — не соглашусь.
Л у к о в е ц (смеется). Действуй!
К а т я. А я?
Л у к о в е ц. Пока на базаре останешься. Торговлю расширить надо.
К а т я. А товар где взять?
Л у к о в е ц. Компаньона подыщем. С капиталом.
К а т я. Можно было бы открыть комиссионный магазин. Но… Стасик, староста базара, не разрешит.
Л у к о в е ц. Пойдешь к Пынте. Дашь ему взятку, все разрешит!
К а т я. Это верно!
Подходит С е р г е й.
Л у к о в е ц. А вот и компаньон твой.
К а т я. Сережа!
Г е н н а д и й. Сергей! (Обнимает его, плачет.)
К а т я (укоризненно). Геночка!
Г е н н а д и й. Я в плену был, такое видел. (Плачет.)
С е р г е й. Мы опять вместе. (Обнимает их, смеется.)
Г е н н а д и й. Только Мария твоя…
С е р г е й. Про нее не надо!
К а т я. Она еще намучается.
Л у к о в е ц. Действительно! Всем про Сергея правду говорите. На одной улице выросли, вместе на фронте служили. Невеста бросила. На могилу матери приехал.
Г е н н а д и й. Все соседи подтвердят.
Л у к о в е ц. Вот и хорошо. Связь через Сергея. До свидания!
Путевые заметки украинского писателя Григория Плоткина раскрывают перед читателями неприглядную правду о так называемом «рае для евреев на земле». Автор показывает, в каких тяжелых условиях живут обманутые сионистскими лидерами сотни тысяч еврейских переселенцев, как по воле американского империализма израильская земля превращается в военный плацдарм для новых агрессивных авантюр.