Встречного ветра! - [12]
Папа поморщился, на крупном лбу появились глубокие морщины.
— Не люблю высоких моралей. В жизни всегда как потопаешь, так и полопаешь! Захарыч, скажи по совести. Мы с тобой вместе баранки на полуторках крутили. Ты двоих парней на ноги поставил, в люди вывел. Я вот этот дом построил.
— Нашел чем хвалиться! Давно мог бы получить квартиру, а то вбухал в эти кирпичи лучшие годы.
— Знаю я эти квартиры… — Папа отхлебнул пива. — А у меня хоромы. Опять же «Запорожца» Любке купил. Народить пятерых большого ума не надо — вопрос в том: как они с нынешними понятиями в люди выйдут?
— Да так и выйдут, — отозвался из-за елки Захарыч. — Нам было труднее, не пропали. Я по автобазе сужу… Все молодые шоферы с десятилетками дело знают туго.
— Эти грамотеи машины за полгода вдрызг разбивают, потому что не знают им цены. Я свою первую полуторку из утиля по винтику собирал.
— Дак время было… Работы много, техники мало.
— Понятия были другие. Мы тогда только на себя надеялись, своими горбами всего в жизни добивались. А они пришли на все готовое!
Глеб вскинул голову, но промолчал. Папа неторопливо поднялся и медленно пошел в дом, по стене за ним поплыла большая черная тень. Ушел и Захарыч.
Глеб заговорил тихо, выстраданно. Папа работал шофером, возил на рефрижераторе кур с местной птицефабрики. По дороге заворачивал домой и отгружал кур по весу оставленного запасного колеса. Потом мама их продавала. В домашнем курятнике кур держали для отвода глаз.
По совести надо было бы сообщить куда следует, но Люба об этих операциях ничего не знала. Сказать — значит поссорить ее с родителями, а Глеб считал, что и без этого испортил ей жизнь, ведь она могла встретить нормального парня и жить в свое удовольствие.
Сейчас рефрижератор к дому больше не подъезжает. Но отношения у Глеба с тестем натянутые, мирное сосуществование двух родственных систем под одной крышей.
— Из Кременчуга пришел ответ, — сказал Глеб в конце разговора. — Летом поеду на собеседование, тогда все и решится. И точку на всей этой семейной путанице смогу поставить, когда сам буду чего-нибудь стоить. Иначе все правильные взгляды и хорошие поступки не имеют смысла.
В январе Лилька получила первую зарплату и тридцать рублей внесла на покупку паруса. Глеб наотрез отказался взять деньги. Лилька обиделась и на следующий день сама купила три метра болоньи. На слова благодарности она ответила капризными гримасками: какая, мол, ерунда. Но видно было, что чувствовала она себя предельно счастливой.
Глеб пошел в магазин уцененных товаров прикупать недостающие двадцать семь метров. Болоньи в магазине не оказалось. Продавец сообщил, что какая-то девчонка вчера сказала находившимся в магазине женщинам, что сейчас это самый модный уцененный дефицит…
Глеб принес свои старые конспекты по аэродинамике, и мы начали заниматься теорией. Наверное, и я только тогда узнал: почему летают самолеты, откуда берется подъемная сила, что такое «качество» летательного аппарата?
Люба принесла толстую пачку писем. Она вела переписку. Ребята охотно отвечали, как летают, где достают материалы для аппаратов. Оказывается, в стране есть организационный, технический и методический центр дельтапланеризма, проводятся соревнования. Летают люди в возрасте от пятнадцати до семидесяти лет самых разных профессий — от школьников до профессоров и маршалов. Люба предложила нам обратиться за помощью в горком комсомола.
Глеб подумал и сказал, что не стоит беспокоить людей по пустякам.
— Почему это по пустякам? — спросила Лилька. После покупки болоньи она относилась к дельтапланеризму с любовью. — Счастливые люди должны летать как птицы.
— Во времена Уточкина и Ефимова авиация была только спортом, считалось, что летают только фанатики, романтики и авантюристы, — напомнила Люба. — Но без их настойчивости и энтузиазма сегодняшний мир был бы беднее.
— А даже если и спорт! — заметил Васька. — Чего тут плохого? Чуваки спортивной ходьбой занимаются — это же дурнее не придумаешь, — а все в экстазе!
— Что же получается? — уныло спросил Боб. — Душа горит, а без какого-то куска болоньи никакого счастья в жизни!
— Счастье — это творчество, любовь и чистая совесть, — сказал после долгого раздумья Глеб. — Действуйте, если есть желание.
В кабинете председателя городского спортивного комитета было жарко, на стенах висели пропыленные вымпелы, порыжевшие от времени Почетные грамоты. Массивный письменный стол покрыт зеленой скатертью и похож на маленькое футбольное поле, на котором стояла шахматная доска с неоконченной партией.
Председатель, старик в сером пиджаке с отвислыми плечами, с ежиком седых волос на продолговатой голове, слушал нас, покуривая папироску и время от времени поглядывая на шахматную доску.
Теоретически Люба была подкована «на все сто», черпала сведения из книжного фонда библиотеки. Начала она еще с византийских записей девятого века, где говорилось, что на воздушных змеях поднимали в воздух солдат, и те сверху бросали на врагов зажигательные средства. В тринадцатом веке Даниил Заточник писал в рукописях о народных увеселениях: «Иные, вскочив на коня, скачут по ристалищу, рискуя жизнью, а иные слетают с церкви или с высокого дома на шелковых крыльях…» В царствие Ивана Грозного смерд Никитка, боярского сына Лупатого холоп, соорудил крылья и под Москвой, в Александровской слободе, на глазах у множества зрителей летал на них. Царь повелел: «Человек не птица, крыльев не имать. Аще же приставит себе аки крылья деревянны, против естества творит… За сие содружество с нечистою силою отрубить выдумщику голову».
Коллектив газеты, обречённой на закрытие, получает предложение – переехать в неведомый город, расположенный на севере, в кратере, чтобы продолжать работу там. Очень скоро журналисты понимают, что обрели значительно больше, чем ожидали – они получили возможность уйти. От мёртвых смыслов. От привычных действий. От навязанной и ненастоящей жизни. Потому что наступает осень, и звёздный свет серебрист, и кто-то должен развести костёр в заброшенном маяке… Нет однозначных ответов, но выход есть для каждого. Неслучайно жанр книги определен как «повесть для тех, кто совершает путь».
Легкая работа, дом и «пьяные» вечера в ближайшем баре… Безрезультатные ставки на спортивном тотализаторе и скрытое увлечение дорогой парфюмерией… Унылая жизнь Максима не обещала в будущем никаких изменений.Случайная мимолетная встреча с самой госпожой Фортуной в невзрачном человеческом обличье меняет судьбу Максима до неузнаваемости. С того дня ему безумно везет всегда и во всем. Но Фортуна благоволит лишь тем, кто умеет прощать и помогать. И стоит ему всего лишь раз подвести ее ожидания, как она тут же оставит его, чтобы превратить жизнь в череду проблем и разочарований.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.
Все, что казалось простым, внезапно становится сложным. Любовь обращается в ненависть, а истина – в ложь. И то, что должно было выплыть на поверхность, теперь похоронено глубоко внутри.Это история о первой любви и разбитом сердце, о пережитом насилии и о разрушенном мире, а еще о том, как выжить, черпая силы только в самой себе.Бестселлер The New York Times.
Из чего состоит жизнь молодой девушки, решившей стать стюардессой? Из взлетов и посадок, встреч и расставаний, из калейдоскопа городов и стран, мелькающих за окном иллюминатора.
В небольшом английском провинциальном городке во время празднования традиционного дня Гая Фокса убивают местного эсквайра. Как устанавливают прибывшие для расследования детективы из Скотленд-Ярда, преступление совершено подростками. Виновных арестовывают и предают суду. Итак, совершено еще одно из тех обыкновенных убийств, каких немало происходит ежедневно. Джулиан Саймонз далек от того, чтобы обличать действительность современной Англии. Его взгляд на жизнь характерен для нынешнего западного писателя.
Молодой московский прозаик Илья Митрофанов умеет точно и зримо передать жизнь в слове. Уже одно это — свидетельство его одаренности. Располагает к себе и знание жизни, способность не только наблюдать и изображать, но и размышлять над теми ее, подчас весьма нелегкими задачами, которые ставит она перед вступающим в самостоятельную рабочую жизнь героем. Молодой писатель по рождению южанин. Оттого, наверное, в повести его есть и свойственная южной прозе пластичность слова, и своеобразие разговора героев, и напряжение чувств.
Степан Залевский родился в 1948 году в селе Калиновка Кокчетавской области. Прежде чем поступить в Литинститут и закончить его, он сменил не одну рабочую профессию. Трудился и трактористом на целине, и слесарем на «Уралмаше», и токарем в Москве. На Дальнем Востоке служил в армии. Познание жизни в разных уголках нашей страны, познание себя в ней и окружающих люден — все это находит отражение в его прозе. Рассказы Степана Залевского, радующие своеобразной живостью и свежей образностью, публиковались в «Литературной России», «Урале», «Москве» и были отмечены критикой. «На легких ветрах» — первая повесть Степана Залевского. Написана повесть живо и увлекательно.
Алексей Логунов родился в деревне Черемухово Тульской области, недалеко от Куликова поля. Как и многие его сверстники — подростки послевоенных лет, — вступил в родном колхозе на первую свою трудовую тропинку. После учебы в школе ФЗО по профессии каменщика его рабочая биография началась на городских и сельских стройках. Затем работал в газетах и на телевидении. Именно эти годы явились основой его творческого мужания. В авторском активе Алексея Логунова — стихи, рассказы, а сейчас уже и повести. Но проза взяла верх над его стихами, читаешь ее, и угадывается в ней поэт, Видишь в этой прозе картины родной природы с нетерпеливыми ручьями и реками, с притихшими после прошумевших над тульской землей военных гроз лесами и перелесками, тальниковыми балками и неоглядными, до самого окоема полями… А в центре величавой картины срединной России стоит человек-труженик, человек-хозяин, человек — защитник этой земли. Куликово поле, люди, живущие на нем, — главная тема произведений А. Логунова.