Встречного ветра! - [13]

Председатель слушал Любу с интересом. Наконец он заговорил. Говорил он неразборчиво, словно перекатывал во рту выпадающие зубы. Я начал понимать председателя, когда он надел очки, громко высморкался и вслух прочитал принесенную нами же заметку об американском дельтапланеристе Майке Харкере: тот летал на дельтаплане со знаменитой Фудзиямы, и этот полет демонстрировался по телевидению. Одним словом — это сенсация, бизнес, чистоган. Да и с вулканов прыгают не от хорошей жизни. Он ткнул пальцем в заметку и посмотрел на нас с суровым осуждением: что же это получается, вот здесь черным по белому написано, что этот Майк Харкер двенадцать раз попадал в больницу, какие могут быть после этого разговоры?

Тут вскочил Боб и сказал, что не падает только тот, кто не летает. В стране, кажется, есть школа инструкторов-дельтапланеристов, можно пригласить в городской клуб тренера или послать в школу кого-нибудь из наших, чтобы научился.

Но председатель посмотрел на него с горькой усмешкой; хороший тренер поедет сюда, если будет обеспечен квартирой, окладом и условиями для работы. Тут городская футбольная команда разваливается без хорошего специалиста, хотя ясно, что футбол — это лицо города, его честь и спортивная слава, а что такое дельтапланеризм еще никто не знает.

— Это прогресс в спорте, — доказывал я.

— Хорошо, товарищи! Без внимания мы это дело не оставим. Приходите и будем говорить, когда поступят указания из области.

И он сделал на шахматной доске ход конем.

Наконец мы получили чертежи аппарата с новой подвеской: в полете пилот находился в горизонтальном положении. Но смещался центр тяжести, требовалась другая подвесная система. Чтобы привести все эти выгоды и сложности в соответствие, нужно было время, материал и терпение, а летать всем хотелось немедленно.

Бунт на корабле начался, когда ребята принесли в библиотеку два ящика инструментов. Чего там только не было: сверла, напильники, ножовки по металлу, тиски! С явным желанием заслужить похвалу Боб рассказал, что «умыкнули» инструмент из мастерской у мужика, о котором он рассказывал при разгрузке вагонов. Глеб подумал и сказал, что хорошее дело надо делать чистыми руками.

Боб взвился:

— Надоело! Хочется риска и опасности, а мы тут копаемся в этих це-икс, це-игрек, как об стену горох! Делов-то: три трубки, кусок тряпки, а готовимся, как в космос.

— На риск надо иметь право, даже если рискуешь только собой, — резко сказал Глеб.

Я подумал, что сейчас он расскажет, за что был отчислен из училища, но он промолчал. Видимо, Боб как-то по-своему истолковал это молчание, потому что заговорил увереннее:

— Убиваться я не собираюсь. Но говорят, что на дельтапланах уже мертвые петли делают. Да и Нестеров, между прочим, тоже летал на матерчатой этажерке, а какого сексу выдавал!

— Какой смысл вслепую делать ошибки, если мы можем использовать уже имеющийся опыт и идти дальше? — спросил Глеб. — Романтика ничего не стоит, если не имеет настоящей цели.

— Наша цель — полет! — сказал Боб.

— Полет сам по себе не может быть целью.

Расходились в тот вечер с плохим настроением. В горком комсомола пошли мы с Любой. Принял нас заведующий спортивным сектором Бармин, приветливый брюнет лет двадцати пяти с аккуратным пробором в волосах. Он заинтересовался дельтапланеризмом, долго рассматривал рекламные снимки летающих спортсменов в необычных ракурсах, под яркими разноцветными парусами.

Я рассказал о визите к председателю горспорткомитета.

Бармин понимающе кивнул: в сущности, дед он неплохой, лет тридцать назад был капитаном городской футбольной команды. Сейчас ему остался год до пенсии. В прошлом году решили реконструировать городской стадион, так дед тоже ждал указаний из области, пока горком не взял ответственность на себя. А с дельтапланеризмом все проще простого: одно дело стихийный энтузиазм одиночек, другое — пропаганда и становление нового вида спорта в союзном масштабе. И все можно решить, не выходя из кабинета.

С председателем горспорткомитета он говорил недолго. Потом положил трубку и смущенно сказал, что дело даже не в отсутствии официальных указаний из области, а в том, что полеты могут закончиться катастрофами, тогда как спортивная этика против опасности и неоправданного травматизма.

— Поймите меня правильно. Эти картинки не документы. Вас подогревают романтические настроения, а мне нужны веские доказательства перспективности этого вида спорта.

— Но ведь и мы не предлагаем ничего необычного для нашего времени, — сказала Люба. — Ребятам необходимо настоящее красивое дело на каждый день, а тут есть возможность летать на простых и доступных аппаратах. Видимо, вы читали «Город Солнца» Томмазо Кампанеллы и помните, что жители города будущего изобрели искусство летать — «единственное, чего, кажется, недоставало миру!».

Мне надоели эти дипломатические подходы.

— Ребята могут строить аппараты без вашей помощи, станут падать. Тогда и вы будете нести ответственность за возможные аварии.

— Вот уж извините!

Тут Люба сказала, что в таком тоне мы не договоримся. Аппарата у нас нет. подтвердить перспективность дельтапланеризма пока мы можем только официальным сообщением о том, что Международная авиационная федерация создала специальную комиссию по свободному полету и признала дельтапланеризм самостоятельным видом спорта. Значит, указания из области — дело времени.