Всеволод Большое Гнездо - [152]
Первые тысяцкие Северо-Восточной Руси // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. 2015. № 4 (62). С. 60–62). Думаю, однако, что совпадения имени и отчества двух этих мужей недостаточно, чтобы с уверенностью утверждать, что речь идёт об отце и сыне, хотя это, конечно, не исключено.
>146 В русской письменности получила широкое распространение Повесть о взятии Царьграда крестоносцами в 1204 г., вошедшая во многие летописи. См.: БЛДР. Т. 5. С. 66–73 (подг. текста, пер., коммент. О. В. Творогова; по старшему изводу Новгородской Первой летописи).
>147ПСРЛ. Т. 1. Стб. 414–415; Т. 38. С. 159 (под 6707-мультрамартовским; см.: Бережков. С. 86). Возвращение Всеволода во Владимир датировано в Лаврентьевской летописи субботой 6 июня, «на память святаго мученика Дорофея епископа». Это вызвало затруднение у последующих историков и заставило, например,
B. Н. Татищева исправить дату на 5 июня — память святого Дорофея епископа, принятую в последующее время; к тому же Татищев относил поход к 1199 г., а в том году 6 июня падало на воскресенье, а не субботу (Татищев. Т. 3. С. 166). Однако память святого Дорофея, епископа Тирского, праздновалась в древней Руси по Студийскому уставу, а именно 6 июня; см.: Лосева О. В. Русские месяцесловы XI–XIV вв. С. 356.
>148 ПСРЛ. Т. 40. С. 107. А. В. Майоров объяснял поход Всеволода 1198 г. мольбами о помощи, прозвучавшими из Константинополя. Но при этом сам поход, по мнению автора, имел вид «имитации» союзнических действий, ибо Всеволод вступил в союз с правителями Болгарии (от которых и получил реликвии святого Димитрия Солунского; см. выше, прим. 115), а те были враждебны Византии (Майоров А. В. Русь, Византия и Западная Европа…
C. 279–281). Однако остаётся непонятным, зачем Всеволод всё-таки выступил в поход, если он не собирался помогать Империи, и не проще ли было просто остаться дома.
>149 ПСРЛ. Т. 41. С. 123: «месяця августа в 3 день»; ср.: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 416 (в Лаврентьевской: 10 августа, хотя далее: «на паметь святых отець Далмата, Фауста и Исакии», а их память празднуется 3 августа).
>150 См. выше, прим. 41.
>151 ПСРЛ. Т. 38. С. 161 (под 6713-м ультрамартовским).
>152 Слово о полку Игореве. С. 60. Эта фраза, между прочим, позволяет предположить, что и само «Слово о полку Игореве» написано после 1198 г. — что противоречит общепринятой его датировке 80-ми гг. XII в.; см.: Ужанков А. Н. «Слово о полку Игореве» и его эпоха. М., 2015. С. 268 и др. О том, что этот аргумент является не бесспорным см., в частности, рецензию А. М. Ранчина: О новой книге А. Н. Ужанкова и о проблемах изучения «Слова о полку Игореве» // Литературный факт. 2017. № 4. С. 366–368.
>153 БЛДР. Т. 4. С. 502, 514 (подг. текста, пер., коммент. М. Б. Свердлова).
>154 «Слово о полку Игореве». С. 54, 59.
>155 ПСРЛ. Т. 2. Стб. 716.
>156 Там же. Стб. 708. Об имени княжны см.: Литвина А. Ф., Успенский Ф. Б. Выбор имени у русских князей в X–XVI вв. С. 179–180.
>157 Летопись датирует лунное знамение 24 декабря: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 416–417 (в Летописце Переяславля Суздальского — 29 декабря: ПСРЛ. Т. 41. С. 123). Но это неверно: полное лунное затмение, наблюдавшееся в Северо-Восточной Руси, имело место 22 декабря 1200 г.; см.: Святский Д. О. Астрономические явления в русских летописях с научно-критической точки зрения // Известия Отделения русского языка и словесности Имп. Академии наук. 1915. Т. 20. Кн. 1. С. 186–190; Бережков. С. 86. Названные авторы по-разному объясняли причины ошибки летописца. На мой взгляд, вероятнее всего, летописец зафиксировал дату кончины княгини Ярославлей, запомнив, что этому предшествовало лунное знамение, и привёл его дату — хотя в действительности между двумя событиями прошли не один, а пара дней.
>158 НПЛ. С. 44.
>159 ПСРЛ. Т. 2. Стб. 707–715. В Ипатьевском списке летописи текст разбит на три годовые статьи: 6706-го, 6707-го и 6708-го годов; в Хлебниковском, в данном случае, более исправном, читается под одним, 6706-м, годом. О датировке см.: Бережков. С. 209–211.
>160 ПСРЛ. Т. 1. Стб. 417–418; Т. 38. С. 154 (под 6710-м ультрамартовским; ср.: Бережков. С. 86–87).
>161 Из рассказа Никоновской летописи следует обратное: по словам её автора, Роман, выступая в поход на Киев, «посла к великому князю Всеволоду, Юрьеву сыну Долгорукаго» (ПСРЛ. Т. 10. С. 34; развивает эту версию и В. Н. Татищев: Т. 3. С. 167). Думаю, однако, что на составителя Никоновской летописи, помимо соображений общего характера, повлияло упоминание далее «володимерцев» (так и в Лаврентьевской летописи), которые перешли на сторону Романа Галицкого. Но слово это стоит здесь вместо правильного «Володимеричи», то есть имеются в виду сыновья покойного князя Владимира «Матешича» — Мстислав и кто-то из его братьев, находившиеся до того в подчинении у Рюрика Ростиславича.
>162 «…И посади Роман Инъгвара Ярославича в Кыеве, внука Изяславля Мъстиславича» (ПСРЛ. Т. 25. С. 100; ПСРЛ. Т. 7. С. 107; и др.). См., напр.: Котляр Н. Ф. Удельная раздробленность Руси. СПб., 2017. С. 209.
>163 Первая дата присутствует в Новгородской Первой летописи: «…възаша град Кыев на щит в 1 день генваря, на святого Василия» (НПЛ. С. 45, 240); вторая — в Лаврентьевской, Радзивиловской и др.: «…месяца генваря в 2 день, на память святаго Силивестра папы Римьскаго» (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 418–419, под 6711-м ультрамартовским годом; в Лаврентьевском списке бо́льшая часть статьи 6711 г., статья 6712 г. целиком и бо́льшая часть статьи 6713 г. пропущены; восстанавливаются по Радзивиловской); ПСРЛ. Т. 38. С. 154–155. В Московском летописном своде конца XV в. и ряде других — под 6710 г. (ПСРЛ. Т. 25. С. 100).
Князь Андрей Юрьевич Боголюбский (ум. 1174) принадлежит к числу ключевых фигур в истории нашего Отечества. Именно его называют создателем самостоятельного Владимиро-Суздальского княжества — политического ядра будущей Великороссии, иными словами — современной России. Однако о жизни и деяниях князя нам известно совсем не так много, как хотелось бы: чуть ли не каждый его шаг в качестве владимирского «самодержца» может быть поставлен под сомнение; чуть ли не каждое известие о нём вызывает оживлённую дискуссию среди историков.
Великий князь Юрий Всеволодович — трагическая фигура русской истории. Его гибель на берегах реки Сити 4 марта 1238 года знаменовала собой конец существования независимого и могущественного Владимиро-Суздальского княжества и навсегда разделила историю России надвое: на до- и послемонгольскую. Автор рассказывает о личности «последнего правителя древней Руси» на основании скрупулёзного исследования всех сохранившихся к настоящему времени источников. Большое внимание уделено в книге основанию князем Юрием Всеволодовичем города Нижнего Новгорода, празднующего в 2021 году своё 800-летие.
Вниманию читателей предлагается биография одного из самых жестоких завоевателей в истории европейского Средневековья, разорителя Руси и создателя Золотой Орды. Само его имя звучит зловеще, заставляя вспомнить ужасы Батыевщины — кровавого монгольского нашествия ХIII века и двухвекового ордынского рабства. Но история Батыя, хотим мы того или нет, есть неотъемлемая и очень существенная часть нашей истории, а потому и биография его, несомненно, заслуживает того, чтобы быть представленной в серии «Жизнь замечательных людей», в ряду биографий других ключевых фигур нашего прошлого.
Время правления великого князя Ярослава Владимировича (1019-1054) справедливо называют "золотым веком" Киевской Руси. Едва ли не единственному из правителей России ему посчастливилось войти в историю с прозвищем "Мудрый" - пожалуй, наиболее лестным и наиболее почетным для любого государственного мужа. Между тем биография Ярослава Мудрого до сих пор не написана. Предагаемая вниманию читателей книга - первое полноценное жизнеописание этого замечательного человека, основанное на скрупулезном изучении всех сохранившихся источников.
Книга посвящена биографии киевской княгини Ольги, первой на Руси правительницы-христианки, жившей в X веке. Вместе с вышедшими ранее в серии «Жизнь замечательных людей» биографиями князей Владимира Святого и Ярослава Мудрого она образует своего рода трилогию, в центре которой — Крещение Руси и образование Древнерусского государства.В Приложении к книге печатаются ранние редакции Жития княгини Ольги. Некоторые тексты впервые введены автором в научный оборот.
![Владимир Святой [3-е издание]](/storage/book-covers/34/34e457e0ea54130bdcd40b4fc635f1d36143f772.jpg)
Книга посвящена великому киевскому князю Владимиру Святославичу, Крестителю Руси. В русской истории нет более значимого имени. Владимир Святой, Владимир Великий, в памяти народа — Владимир Красное Солнышко — сами прозвища говорят об отношении потомков к своему великому предку. Но каким был князь Владимир в жизни? Как произошло превращение язычника и братоубийцы, гонителя христианства и законопреступника в просветителя Отечества, великого государственного мужа, человека высочайшего духовного подвига? Мы слишком мало знаем о личности этого человека; многое окутано тайнами, легендами и преданиями.
Роман о жизни и борьбе Фридриха Энгельса, одного из основоположников марксизма, соратника и друга Карла Маркса. Электронное издание без иллюстраций.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Русского писателя Александра Грина (1880–1932) называют «рыцарем мечты». О том, что в человеке живет неистребимая потребность в мечте и воплощении этой мечты повествуют его лучшие произведения – «Алые паруса», «Бегущая по волнам», «Блистающий мир». Александр Гриневский (это настоящая фамилия писателя) долго искал себя: был матросом на пароходе, лесорубом, золотоискателем, театральным переписчиком, служил в армии, занимался революционной деятельностью. Был сослан, но бежал и, возвратившись в Петербург под чужим именем, занялся литературной деятельностью.
«Жизнь моя, очень подвижная и разнообразная, как благодаря случайностям, так и вследствие врожденного желания постоянно видеть все новое и новое, протекла среди таких различных обстановок и такого множества разнообразных людей, что отрывки из моих воспоминаний могут заинтересовать читателя…».
Творчество Исаака Бабеля притягивает пристальное внимание не одного поколения специалистов. Лаконичные фразы произведений, за которыми стоят часы, а порой и дни титанической работы автора, их эмоциональность и драматизм до сих пор тревожат сердца и умы читателей. В своей уникальной работе исследователь Давид Розенсон рассматривает феномен личности Бабеля и его альтер-эго Лютова. Где заканчивается бабелевский дневник двадцатых годов и начинаются рассказы его персонажа Кирилла Лютова? Автобиографично ли творчество писателя? Как проявляется в его мировоззрении и работах еврейская тема, ее образность и символика? Кроме того, впервые на русском языке здесь представлен и проанализирован материал по следующим темам: как воспринимали Бабеля его современники в Палестине; что писала о нем в 20-х—30-х годах XX века ивритоязычная пресса; какое влияние оказал Исаак Бабель на современную израильскую литературу.
Туве Янссон — не только мама Муми-тролля, но и автор множества картин и иллюстраций, повестей и рассказов, песен и сценариев. Ее книги читают во всем мире, более чем на сорока языках. Туула Карьялайнен провела огромную исследовательскую работу и написала удивительную, прекрасно иллюстрированную биографию, в которой длинная и яркая жизнь Туве Янссон вплетена в историю XX века. Проведя огромную исследовательскую работу, Туула Карьялайнен написала большую и очень интересную книгу обо всем и обо всех, кого Туве Янссон любила в своей жизни.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.