Всеобщая теория забвения - [20]
Идет дождь, все переполнено. Ночью тьма будто бы поет. Ночь поднимается волнами и пожирает здания. Я опять думаю о той женщине, которой вернула ее голубя, – высокая, утонченная, глядящая на мир чуть пренебрежительно, как это делают красавицы. Вот она идет по улицам Рио, по берегу Лагуны (в библиотеке я встречала множество фотографий и альбомов о Бразилии). Навстречу едут велосипедисты. Те из них, что останавливают на ней взгляд, уже больше никогда не возвращаются. Женщину зовут Сара. Я ее так зову.
Кажется, она только что сошла с картины Модильяни.
О Боге и прочих мелких глупостях
Мне кажется, что, несмотря на крайнюю непостижимость Бога, верить в него легче, нежели в самонадеянное человечество. Многие годы я выдавала себя за верующую просто из обыкновенной лени: мне было бы трудно объяснить Одетт и всем остальным свое неверие. Я также не верила в мужчин, но это как раз люди принимали легко. В последнее время я пришла к выводу, что для того, чтобы верить в Бога, непременно нужно верить в человечество.
Не существует Бога без человечества.
Я по-прежнему не верю ни в то ни в другое.
С тех пор как умер Призрак, я поклоняюсь Его духу. Разговариваю с Ним и считаю, что Он меня слышит. Я верю в это не благодаря усилию воображения, тем более ума, а задействуя другую способность, относящуюся к “неразуму”, как можно было бы это назвать.
Считаете, я говорю сама с собой?
Может быть. Как святые, кстати, те, которые при этом хвастались, что разговаривают с Богом.
Я менее самонадеянна. Говорю сама с собой, считая, что разговариваю с нежной душой собаки. В любом случае это разговоры, которые идут мне на пользу.
Экзорцизм
День, когда Луду спасла Луанду
Ha стене в гостиной висела акварель – группа танцующих мукубалов. Луду была знакома с автором, художником по имени Албану Невеш-и-Соуза, веселым занятным парнем, старым другом ее зятя. Поначалу она ненавидела эту картину. Ей виделось в ней то, что страшило ее в Анголе: празднующие что-то дикари, эта их радость, это предвестие счастья – все, что было ей чуждо. Но постепенно, за длинные месяцы молчания и одиночества, ей стали ближе эти фигуры, движущиеся в танце вокруг костра, будто демонстрирующие, что жизнь и вправду заслуживает такого изящества.
Луду сожгла мебель, сожгла сотни книг, сожгла все картины. И только в порыве отчаяния она наконец убрала мукубалов со стены. Когда же собралась выдернуть гвоздь – лишь потому, что торчащий из стены безо всякой надобности гвоздь выглядел бы уродством, – ей вдруг пришла в голову мысль: а что, если на этом кусочке металла держится вся стена? А может, и весь дом. Кто знает, вдруг, выдрав гвоздь из стены, она обрушит весь город?
Луду оставила гвоздь на месте.
Видения и падение, чуть было не ставшее смертельным
Весь ноябрь был безоблачным. Декабрь тоже. К февралю городской воздух уже изнывал от жажды. Пруд под домом Луду сильно обмелел. Трава сначала потемнела, потом стала ярко-золотистой, почти белой, оглушительное кваканье лягушек по ночам прекратилось. Луду подсчитала оставшиеся бутылки с водой. Совсем немного. Куры, которых она поила грязной водой из бассейна, заболели и передохли. Все. Еще оставались кукуруза и фасоль, но, чтобы их приготовить, требовалась вода, которую приходилось беречь. Снова наступил голод.
Встав как-то на рассвете, еще не стряхнув с себя сон, Луду, пошатываясь, побрела на кухню и увидела на столе хлеб.
– Хлеб!
Не веря глазам, она схватила булку обеими руками.
Понюхала.
Запах хлеба вернул ее в детство: вот они с сестрой на пляже, делят бутерброды. Впившись зубами в булку, она поняла, что плачет, только когда проглотила последний кусок. Дрожа всем телом, она села.
Кто принес мне этот хлеб?
Наверное, забросили в окно.
Она представила себе широкоплечего молодого человека, запускающего булку в небо. Та медленно описывает в воздухе полукруг и падает на стол. Этот человек мог зашвырнуть хлеб со стороны пруда, теперь уже почти высохшего, – например, исполняя какой-нибудь таинственный ритуал, вызывающий дождь. И это был не просто какой-то там колдун, а настоящий чемпион по булкометанию. Расстояние ведь приличное.
В ту ночь Лудовика рано легла спать. Ей приснился посетивший ее ангел.
На следующее утро на кухонном столе она увидела уже шесть булок, банку желе из гуавы и большую бутылку кока-колы. Луду села. Сердце бешено колотилось: к ней кто-то регулярно наведывается. Она поднялась на террасу. В последние месяцы зрение ее становилось все хуже. С наступлением сумерек, когда солнце приближалось к линии горизонта, она передвигалась на ощупь. Луду прошла на правую сторону террасы, смотревшую на глухую стену соседнего здания, что стояло всего в нескольких метрах. Перегнувшись через парапет, она обнаружила, что здание облеплено строительными лесами, вплотную примыкающими к стене дома. Ясно, что в ее жилище проникали именно этим путем.
Спускаясь по лестнице, то ли перенервничав, то ли потеряв ощущение пространства, она оступилась, покачнулась и упала. Очнувшись после обморока, Луду сразу поняла, что сломала левое бедро. “Вот, стало быть, как это произойдет, – подумала она. – Я умру не от загадочной африканской болезни, не от потери интереса к еде и истощения, не погибну от руки грабителя и не потому, что небеса обрушатся мне на голову. Причиной моей смерти станет зловредное действие одного из знаменитых законов физики:
Роман «Продавец прошлого» известного ангольского писателя Жузе Эдуарду Агулазы (1960). Современная Ангола — люди, нравы, недавние политические потрясения — глазами домашнего геккона. Магический реализм. Перевод с португальского Татьяны Родименко.Республика Ангола — государство в Центральной Африке, граничит с Намибией на юге, Демократической Республикой Конго на северо-востоке и севере, Замбией на востоке, а также Республикой Конго, омывается с запада Атлантическим океаном. Бывшая португальская колония. Вторая после Нигерии страна в Африке по объему нефтедобычи, Ангола также является одним из самых бедных государств в мире.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Светлая и задумчивая книга новелл. Каждая страница – как осенний лист. Яркие, живые образы открывают читателю трепетную суть человеческой души…«…Мир неожиданно подарил новые краски, незнакомые ощущения. Извилистые улочки, кривоколенные переулки старой Москвы закружили, заплутали, захороводили в этой Осени. Зашуршали выщербленные тротуары порыжевшей листвой. Парки чистыми блокнотами распахнули свои объятия. Падающие листья смешались с исписанными листами…»Кулаков Владимир Александрович – жонглёр, заслуженный артист России.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.