Всемирная спиртолитическая - [7]
Чопику пришлось поспешно бежать из Питера. После долгих скитаний он добрался до отдаленного от столичного бедлама и хаоса Энского района Курской области, где снова принялся за старое. Собрал вокруг себя десятка три отпетых головорезов из числа приблудных алкашей, наркоманов, бомжей и уголовников, организовал отряд, назвал его «Мотобанда № 8» (№ 8 — потому что до него в Энском районе уже действовало семь подобных моторизованных бандитских шаек), объявил себя атаманом и пустился во все тяжкие.
Целыми днями он колесил по району со своими бандюками, наводя ужас на милицию и местных богатеев: чиновников поселковых администраций и фермеров-кулаков. Устраивал экспроприации, пьяные кутежи и в перерывах между запоями творил скорый и справедливый суд над врагами спивающегося трудового народа. За три летних месяца батька сумел разгромить или нейтрализовать всех конкурентов из числа местных собратьев по ремеслу. Нескольких наиболее строптивых просто «израсходовал», остальных посадил на иглу, полностью подчинив своему влиянию. В последнее время главной и единственной угрозой его чрезвычайно возвысившемуся авторитету осталась только банда местных байкеров-безлошадников из Курской ассоциации русских байкеров-отморозков фашистской ориентации садомазо (сокращенно «Карбофос»). Возглавляемые своим главарем Горбачевым по кличке Горбатый, бывшие до появления батьки признанными лидерами в деле моторизованного бандитизма, байки никак не хотели смириться с потерей былого своего могущества и всячески стремились уничтожить новоявленного атамана и его повстанцев.
Все лето продолжалась ожесточенная борьба за преобладание в районе. Враги несли тяжелые потери, но ни одной из сторон не удалось добиться окончательной победы над противником. На прошлой неделе собравшийся с силами Чопик в нескольких стычках серьезно потрепал упрямых фашиков: потеряв много людей и техники, они обратились в паническое бегство, и уже третьи сутки подряд Ермаков и его бойцы без сна и отдыха гонялись за ними по пятам, полные суровой решимости добить ненавистных отморозков, с тем чтобы остаться полными и безраздельными хозяевами богатого и хлебосольного Энского района.
И снова солнце, небо, дорога… Снова несется по пыльным ухабам и колдобинам старый, разбитый «Урал» с коляской, снова рев мотора и свист ветра в ушах… Снова передавленные куры, причитающие бабы и перепуганные гаишники… Снова ощущение безграничной свободы и щекочущее нервы предвкушение близкой опасности…
Кра-со-та-а!..
К Жмуркину подъезжали уже в сумерках. Посланная вперед Михалычем разведка доложила, что в селе остановился на ночлег большой — свыше полусотни бойцов — отряд. Центральная площадь перед церковью забита мотоциклами, бензовозами, легковыми автомобилями. Всюду слышны громкий хохот и гортанные песни разошедшихся по домам пьяных вояк.
— Ну что, братва, — задорно потирая руки, спросил командир собравшихся вокруг него в отделенной от деревни небольшим бугром рощице повстанцев, — не ждут нас байки позорные, пьянствуют? А мы тут как тут — здрасьте-пожалуйста! Давайте, хлопцы, покажем гадам, где раки зимуют! Пусть их посуетятся, побегают! Пленных не брать; патронов не жалеть! Все трофеи — в общак! После боя сам делить буду. Моя доля — храбрецам на премии. Вперед!
Воодушевленная братва приготовилась к атаке, расположившись на краю рощи возле ведущей в село дороги. Позади них в глубине березовых зарослей разворачивался, выбирая удобную позицию, вооруженный реактивным минометом газик.
Главным силам отряда при поддержке второго пулеметного газика Чопик приказал наступать на деревню в лоб, а сам, вооружившись ручным пулеметом, в напяленной набекрень бескозырке двинулся в обход по дну неглубокой обтекавшей Жмуркино справа балке. Двенадцать снятых им с мотоциклов и машин повстанцев едва поспевали за атаманом.
Скрытно подошли к самой деревне. Перед ними открылась уставленная обозом площадь. Всюду сновали пьяные байкеры.
— Пулеметы, вперед! — скомандовал Ермаков и, встав в полный рост, с плеча резанул холодные сырые потемки длинной, раскатистой очередью.
Тут же с противоположной стороны рявкнул надежно укрытый за бугром восьмиствольный миномет. С ревом прилетели снаряды; ударили посреди площади. Загорелись бензовозы, заполыхало несколько развороченных взрывами изб. Пьяные люди в панике метались по улицам среди частных разрывов и непрерывного треска пулеметов. А ударная группа Михалыча с криками «Даешь Жмуркино!» уже въезжала в село, на ходу поливая огнем и давя колесами бегущих без оглядки врагов. После короткого боя Жмуркино полностью оказалось в руках бесстрашных мотобандитов. Повстанцам достались богатые трофеи: три мотоцикла, один сгоревший БТР, десять полных спирта автоцистерн (в темноте разведчики приняли их за бензовозы), две нерасчехленные пушки и несколько пулеметов.
Остатки разгромленного отряда укрылись за каменными стенами стоявшей в центре села старой церкви. Ринувшиеся на приступ бандиты были встречены дружными залпами оборонявшихся и откатились назад под прикрытие окружавших площадь домов.
— Что, как? — подскочил к стоявшему возле стены атаману разгоряченный боем начштаба. — Горбатого взяли? Нет?
«Альфа Лебедя исчезла…» Приникший к телескопу астроном не может понять причину исчезновения звезды. Оказывается, что это непрозрачный черный спутник Земли. Кто-же его запустил… Журнал «Искатель» 1961 г., № 4, с. 2–47; № 5, с. 16–57.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Бабур — тимуридский и индийский правитель, полководец, основатель государства Великих Моголов (1526) в Индии. Известен также как поэт и писатель.В романе «Бабур» («Звездные ночи») П. Кадыров вывел впечатляющий образ Захириддина Бабура (1483–1530), который не только правил огромной державой, включавшей в себя Мавераннахр и Индию, но и был одним из самых просвещенных людей своего времени.Писатель показал феодальную раздробленность, распри в среде правящей верхушки, усиление налогового бремени, разруху — характерные признаки той эпохи.«Бабур» (1978) — первое обращение художника к историческому жанру.
Франс Эмиль Силланпя, выдающийся финский романист, лауреат Нобелевской премии, стал при жизни классиком финской литературы. Критики не без основания находили в творчестве Силланпя непреодоленное влияние раннего Кнута Гамсуна. Тонкая изощренность стиля произведений Силланпя, по мнению исследователей, была как бы продолжением традиции Юхани Ахо — непревзойденного мастера финской новеллы.Книги Силланпя в основном посвящены жизни финского крестьянства. В романе «Праведная бедность» писатель прослеживает судьбу своего героя, финского крестьянина-бедняка, с ранних лет жизни до его трагической гибели в период революции, рисует картины деревенской жизни более чем за полвека.
Новый роман П. Куусберга — «Происшествие с Андресом Лапетеусом» — начинается с сообщения об автомобильной катастрофе. Виновник её — директор комбината Андрес Лапетеус. Убит водитель встречной машины — друг Лапетеуса Виктор Хаавик, ехавший с женой Лапетеуса. Сам Лапетеус тяжело ранен.Однако роман этот вовсе не детектив. Произошла не только автомобильная катастрофа — катастрофа постигла всю жизнь Лапетеуса. В стремлении сохранить своё положение он отказался от настоящей любви, потерял любимую, потерял уважение товарищей и, наконец, потерял уважение к себе.