Всего лишь случай - [9]

На лбу у него залегла складка, и он уставился в свою миску:

— Грейс была большой поклонницей его творчества. Она пела Флинну его песни вместо колыбельных.

— И он сейчас их просит?

— Да.

В одном коротком слове было столько боли, что у Сюзанны защемило сердце. Убрав за ухо прядь волос, она изобразила на лице озорную улыбку:

— Я слышала, что не все поют их так, как надо.

Мэттью снова посмотрел на нее. В его зеленых глазах читалось замешательство.

— Что вы имеете в виду?

— Флинн пожаловался мне, что тетя Лили поет песни Элвиса слишком быстро и танцует под них.

Уголки его рта дрогнули в улыбке.

— Это очень похоже на Лили.

«А папа поет их грустно», — вспомнила она слова Флинна.

Разумеется, Мэттью поет их грустно, потому что они напоминают ему о любимой жене, которой больше нет рядом с ним. Удивительно, как он вообще может их петь. Не зная, что еще сказать, она отправила в рот еще немного фасоли.

— Сюзанна, я бы хотел кое о чем вас попросить, но… — произнес он с неохотой.

— Просите о чем угодно. Я постараюсь это сделать.

Именно для этого она и приехала. Чтобы помочь.

— Вам не придется ничего делать. — Он аккуратно положил вилку и соединил пальцы под подбородком. — Вы скоро вернетесь домой.

Он помедлил, поэтому она, чтобы заполнить паузу, сказала:

— Да.

— Когда я сегодня вечером вернулся в палату и увидел, как Флинн спит, прижавшись к вам… — Он съел немного фасоли, дав себе время собраться с мыслями. — Флинн обычно не так открыт с незнакомыми людьми, но по какой-то причине к вам он проникся симпатией, и если вы проведете с ним больше времени…

— Вас беспокоит, что, когда я уеду, он будет страдать, — перебила его Сюзанна, которую волновало то же самое.

— В общем, да. — Он взял ложку и помешал фасоль в своей миске, прежде чем снова встретиться с ней взглядом. — Я знаю, что не смогу ограждать его от любого разочарования, но буду делать все для того, чтобы его защитить.

Если бы только у каждого ребенка был такой заботливый и внимательный отец, как Мэттью. Любовь к сыну видна в каждом его поступке.

— Обещаю, что впредь буду с ним осторожной, — сказала Сюзанна. — Я тоже не хочу, чтобы он страдал.

— Я знаю. — В его тоне слышалась уверенность, несмотря на то что до сегодняшнего дня они виделись всего один раз.

— Правда? — спросила она, не удержавшись.

— Я увидел это в ваших глазах, когда вы с ним общались. Он вам небезразличен.

Сюзанна расправила юбку на коленях, собираясь с мыслями. Мэттью заслуживает знать, как она относится к его сыну.

Она подняла голову и встретилась с ним взглядом:

— Передавая вам с Грейс Флинна, я была искренне рада, что смогла вам помочь. Грейс так мечтала стать матерью, и я знала, что из вас обоих получатся прекрасные родители. Да, Флинн мне по-прежнему дорог. Я желаю для него лучшего, поэтому не позволю ему ко мне привязаться и страдать из-за моего отъезда.

Черты Мэттью немного расслабились. Он кивнул и продолжил есть. Через некоторое время молчание стало невыносимым, и Сюзанна решила сменить тему:

— У вас есть аллергия еще на что-то, кроме пенициллина?

Мэттью поднял бровь, и она поняла, что ее вопрос сбил его с толку.

— Я завтра поеду за продуктами, поэтому мне нужно знать, нет ли у вас аллергии на какую-либо еду. Например, на морепродукты или арахис, — пояснила она.

— Я не люблю оливки и майоран, но аллергия у меня только на пенициллин.

— Должно быть, вы чувствуете себя ужасно, зная, что из-за нее не можете стать донором для Флинна, — произнесла она и пожалела об этом, когда увидела боль в его глазах.

— Да, — пробормотал он.

— Мне жаль, Мэттью.

Он тихо вздохнул:

— Мне тоже. Я бы хотел занимать в списке возможных доноров первое место, а не последнее.

Сюзанна хотела спросить его, как он справляется со всем, что на него навалилось, но подумала, что не имеет права вмешиваться в его частную жизнь. Он пригласил ее в свой дом только для того, чтобы она была поблизости, если Флинну срочно понадобится пересадка костного мозга. Он не хочет, чтобы она привязывалась к его сыну и задавала ему личные вопросы. Ей следует помнить, что она всего лишь потенциальный донор. Ничего больше.

Глава 3

Когда следующим утром Сюзанна жарила тосты, в кухню вошел Мэттью, и ее самообладание затрещало по швам. На нем были темно-синие брюки и рубашка цвета жженого сахара. Несколько пуговиц на ней было расстегнуто, и ее взору предстала сильная крепкая шея и темные волосы на груди. Вчера вечером он тоже был без пиджака и галстука, но на рубашке была расстегнута только верхняя пуговица, и она ничего этого не видела. Ее сердце учащенно забилось. Она осознала, что таращится на него, но не могла отвести взгляд.

— Доброе утро, Сюзанна, — произнес он ровным глубоким голосом. — Вам понравилась комната? Вы хорошо спали?

Сглотнув, она перевела взгляд на тостер.

— Доброе утро. Комната просто замечательная. Я спала как ребенок.

— То есть вы просыпались каждые два часа и хотели есть?

Снова посмотрев на него, она увидела в его зеленых глазах озорной блеск.

Его шутка помогла ей расслабиться, и она улыбнулась:

— Флинн плохо спал, когда был младенцем?

— Да. Он только с восьми месяцев перестал просыпаться по ночам. Сейчас с этим все в порядке. — Мэттью направился к большому серебристому аппарату. — Я собираюсь варить кофе. Приготовить на вашу долю?