Все прекрасное началось потом - [40]

Миновав несколько скалистых бухточек, совсем непригодных для купания, Ребекка наконец заметила уютное местечко, похожее на скрытый пляж, хотя на картах его не было: там была указана лишь длинная гряда высоких скал. Туда вела даже не дорога, а скорее тропинка, змеившаяся меж опаленных солнцем, пожелтевших камней. Они очень медленно спускались по изломанному, растрескавшемуся склону под рокот двигателей. Когда они добрались до обрывистого спуска между скалами, Джордж объявил, что дальше лучше идти пешком, чтобы не подвергать смертельной опасности жизнь выдающегося английского археолога. Ребекка согласилась с тем, что это неплохая мысль, – и вслед за тем они около получаса спускались по крутому склону к тонкой полоске пляжа, который уже проглядывал из-под нависающими над ним скальными выступами. Заметили они и несколько зияющих пещер, которые Джордж, как он заявил, собрался исследовать после обеда.

– Ничего, что мы оставили мопеды наверху? – спросил Генри, глянув наверх.

– А что, разве ты не оплатил страховку? – пошутила Ребекка.

– Оплатил, конечно… да еще какую, на всякий случай.

– Тогда все в порядке, – рассмеялась она, приглашая обоих спутников двигаться дальше.

– Надеюсь, – сказал Генри, – твоими бы молитвами.

Песок на скале был очень мелкий – они утопали в нем по щиколотку. И, когда с оглядкой дотащились до края выступа, на что у них ушло минут двадцать, пляж предстал перед ними во всей своей красе. Песок там был такой белый, что издали походил на снег.

Когда они наконец туда добрались, Джордж сбросил с плеча сумку со снедью и полотенцами, разделся до плавок, которые были на нем под хлопчатобумажными слаксами и которые ему одолжил Генри. И, кинувшись в море, быстро поплыл прочь от берега.

Едва ступив в прозрачные воды, Генри почувствовал неодолимое желание окунуться с головой. Он заходил все глубже, потом зажал нос и опрокинулся навзничь. В тот самый миг, когда волны поглотили его целиком, на него нахлынули мысли, давние-давние раздумья, которые он осознавал, но не мог выразить: ему все никак не удавалось нащупать кончики этой длинной нити из размотавшегося клубка.

Через несколько мгновений он всплыл на поверхность, оттолкнувшись от песчаного дна, и принялся вспенивать воду с невероятной силой – словно вдруг увидел грядущее, получив откровение свыше.

Поплескавшись еще немного, Генри с Джорджем уловили аромат испеченного на одноразовом гриле осьминога с сардинами и поплыли к берегу. Ноги у них были в песке. Они втроем выжали по половинке лимона на молочно-белую тушку осьминога.

После обеда Ребекка медленно вошла в море.

Генри, сидя на берегу, наблюдал за нею.

– Может, счастье и правда в том, чтобы встретить подходящих людей в подходящее время.

– Где же таких встретишь? – сказал Джордж.

– Собьешь случайно – и вот тебе, пожалуйста.

Джорджа разобрало любопытство.

– Значит, говоришь, главное – встретить подходящих людей… но разве можно кого-то любить по-настоящему без самозабвения?

Генри, похоже, смутился.

– Разве можно полюбить человека, не испытывая к нему всеобъемлющей любви, которая живет в тебе еще до того, как ты с ним повстречался? – сказал Джордж.

Генри на мгновение задумался.

– Нельзя, – проговорил он. – В том-то все и дело – так любить дано не каждому.

Они прикорнули – ненадолго, а проснувшись, увидели, что Ребекка все еще в море. Они побрели к воде, о чем-то болтая, а потом поплыли к скале, на которой она отдыхала. Джордж заплыл подальше и начал плескаться.

– Я полюбил тебя на расстоянии, – сказал Генри.

Губы Ребекки расплылись в улыбки, хотя выражение глаз не изменилось, как будто в них застыли мысли, одолевавшие ее в ту минуту.

– Я думала, – сказала она.

Генри тронул ее за щеку.

– О чем?

Тут появился Джордж.

– Потом скажу.

– Давайте сплаваем вон туда, – предложил Джордж.

Оказалось, они заплыли в пещеру, все больше расширявшуюся вглубь. Песок там был темный и плотный. Солнце уже не пекло им спины – их пробивал легкий озноб. Голоса звучали громче и отчетливее. Потолок в пещере был сводчатый и напоминал громадное нёбо.

Каждый всплеск волны отдавался в пещере гулким эхом, а солнечный свет, проникавший внутрь сквозь расщелины в скальной породе, раскалывался на лучи, походившие на желтые колонны.

Проведя целый час за разговорами, они поплыли дальше – к мрачным и более глубоким пустотам, где жизнь так и бурлила: об их ноги беспрестанно терлись какие-то существа. Потом они упали на спину и лежали на холодном, сыром песке. А чуть погодя начался прилив – их накрыло волной. И они поплыли против течения назад – к залитому вечерним светом пляжу, где громоздились кучей их пожитки. В обратный путь собрались без лишних разговоров.

Взобравшись на вершину скалы, Джордж с Генри нашли мопеды и бойко покатили их к дороге. Они уже усаживались на свой, как вдруг Ребекка их остановила.

– Хочется еще разок взглянуть на то место, где я была так счастлива, – сказала она.

Они повернули обратно и направились к краю обрыва. Ребекка взяла Джорджа за руку.

– Я так рада, что у нас все уладилось, – проговорила она.

Солнце уже валилось за далекие скалы. Было тихо-тихо – какое-то время и они стояли молча, прежде чем заговорили снова.