Все началось с вечеринки - [9]

Аня почесала у него за ухом и улыбнулась, услышав в ответ уютное мурлыканье.

Теперь, когда Аня наконец-то устроилась, она всерьез подумывала о том, не завести ли себе кошку. Или даже собаку. Из-за астмы в детстве и ужаса ее мамы, оперной певицы, перед всем тем, что могло бы представлять угрозу ее горлу, а стало быть, и голосу, ей не позволяли заводить животных. При частых гастролях не могло быть и речи даже о рыбках, и только во время столь дорогих ее сердцу поездок на каникулы на ферму тети и дяди Аня могла удовлетворить свой интерес к животным – и без всяких чихов и хрипов!

– Посмотрим, найдется ли у меня банка с тунцом, чтобы угостить тебя, – сказала Аня, идя вслед за Джорджем по недавно выложенной ею узкой кирпичной дорожке. Было необычно тепло для середины апреля, но над горами Гунуа собирались тучи, и в душном воздухе чувствовалось приближение дождя.

Войдя в дом, она со вздохом облегчения скинула туфли и прошлась по комнатам, распахивая окна. Время ужина еще не наступило, но Джордж наверняка проголодался. Аня аккуратно разделила содержимое банки на части: одну часть положила в блюдце для кота, вторую добавила в салат, который купила по пути домой, и, поставив его в холодильник, решила сначала принять ванну.

Ей хотелось погрузиться в восхитительную, пахнущую лавандой горячую воду, чтобы не осталось и следа от усталости и тревожных мыслей. А потом она съест свой салат с бокалом белого вина и расслабится за чтением, слушая музыку Баха. О, какое счастье освободиться от всех правил и норм! И не отчитываться ни перед кем, что и когда она сделала. Хочу – работаю, хочу – валяюсь без единой мысли в голове!

Оставив Джорджа лакомиться тунцом, Аня отправилась в ванную комнату и погрузилась в теплую воду.

Однако вопреки ожиданиям, это не помогло ей уйти от реальности, и мысли Ани невольно вернулись к раздражающему ее предмету – Скотту Тайлеру.

И как это только ему каждый раз удается сделать ее косноязычной?

А ведь когда их впервые представили друг другу, она надеялась, что между ними сложатся дружеские отношения.

Председатель совета, седой мужчина на седьмом десятке, пригласил ее в комнату дирекции на собеседование. Они обменялись рукопожатием, как вдруг лицо председателя озарилось радостью, и он воскликнул, глядя через ее плечо:

– О, прекрасно, вот и ты, Скотт! Я все думал, успеешь ли ты вернуться вовремя. Познакомься с мисс Адамс из Истбрука. Мы уже обсудили ее документы...

Церемония представления была прервана высокой, стройной брюнеткой, подхватившей Скотта под руку.

– Извини, папочка, – проговорила молодая женщина, задорно чмокнув председателя в щеку. – Я только что завершила дело в районном суде, а потом позвонила Скотту и вытащила его пообедать. Мы заговорились о делах и не заметили, как пролетело время.

– Хедер работает на крупную юридическую фирму, – пояснил с чувством отцовской гордости Ане Хью Морган. – Она была лучшей в юридической школе.

– Ах, папочка, это уже в прошлом, – жеманно махнула рукой Хедер.

Аня определила, что «девочке» уже чуть за тридцать. Похоже, это «прошлое» было лет десять назад, подумала она с несвойственной ей злобой.

– Ты же знаешь, я не люблю почивать на лаврах, – продолжила Хедер, игриво поглядывая своими миндалевидными глазами на стоявшего рядом импозантного мужчину. – Тем более, что Скотт не позволяет мне расслабляться.

Она снисходительно улыбнулась Ане, заметив, наконец, ее присутствие.

– Так вы учительница?

Судя по интонации, с которой был задан вопрос, по ее мнению, это самая неинтересная работа на свете.

Аня вежливо кивнула. Ее скорее позабавила, чем задела, высокомерность этой женщины. То, что она получила диплом с отличием и стипендию в Кембридже и отказалась от всего, чтобы учительствовать, не произвело бы на мисс Морган никакого впечатления. Она бы решила, что это глупо, ведь преподавание не приносит ни больших денег, ни славы, ни положения в обществе.

Аня молчала, пока остальные обменивались взаимными любезностями. Только услышав произнесенное вскользь название места, где живет Скотт Тайлер, она включилась в беседу.

– Вы живете в доме под названием «Сосны»? – спросила она. – Уж не в том ли, что стоит на выезде из Ривервью?

– Да, там, – настороженно ответил Скотт Тайлер.

– Случалось проезжать мимо? Прелестно, не так ли? Скотт купил его около... пяти лет назад, не так ли, дорогой? – Хедер Морган ловко дала понять, что их отношения носят не только профессиональный характер. – И заметьте, дом находился в весьма плачевном состоянии. Скотту пришлось полностью отделывать его и внутри, и снаружи.

– Если это случилось пять лет назад, то вы, должно быть, купили его у моей родственницы, – охотно поведала Аня Скотту Тайлеру, обрадовавшись общей теме для разговора. – Кейт Карлайл. Она приезжала из Лондона, чтобы обговорить условия продажи дома. Уверена, вы бы запомнили ее, если бы увидели. Она поразительная женщина – известная в Америке и Европе концертирующая пианистка...

Лицо его стало жестким. Уж не подозревает ли он ее в хвастовстве? Что ж, может, оно и так.

Но она искренне гордилась выдающимися достижениями Кейт.