Все мы - открыватели... - [41]

«Фрам» стоит без дела. И однажды Руал Амундсен, успешно закончивший полярную экспедицию, приходит к своему учителю…

Точное содержание их разговора неизвестно. Мы знаем лишь, что Амундсен попросил «Фрам», для того чтобы отправиться в такую экспедицию, план которой вынашивал сам Нансен.

Ответ был дан не сразу. Для того и другого решение означало слишком многое. Нансен должен был выбирать, как ему казалось, между долгом перед страной, еще не закрепившей свою независимость, и тем, что с юных лет составляло цель его жизни как исследователя. Он мог бы, конечно, отложить окончательное решение на год-полтора, выждать, пока следом за Россией, первой признавшей независимость Норвегии, это сделают другие великие державы.

Но Нансен никогда не искал половинчатых решений.

— Вы получите «Фрам»! — услышал Амундсен, приехавший за ответом.

Лишь много лет спустя после смерти Нансена из воспоминаний его старшей дочери Лив мы узнали, что позднее отец признавался: он ни для кого в жизни не жертвовал столь многим, как для Амундсена. И эта жертва означала в сущности крушение его важных жизненных планов.

…В 1909 году американец Роберт Пири достиг Северного полюса.

В конце 1911 года над Южным поднимает норвежский флаг Руал Амундсен. Вернувшись с триумфом, он говорит о Нансене:

— Без проделанной им работы мы не смогли бы достигнуть Южного полюса. Я понял революционное значение метода Нансена, я воспользовался им для достижения моей цели и одержал победу!

А сам Нансен, отдавший «Фрам» Амундсену, летом 1912 года отправляется на маленькой яхте «Веслеме» со старшим сыном Коре для океанографических исследований севернее Шпицбергена.

Масштабы, увы, несравнимые…

* * *

В 1913 году Нансен, как мы помним, предпринимает путешествие в Сибирь, в «страну будущего».

Видимо, тот давний интерес к России, к русскому народу, который зародился у него еще в годы экспедиции «Фрама» и успешного сотрудничества с русскими учеными, был главной причиной того, что Нансен согласился участвовать в плавании, вся обстановка которого была необычной и непривычной для полярного исследователя.

«Коррект», на палубу которого поднялся Нансен, мало напоминал экспедиционное судно. Это был обыкновенный морской работяга. Его трюмы загрузили бочками немецкого цемента и образцами английских товаров. Снарядило «Коррект» не какое-либо научное учреждение, а «Сибирское акционерное общество пароходства, промышленности и торговли». Оно занималось вывозом сибирского сырья в Европу с помощью английских, норвежских и русских капиталов. Рейс же был затеян для доказательства того, что обыкновенное грузовое судно может пройти северным путем из Норвегии к устью Енисея.

Директор-распорядитель общества Ионас Лид, ловкий делец авантюристического склада, сам отправился на «Кор-ректе». Другими спутниками Нансена оказались русский дипломат Лорис-Меликов, «патриот, непоколебимо уверенный в превосходстве русской правительственной системы», и городской голова Енисейска депутат Государственной думы Востротин, крупный золотопромышленник, человек, не лишенный некоторого европейского лоска. С помощью этих господ Нансен, не знавший русского языка, должен был узнавать Сибирь.

Чтобы еще яснее определить политические симпатии спутников норвежца, забежим на несколько лет вперед. Мы увидим Востротина в роли руководителя комитета Северного морского пути при «правительстве» Колчака. Мы обнаружим Йонаса Лида мечущимся между Старым и Новым Светом с проектами акционерных обществ, одобряемых, с одной стороны, тем же Колчаком, а с другой — самим Черчиллем…

Нансен написал впоследствии: «Как и почему, собственно, я попал в это общество, в сущности так и осталось для меня лично загадкой: меня ведь никоим образом нельзя причислить к коммерсантам, и с Сибирью я никогда не имел никакой связи, только проехал однажды вдоль ее северного побережья. Впрочем, я всегда живо интересовался этой необъятной окраиной и не прочь был познакомиться с ней поближе».

Итак, Сибирь показывали Нансену люди, весьма далекие от понимания ее истинной исторической роли и не менее далекие от ее народа. И все же Нансен сумел увидеть в этом поистине удивительном крае то, что в те годы видели лишь очень немногие.

Его тонкие и верные наблюдения о характере льдов в Карском море, о быте северных народов, о природе берегов Енисея, безусловно, ценны и интересны. Но едва ли не больший интерес для нас представляют его взгляды на некоторые общие проблемы Сибири и Дальнего Востока. Это взгляды не только знаменитого путешественника и крупнейшего ученого, но и государственного деятеля, обогащенного дипломатическим опытом.

Напомним сначала общий ход путешествия. «Коррект» в августе 1913 года покинул Тромсе. С таким знатоком льдов, как Нансен, который проходил уже эти воды на «Фраме», судно без больших затруднений продвигалось к цели. На тринадцатый день плавания с мачты из «вороньего гнезда» Нансен увидел очертания острова Диксон, сторожащего вход в Енисей.

Отсюда «Коррект» поднялся вверх по реке до Насоновских островов, где его уже ждали речной пароход «Туруханск» и баржи для перегрузки товаров. Таким образом было получено новое убедительное доказательство возможности прямых коммерческих рейсов Европа — Сибирь.