Все грехи мира. Книга III - [26]

Тут нельзя не отметить того, что Уилсон судом был признан вменяемым, да и сам обвиняемый не пытался настаивать на собственном душевном заболевании. То есть дурацкая история с симуляцией помешательства, о которой в суде рассказал обвинитель, объективно Джеймсу только навредила.

Вся вещественная сторона обвинения строилась на найденном в палатке, установленной в саду дома Уилсонов, полотенце с розовыми разводами. Кроме того, в ходе суда всплыли некие штаны со следами крови. Штаны являлись очень странной уликой, появившейся буквально по щелчку пальцев. Совершенно непонятно, почему никто никогда не упоминал о штанах ранее, в т.ч. и во время допросов обвиняемого летом 1911 г. Может быть, потому, что тогда этой улики не существовало? Вопрос, впрочем, риторический, ответа не требующий. Даже если считать, что эти находки как-то связаны с убийством четы Кобл – что само по себе было отнюдь не очевидно и требовало отдельного доказательства! – то вина Джеймса Уилсона из факта обнаружения этих предметов отнюдь не следовала. Здраво рассуждая, следовало признать вероятным то, что в палатке действительно мог находиться убийца и это мог быть вовсе не Уилсон, отправившийся в ночь с 10 на 11 июля ночевать в дом [жена его, напомним, в ту и последующую ночь находилась в больнице с дочерью].

Окончательно процесс запутали постоянные отсылки обвинения к т.н. «делу Мартина Квалшога (Martin Kvalshaug)», сенсационному убийству и последующему судебному процессу, потрясшими штат Вашингтон в 1909 г. и в последующие годы. История эта с точки зрения детективного сюжета весьма тривиальна, но любопытна той юридической казуистикой, которая постепенно вокруг него оформилась.

Мартин Квалшог вечером 14 мая 1909 г. был убит 5-ю выстрелами из пистолета, пули поразили его в грудь, шею, подбородок, в правый глаз. Подозрения стразу же пали на жену убитого и её любовника некоего Чарльза Ньюкомба (Charles Newcomb), об отношениях между которыми знали многие друзья и родственники убитого. За несколько часов до убийства вся троица повстречалась на танцевальном вечере, жена Квалшога откровенно флиртовала с Ньюкомбом и игнорировала мужа. В конце концов Мартин был вынужден увести суженую из клуба, а Чарльз Ньюкомб отправился за ними следом.

Далее началось самое интересное. Жена Квалшога, точнее, уже вдова, была задержана сразу после совершения преступления, смерть мужа она объяснила тем, что на дорожку к трамвайной остановке, по которой они шли, упали куски расположенной рядом скалы. Абсурдность этого утверждения была изначально очевидна всем – скалы не стреляют из пистолета, да и обломков скалы на тропинке не было. Чарльз Ньюкомб рассказал о том, что Мартин Квалшог был расстрелян женой после непродолжительной перепалки, после прекращения стрельбы, благоверная подошла к трупу, подняла с земли камень и несколько раз ударила по голове неподвижное тело. Ньюкомб утверждал, что был шокирован произошедшей на его глазах трагедией, также он настаивал на том, что не знал о наличии у женщины пистолета. Свидетель признавал существование интимных отношений между ним и миссис Квалшог и даже подтверждал, будто она предлагала ему убить её мужа, но при этом настаивал на том, что убийства не совершал и не имел такого намерения вообще.

Как несложно догадаться, скоро всё перевернулась. Вдова Квалшога сообщила, будто бы к ней «вернулась память» и она точно помнит, что шла на расстоянии около 200 футов позади своего мужа. В какой-то момент, когда Мартин и Чарльз скрылись за поворотом, послышались звуки выстрелов, а когда женщина приблизилась, то увидела бездыханному тело любимого супруга.

В общем-то, ситуация, как видим, довольно прозрачна. Те, кто читал мой очерк, посвященный Этель Тодд12, наверняка в этом месте проведут вполне очевидные параллели. А именно – жена использует простодушного любовника, дабы избавиться от постылого мужа. Причём любовник заведомо ниже по своему социальному статусу, что облегчает манипулирование им [в случае Этель Тодд любовник являлся обычным складским рабочим, арендовавшим жильё, а в случае Квалшог любовником стал молодой мужчина, объезжавший на телеге жилые кварталы для сбора белья для стирки в прачечной]. Отличие истории Этель Тодд от «дела Квалшог» заключается лишь в том, что Этель поступила с исключительным коварством, можно даже сказать, беспримерным – она сначала убила мужа с помощью любовника, а потом устроила разоблачение любовника ею же нанятым частным детективом. В результате чего Этель Тодд не просто вышла сухой из воды, но и заслужила вдобавок славу преданной жены и ореол мученицы, несправедливо страдавшей от людской молвы.

Вернёмся, впрочем, к истории Мартина Квалшога. Рассказ его вдовы, которая якобы что-то там забывала, а потом вспоминала, правоохранители восприняли совершенно некритично. Вдова быстро получила статус свидетеля, а Чарльз Ньюкомб стал жестоким и коварным убийцей. Бедолага воистину попал, как петух в ощип, в выдвинутые обвинения не поверил никто, из знавших этого человека. Даже жена Ньюкомба, которая имела все основания гневаться на него за измену, выступила в защиту Чарльза и всячески помогала ему во время суда.