Все дьяволы здесь - [51]

– Значит, насколько вам известно, месье Горовиц не подсаживал вас туда, – она снова обращалась к Бовуару, – чтобы получать нужную ему информацию? Даже инсайдерскую информацию.

– Чтобы шпионить? – переспросил Жан Ги. – Нет. Ни о чем подобном он не просил. И я бы никогда не стал делиться инсайдерской информацией. А если бы я обнаружил какие-то проблемы, то обратился бы к своему непосредственному начальству.

– И кто ваше начальство?

– Кароль Госсет.

– Но вы не обнаружили ничего подозрительного?

– Не обнаружил.

– Даже в люксембургском проекте?

– Откуда вы знаете про этот проект? – спросил Бовуар.

– Месье Гамаш сообщил префекту о ваших вопросах.

Бовуар стрельнул глазами в Гамаша.

– Это было странно, – признал он. – Но, судя по тому, что я видел, там все в порядке.

– А если нет, вы бы обязательно узнали? – спросила Фонтен.

Это был хороший вопрос.

– Нет.

– И вы понятия не имеете, почему месье Горовиц собирался пойти на совет директоров в понедельник?

– Позвольте, я встряну? – сказал Даниель. – Нам вообще известно, состоит ли Стивен в совете директоров?

– Он не состоит, – ответила Фонтен.

– Тогда он мог собираться сколько угодно, но его бы туда не впустили. Это частная компания. На заседание совета директоров допускаются только члены совета директоров. Там обсуждаются конфиденциальные вопросы. Посторонних туда и близко не подпускают.

– Месье Горовиц знал об этом?

– Безусловно знал.

– Может, он был инвестором компании? – спросила Анни.

– Нет, – ответил Арман. – Я спрашивал у миссис Макгилликадди. У Стивена не было никаких акций ГХС. Как говорит Даниель, они – частная компания и на бирже не торгуются.

– Тогда в чем был его интерес? – спросил Даниель.

Гамаш посмотрел на Фонтен, ожидая ответа. По-видимому, Клод Дюссо подробно проинформировал ее об их разговоре и подозрениях. Гамаша очень интересовало, как много готова сказать комиссар Фонтен.

Пока он смотрел на нее, она изучала его.

Этот человек смущал ее.

И комиссару Фонтен это не нравилось.

Ей не нравилась непринужденность Гамаша и его естественная властность. Не нравился его акцент. И уж точно не нравилось ей, что он не замечает того факта, что он ей не ровня – ни социально, ни культурно, ни интеллектуально, ни профессионально. Не может такого быть. Не может канадец быть ей ровней. Тем более квебекец.

Ей не нравились его отношения, его близкая дружба с префектом.

Ей не нравилось, что, когда в течение последних двадцати четырех часов случалось что-то нехорошее, Арман Гамаш всегда оказывался поблизости.

И конечно, ей не нравилось то, что он был ей симпатичен. Что ее инстинкт подсказывал ей доверять этому человеку. Префект предупреждал ее об этом.

– Мы понятия не имеем, почему он хотел присутствовать на заседании совета, – признала Фонтен. – Но вы все знаете месье Горовица. Что, по-вашему, более вероятно? Хотел ли он просто прийти и поздравить их с успехом или же раскрыть какие-то правонарушения? Что больше в его характере?

Судя по их лицам, они знали ответ на этот вопрос.

– Мы так и подумали. Но теперь он не может туда пойти. Один из вопросов, который мы задаем, расследуя убийство: кому выгодно? Ведь так?

Фонтен посмотрела на Гамаша, и тот кивнул.

– Кому выгодна смерть месье Горовица? – продолжила она. – Мне кажется очевидным, что она выгодна компании ГХС Инжиниринг.

– Но что у него могло быть на них? – спросила Анни.

– Мы этого не знаем, и в данный момент детали не имеют значения. Имеет значение мотив. И похоже, у ГХС был серьезный мотив. Заткнуть ему рот.

– Это всего лишь догадки, – сказал Бовуар. – Слушайте, может, вы и правы и за этим стоит ГХС. Но есть немало людей, желающих Стивену смерти. Он нажил себе кучу врагов.

– Это верно, – согласилась Фонтен. – Но есть лишь одна компания, которую он собирался посетить, перед тем как произошло покушение на его жизнь. Вы, конечно, знаете, что в квартире месье Горовица сегодня утром найден труп. Человека звали Александр Френсис Плесснер.

Она обращалась непосредственно и прямо к Анни и Даниелю. Внимательно наблюдала за ними.

– Это имя вам что-нибудь говорит?

Брат и сестра переглянулись, потом уставились на следователя, качая головой.

– Нет, – ответила Анни. – А что, должно говорить?

Арман нахмурил брови, наблюдая за тем, как следователь изучает его детей.

Фонтен сосредоточилась на Анни:

– Вы уверены?

На лице Анни появилось удивленное выражение.

– Александр Плесснер? Никогда не слышала этого имени.

Фонтен продолжала поедать ее глазами.

– Что это за история? – спросил Гамаш у Фонтен. – Вам что-то стало известно?

Она повернулась к нему.

Ей удалось нащупать ахиллесову пяту старшего инспектора. Это была его семья. Фонтен это знала. И он знал.

– Нам известно, что фирма вашей дочери представляет его бизнес-интересы в Париже. Он помогал вам в получении этого места?

– Я никогда о нем не слышала, – повторила Анни. – Ни в личном плане, ни в профессиональном. Но я помогу вам найти информацию о нем в рамках законной процедуры.

«Умница», – подумал Арман.

– В этом нет необходимости. Merci. – Фонтен перешла к Даниелю. – А вы, месье? Вы его знаете?

Даниель нахмурился, соображая, потом отрицательно покачал головой: