Всё, что должно разрешиться… Хроника идущей войны - [70]

В итоге дело за малым: всё входящее в аббревиатуру «СССР» — однажды воплотить. Хотя бы в самых приблизительных чертах.

— Надо тебя познакомить с новым главой тельмановского района, — сказал Захарченко. — Зовут его Александр Сурсяков, по прозвищу Малой: из всех глав района он самый невысокий. Участвовал в боях за Еленовку и за донецкий аэропорт. Мехвод, который первым заскочил в аэропорт на танке. Имеет наградное оружие за храбрость. Позывной у него был Кобо. Сам из Донецка. Скоро приедет сюда.

— Видел его как-то в администрации, — вспомнил я. — Невысокий, темноволосый, располагает к себе. И лицо такое, добела отмыть уже нельзя… как только что из танка, действительно.

Приехавший Сурсяков вёл себя более чем скромно, разговаривал негромко. Он был в костюме и в замечательно белой, выглаженной рубашке. Но без галстука и с верхней расстёгнутой пуговицей.

Я не столько слушал их разговоры — тем более, что не до конца понимал специфику обсуждаемого, — сколько пытался вообразить мэра Тельманово влетающим на танке в разрушенный донецкий аэропорт. Вообще говоря, это было несложно.

Единственное, что могло помешать вообразить Сурсякова в виде бравого танкиста — его совершенно русского толка, не нарочитая, природная малословность. Он больше слушал.

— На следующей неделе мы берём и водоуправление, и судомагнитное предприятие под государственное управление, — объяснял ему Захарченко. — Вы, — вдруг вспомнил он, — открыли республиканский супермаркет? Этот, как его, — здесь прозвучала чья-то (видимо, самого крупного местного предпринимателя, армянской, судя по всему, национальности) фамилия, — он в шоке?

— Уже дружим с ним, — тихо отвечал Сурсяков. — В субботу был Француз, и наш… — здесь снова прозвучала фамилия предпринимателя, — сидел такой скромный: «Извините, пацаны…».

— Француз яйца ему не отстрелил?

— Нет, я его сразу попросил: не надо только убивать, — ответил Сурсяков, тихо улыбаясь.

Было понятно, что глава республики и его подчинённый шутят, только оставалось неясным, до какой степени. Речь, судя по всему, шла о людях, существовавших по принципу «Кому война — кому мать родна», и за два года войны наживших себе целые состояния на контрабандной торговле и продуктовой монополии. Теперь молодая республика заставляла их потесниться на рынках, устанавливая свою ценовую политику.

— Расскажу, почему Француз, — повернувшись ко мне, вдруг пояснил Захарченко. — Это командир нашего батальона «Легион». Он служил во Французском иностранном легионе, имеет орден — Крест французского легиона. Мог бы жить во Франции… Причём в самом начале мы его чуть не задушили — удавку на шею накинули и немного с ним поговорили, уверенные, что он засланец. Оказалось, нет. Француз очень хорошо стреляет из лука — с трёхсот метров глаз может выбить. Увлекается всей этой ерундой.

Мэр, он же Малой, он же Кобо, покивал головой, и тут же, понимая, что время его ограничено, спросил про своё:

— Александр Владимирович, а Первомайский карьер?

— Сань, карьеры тоже возьмём. У нас есть закон о недрах, не нужно ничего выдумывать. По этому закону все недра принадлежат нам. Собранием коллектива назначается дирекция и юрлицо переходит под государство… Твоя задача — собрать всю необходимую информацию: мне необходима раскладка по социальной ситуации.

— У меня есть.

— Ещё нам с тобой нужно будет обсудить назначение на пост твоих сельских советов. Я хочу пройтись по каждой кандидатуре, чтобы понимать, кто у нас каким селом рулит. Мы с тобой часа три-четыре на это дело убьём. Ты на субботу готовь информацию по этому вопросу.

— На следующую субботу?

— На эту.

— То есть на завтра.

— Да, мы приедем… «Ниву» я тебе нашёл. В понедельник заберёшь.

— Спасибо. И, Александр Владимирович, там мужик у нас есть — награждён Шахтёрской Славой III степени.

— У меня тоже есть Шахтёрская Слава, — вспомнил Захарченко.

— …мужик не попадает ни в одну программу — а ему нужен уголь.

— Выйдешь, на стол мне письмо положи. У Елены Ивановны подпишешь, поставишь факсимиле.

— Просто мужику хорошему помочь хочется. Давай-давай. Сколько ему угля нужно?

— 3,5 тонны.

— Сань, я тебе дам денег, пусть он, короче, сам купит. Это просто даже смешно.

— У меня нет финансов.

— Я дам тебе финансы. Передашь ему. Скажи: от главы государства большое спасибо за Шахтёрскую Славу III степени. Деньги, скажи, дал глава государства. А я, скажешь от себя, на свои купил конвертик.

— С аптекой как там у вас? — решив вопрос, мгновенно переключился на другое Захарченко.

— Аптека уже неделю работает — люди довольны. Цены тоже нормальные?

— Отличные.

— Смотри, мне интересно, как цена меняется. После открытия республиканского магазина упали цены в городе?

— Сразу же. За неделю.

— А этот, — в третий раз прозвучала фамилия предпринимателя, — сильно понизил? На 20–30 %?

— Сейчас у него цены одинаковые с Республиканским супермаркетом.

— А по медикаментам что у тебя?

— Сейчас вот я сам туда ездил за таблетками, приболел немного. Людей много, все лекарства есть. Если что — за неделю можно заказывать. Я хочу, чтобы у них там была вторая аптека.

— Займись этим вопросом. Мы сейчас должны сделать так, чтобы люди могли сравнивать цены здесь и там, на Украине. И видели, что у нас совсем другая ситуация. Что у нас — лучше.