Врозь или вместе? - [22]

— Понятия не имею, какие они, твои другие женщины, — гордо приподнимая подбородок, ответила Кэтрин. — Я — это я. Прошу ни с кем меня не путать.

— Хорошо, не спрашивай меня ни о чем, если не хочешь. А мне любопытно узнать о том, что происходит в твоей жизни.

— О Боже! — воскликнула Кэтрин. — Ты всегда расспрашиваешь своих подружек об их предыдущих любовниках? Может, просишь их рассказать тебе, чем ты лучше других?

Он улыбнулся.

— Значит, я все же лучше? Спасибо за комплимент, Кэтрин!

— Прекрати! — злобно огрызнулась она.

Бернард с удовольствием пронаблюдал за тем, как она сердито села и тряхнула головой. Ее рыжие локоны весело подпрыгнули. Этот ее жест всегда ему нравился. Но он забыл его, а вспомнив сейчас, прошептал:

— Ты похожа на богиню!

Кэтрин поджала губы, заставляя себя пропустить его слова мимо ушей.

— Готова поспорить, ты отвешиваешь этот комплимент всем своим любовницам.

Бернард нахмурился.

— Твоей дерзости нет предела!

Да, она дерзила ему. Но не терзалась по этому поводу угрызениями совести. Позволять Бернарду заговаривать ей зубы каждый раз, как только ему вновь захочется заниматься любовью, было с ее стороны верхом глупости.

Кэтрин считала себя независимой женщиной и не намеревалась подчиняться воле и капризам кого бы то ни было. Даже Бернарда Тарлингтона.

Она резко отбросила простыню и встала с кровати.

— Ты куда?

— Варить кофе. Думаю, ты тоже от него не откажешься.

Бернард собирался отказаться. Но медлил. Потому что хотел понаблюдать за ней в то время, когда она совершенно голая пойдет через всю комнату к выходу.

На это великолепное зрелище стоило посмотреть!

У Кэтрин были длиннющие стройные ноги и плотный высокий зад. Ее округлые бедра изящно переходили в тонкую талию. А грудь соблазнительно покачивалась при ходьбе.

— Ты неотразима, — задумчиво пробормотал Бернард, когда она почти достигла двери. — А кофе я не хочу.

Кэтрин резко повернула голову и вдруг рассмеялась.

Засмеялся и Бернард, протягивая вперед мускулистые загорелые руки.

— Иди ко мне! Вернись, пожалуйста!

Ужасно, но Кэтрин не смогла перед ним устоять. Развернулась, медленно подошла к кровати, а забравшись обратно в постель, позволила ему крепко себя обнять.

Бернард поцеловал ее в шею.

— Я знаю, что ты тоже не хочешь кофе, — шепнул он ей на ухо.

Кэтрин закрыла глаза.

— Уверен в этом?

— Уверен, милая моя Кэтрин. Опасная Кэтрин…

Она тихо рассмеялась.

Ей нравилось это определение. Бернард тоже был для нее опасен. Поэтому-то, наверное, их и влекло друг к другу со столь непреодолимой силой.

Бернард нежно укусил ее за мочку уха.

— Расскажи мне о нарядах, которые ты демонстрируешь, — пробормотал он. — Если не желаешь разговаривать о своих любовниках.

В данный момент Кэтрин не собиралась разговаривать вообще ни о чем. Ей хотелось опять слиться с ним в сладостном порыве и забыть обо всем на свете, в первую очередь, о терзавших душу сомнениях и опасениях.

— О каких нарядах? — рассеянно спросила она.

— О тех, которые ты надеваешь на себя для съемок, — пояснил Бернард, смеясь. — Или ты их не помнишь?

— А, вот ты о чем… — ответила Кэтрин, как будто и впрямь только что поняла, что ее возлюбленный имеет в виду.

— Именно об этом, — шутливо-серьезным голосом ответил Бернард.

Кэтрин слегка нахмурила брови. Сосредоточить внимание на чем-то постороннем стоило ей немалых усилий.

Ее жизнь — настоящая, относительно стабильная, странным образом отошла для нее на задний план. Теперь она казалась ей далеким островом в океане, окутанным густым туманом.

Единственной настоящей ее радостью были те несколько часов, которые ежедневно дарил ей по утрам Бернард. А еще те мгновения, когда она видела из окна, как он встречает Робина после занятий, как часом позднее оба они уезжают куда-нибудь вместе.

Кэтрин старалась быть предельно осторожной и пряталась в складках штор. А в самые опасные моменты отпрыгивала от окна.

Он не должен думать, что я за ним шпионю, размышляла она. А то возгордится. Или опять неправильно меня поймет… Зачем я постоянно наблюдаю за ним? От этого ведь не становится легче…

Желание Бернарда скрыть их роман от сына вскоре стало ей понятно. Как отец Бернард был крайне внимательным и заботливым. К тому же являлся приверженцем строгих правил и, несмотря на то что мог позволить себе многое, не хотел показывать сыну дурной пример. В конце концов, Робин был еще слишком молод.

Кэтрин вздохнула.

— В настоящий момент мы демонстрируем весеннюю коллекцию одежды для разных журналов. На улице мороз, а у нас на студии все пестрит желтым, оранжевым и голубым. Мне нравится моя работа.

— А осенью, когда еще тепло и солнечно, вы расхаживаете по своей студии в мехах? — поинтересовался Бернард.

— Совершенно верно. — Кэтрин выдержала паузу. — Но приятнее зимой демонстрировать легкие наряды. Легче ждать весну.

— Ты любишь тепло? — тихо спросил Бернард, проводя подушечками пальцев по расслабленной груди Кэтрин.

Она мечтательно вздохнула, повернула голову и посмотрела в его глаза.

— Конечно.

— Значит, тебе нравилось у нас в Калифорнии?

Кэтрин медленно кивнула.

Вообще-то ей сложно было судить о своем отношении к Лос-Анджелесу. Этот город неизменно ассоциировался у нее с их безумным романом, с ее пламенной любовью к Бернарду.