— Но ты улетаешь? Заниматься чем-то другим?
— Да, — Доктор подозрительно посмотрел на неё. — Ты хочешь полететь со мной?
Эйс на минуту опустила взгляд.
— Да, — в конце концов улыбнулась она. — Что мне терять?
Они пошли, завязав разговор о розовом саде Ньютона, о том, что Доктор не верит в И-Цзы, и о многом другом. Позади них неуклюжий студент, ехавший на велосипеде вверх по улице, столкнулся с красивой женщиной.
— Ой, простите меня, — извинился Питер Хатчингс, собирая книги, которые выронила женщина. — Я засмотрелся на куртку той девушки. Столько значков… — он развёл руками.
— Да, — улыбнувшись, кивнула Эмили Вест. — Я тоже на неё засмотрелась.
Собрав свои вещи, она хотела уйти, но затем оглянулась.
— Кажется, вы замёрзли, — улыбнулась она. — Не хотите зайти куда-нибудь, выпить чашечку кофе?
***
Преподобный Эрнест Трэло стёр с пола церкви святого Христофора последние следы начерченной Доктором схемы. Повелитель времени и его спутница улетели ясным январским утром после похорон головы Руперта Хеммингса. Доктор стоял у могилы, глубоко задумавшись, похожий на тёмного ангела.
Быть может, он всё-таки что-то понял.
Сам же Трэло ломал голову над тем, как ему записать это в церковной книге. Быть может, роман Эмили и вправду будет лучшим решением.
— Кажется, я начинаю всё понимать, Саул, — начал Трэло. — Доктор играл в игру по поимке Времяточца, используя нас как пешек…
— В частности, он воспользовался моей способностью фокусировать человеческую психическую энергию, — хоровым голосом сказал Саул, немного обиженно. — Я, Эмили и ребёнок — слишком идеальная комбинация, чтобы возникнуть случайно, и слишком дьявольский замысел, чтобы быть милостью Божией.
— Верно, — закончив свою работу, Трэло встал. — А Времяточец тоже планировал игру, он хотел воспользоваться тобой для того, чтобы поймать тело Доктора и поглотить Землю. Но выше планов их обоих, кто-то решил преподать Доктору урок о совести и о слабости воина. Думаю, так я это и запишу в архиве.
Он пошёл к двери, осматривая церковь, проверяя, всё ли в порядке.
Много столетий назад люди пришли на место, где сейчас жил Саул, чтобы поклоняться богам. Кельты, затем римляне, затем саксы, мужчины и женщины склоняли головы перед чем-то, что было выше их, перед чем-то великим, созданным из того, из чего была создана вся вселенная, но в то же время бывшее частью того, о чём они беспокоились. С каждой новой религией люди верили во что-то новое, но сама вера была здесь всегда. Саксы привезли сюда камень и взяли на себя тяжёлое строительство. Норманны дополнили их архитектуру, а затем каждая эпоха оставляла после себя какой-то след. Все они знали одно: где-то в ночи есть что-то помимо них, что-то хорошее.
Трэло прошёл к дверям ризницы и, коснувшись древней древесины, поднял взгляд на миллиарды звёзд, сверкавших над головой дугой далёкого волшебства. Он обратился к своему Богу с небольшой просьбой. Где-то, когда-то, среди этих звёзд есть мужчина, который готов сражаться и умереть за принципы, стоящие за этими чудесами. И в этот миг одна из звёзд отделилась от космоса и ринулась вниз, чтобы коснуться Земли. Трэло тихо засмеялся и закрыл дверь.
— Ты сегодня довольный, — пропел в спокойном ночном воздухе голос Саула.
— Я ходил в гости к Хатчингсам. Когда я уходил, малышка Иштар так тихо спала…
— Это хорошо. Тебе и самому нужно выспаться.
Трэло тяжело облокотился о скамью.
— Да, старый друг, нужно. Даже не знаю, как дойду до дома, я так устал…
— Тогда спи тут, — сказал Саул. — Я не дам тебе замёрзнуть.
Трэло прилёг на скамью, подложил под голову вместо подушки свёрнутый коврик для моления, и закрыл глаза.
— Спокойной ночи, Саул.
— Спокойной ночи. Всё тихо. Хороших тебе снов.
И преподобный, улыбнувшись, заснул. Давным-давно, зимой, в английской глубинке.
