Время жестоких снов - [76]
Как бы там ни было, но когда пришел час Пыли Биргидьо, Канюк отправил монахов на юг, сам же остался в обезлюдевшем монастыре. Не хотел бросать он святые образа и могилы собратьев, да и был уже столь древний и слабый, что не пережил бы тягот путешествия. Потом поселяне рассказывали, что видели его на стенах, худого и клонящегося к земле, как пел он утренний гимн в честь Цион Церена, и белое храмовое одеяние его сверкало на солнце, а рядом стоял рыжий котище. Врата аббатства оставили распахнутыми, – поскольку никогда не закрывали их ни перед кем из страждущих, – и войско норхемнов одним осенним утром подступило к ним, словно несметные муравьиные полчища. Поселяне опасались, что монастырь сгорит, как горели в странах Внутреннего Моря иные пристанища богов, однако захватчики в ту же ночь бежали, и больше никто из них никогда не появлялся вблизи аббатства.
Когда же крестьянский люд осмелел настолько, чтоб войти в монастырь, в самом дальнем, в самом святом притворе увидели Канюка: лежал он, пронзенный копьем южан у стоп божьей статуи. Не слишком это их удивило: Пыль не славилась милосердием. Однако прежде чем нашли они мертвого аббата, пришлось им миновать завалы мертвых норхемнов – порванных в клочья дикими зверями, сожженных ведьмовским огнем так, что даже пол остекленел от жара, почернелых от криков ночниц и от гномьих укусов. Поселяне толком-то и не знали о магическом народце Змиевых гор, поэтому и не искали по углам огневых кобольдов, гномов и маников, которые отомстили за смерть аббата. Однако подле самого Канюка, под трупом воина с разодранным горлом, нашли они мертвого рыжего кота и погребли его в ногах могилки аббата, коего со времени начали почитать как святого мученика и личного патрона Змиевых гор.
На святых образах Канюк – седенький старец, который стоит на коленях подле статуи Цион Церена в ожидании своих убийц. И всегда сопровождает его рыжая кошка.
Перевод Сергея Легезы
Сергей Легеза. Чудо с бомбардой
Стояли мы в Мухожорках, в Пчелиной Запруде по-старому: большая деревенька, зажиточная.
Была зажиточная.
На Франкфуртском тракте всякий обоз – хоть с солью и зерном вниз, хоть с пивом и сукном вверх, – через нее. Одних трактиров – три подворья, опять же курочки, кабанчики… Богато, в общем, жили.
Потом, года через полтора как «башмаки» поднялись, – «бесштанное войско» нагрянуло. Поначалу тихо-мирно: купчишек другого-третьего порезали на ремни да старосту вздернули. Потом пфальцграфовы кнехты пришли: с севера, после резни под Шварцмильном. Дворов с десяток пожгли – так просто, по злобе. «Вороньих подарков» поразвесили. Девок попортили, а кое-кто из мужиков без пальцев остался, чтоб за топоры да вилы не хватались. Полютовали и ушли гансов ловить, себе на горе. Дело-то как раз к битве у Херцберга шло… Потом неподалеку, в монастыре святого Эммерама Кола Порося, он же Блаженный Кола, устроил Небесный Вертоград. Послушниц брал по окрестным селам. Кто из «башмаков» противился – в землю ложился, мертвым или живым. Потом – наши, наемники отряда Синего Гарцеля наведались. После – снова кнехты, а еще реймские риттеры, «колесники», босоногое войско Красивого Уртцеля… Да мало ли кто ходил в тот год франкфуртским трактом?
В общем, домов в Мухожорках осталось едва ли треть, жителей – хорошо, если четвертая часть, все больше женки да дети. Стариков – худых, обветренных, словно кость, – с десяток. Старухи – черные, землистые. Мужики, кто уцелел, зыркают так, что спиной не повернись. Если, конечно, пожить охота.
Нашим было охота, оттого поодиночке в ночи мы старались не ходить. Конечно, Малышка Берта упредит, если беда, но ведь не поспеешь с подмогой-то.
Вот и в тот раз все с Бертиного предупреждения началось.
Жила она при капитане, при Мягком Химмеле. Да ничего такого: капитанова Трутгеба любой девке, на которую Мягкий Химмель хоть бы глянул приязненно, волосы пожгла б да горло перерезала. Но так уж повелось, что Малышка Берта от капитана не отходила – чтобы, случись что, успеть весть передать.
Якуб Бурш потом рассказывал, что он как раз зашел спросить позволения взять с селян кабанчика честной компании на прокорм: только на порог, а Берта навстречу. Простоволосая, платок на плечи накинут. Ее тем платком Плешивый Курт от щедрот военной фортуны одарил. Носи, мол, Малышка, да не забывай нас, грешных, упреждать. Очень он ее после одного дела в Гарце зауважал, Берту нашу.
«В общем, – говорил после Якуб, – вхожу я, а Берта навстречу. Глазищи – с имперские талеры, с лица бледная. Я: что случилось? Молчит. Замерла и молчит. А потом – раз, и повалилась».
Якуб ее едва подхватить успел. Слышит, а Малышка шепчет: «Красный да черный, с севера идут, беду несут. Не примешь – беда и примешь – беда, куда ни глянь – все кровь да пепел. Ветер дует, пепел носит, красный с пеплом уйдет, черный с ветром придет».
Якуб думает: э, неспроста. И к Мягкому Химмелю.
Трутгеба ему дорогу загородила: куда, мол, прешь, вояка? Капитан почивает, всю ночь не спал, о вас, бродягах, думал. Якуб ей: нешто о нас? Скакал небось на тебе, кобылице, да и притомился? Изведешь, гляди, кормильца нашего, что потом делать станем?
Смерть ловит рыбу. Веселится на вечеринке. Напивается в трактире. А все обязанности Мрачного Жнеца сваливаются на хрупкие плечи его ученика. Но делать нечего: берем косу, прыгаем на белую лошадь Бинки — и вперед!
Что касается таких вещей, как вино, женщины и песни, то волшебникам позволяется надираться до чертиков и горланить во все горло сколько им вздумается. А вот женщины... Женщины и настоящая магия несовместимы. Магический Закон никогда не допустит появления особы женского пола в Незримом Университете, центре и оплоте волшебства на Диске. Но если вдруг такое случится...
Рассказ адаптировал: Золотых Рем ([email protected])Метод чтения Ильи Франка.
Добро пожаловать в Убервальд! В страну, славную вековыми традициями, где до сих пор играют в такие замечательные игры, как «попробуй убеги, чтобы тебя не сожрали» и «успей домой до захода солнца». Здесь вас встретят ласково улыбающиеся вампиры, милые игривые вервольфы и радушные, отзывчивые гномы.А еще здесь лежит легендарный Пятый Слон, некогда упавший на Плоский мир и устроивший чудовищное дискотрясение. А еще здесь множество железа, золота и жировых месторождений – в общем, тех самых штук, которые до зарезу нужны такому цивилизионному городу, как Анк-Морпорк.Так что вперед, сэр Сэмюель Ваймс! Отныне вы – дипломат.
Говорят, мир закончится в субботу. А именно в следующую субботу. Незадолго до ужина. К несчастью, по ошибке Мэри Тараторы, сестры Неумолчного ордена, Антихриста не пристроили в нужное место. Четыре всадника Апокалипсиса оседлали мотоциклы. А представители Верхнего и Нижнего Миров сочли, что им очень симпатичен человеческий род…
«Занимательный факт об ангелах состоит в том, что иногда, очень редко, когда человек оступился и так запутался, что превратил свою жизнь в полный бардак и смерть кажется единственным разумным выходом, в такую минуту к нему приходит или, лучше сказать, ему является ангел и предлагает вернуться в ту точку, откуда все пошло не так, и на сей раз сделать все правильно».Именно этими словами встретила Мокрица фон Липвига его новая жизнь. До этого были воровство, мошенничество (в разных размерах) и, как апофеоз, – смерть через повешение.Не то чтобы Мокрицу не нравилась новая жизнь – он привык находить выход из любой ситуации и из любого города, даже такого, как Анк-Морпорк.
Закари Ин ничего не знает о Китае. В школе преподают только западную историю и мифологию, а мама-китаянка не любит говорить о своем прошлом. Самое время пройти экспресс-курс, потому что маму Зака похитили демоны, которые пытаются открыть портал в подземный мир, а дух Первого императора Китая вселился в его очки дополненной реальности и комментирует все происходящее. Теперь у Зака есть всего четырнадцать дней до наступления Месяца Призраков, чтобы на пару с одним из самых печально известных тиранов в истории добраться до Поднебесной, украсть могущественные артефакты, сразиться за мир смертных и спасти маму.
Отправляясь хоронить надежды на самую бесперспективную окраину империи, Гайрон четвертый сын из дома Рэм даже не подозревает какую долю ему, на самом деле, уготовила безжалостная судьба. А пока он решает проблемы, бесполезной на первый взгляд провинции, империя начинает трещать по швам. Иллюстрации в произведении подобраны автором.
Пески и ветра, ифриты и джины, сокровища самого султана, и даже таинственный орден ашинов — полный тайн и загадок восток отнюдь не желает выпускать Ильдиара де Нота из своих жарких объятий. Чтобы вернуться домой, ему придется внимать голосам Пустыни и научиться играть по ее правилам. В то же время по следам отправленного в изгнание магистра отправляется его бывший оруженосец, а ныне — друг и соратник, сэр Джеймс Доусон, которому в его предприятии помогает старозаветный паладин Прокард Норлингтон. Но, на свою беду, рыцари делают остановку старом придорожном трактире, двери которого ведут вовсе не туда, куда бы хотелось его постояльцам. Теперь их путь лежит через Терновые Холмы — серый и безрадостный край, где живые люди лежат в присыпанных землей могилах, в небесах кружат желто-красные листья, а меж кустов колючего терна и цветущего чертополоха бродят опасные и вечно голодные твари…
Прошло два года с тех пор, как Рю потерял приемного отца, и он осмеливается надеяться, что нашел покой. Но клинки ночи живут с мечом, и когда новый вид воинов угрожает Южному Королевству, Рю и Морико попадают в разные края известного мира, чтобы раскрыть тайны, которые никто не трогал сотни лет. Три Королевства охватывает хаос, два клинка ночи должны решить, где их место. Прятаться негде, и тайны, которые они раскроют, смогут изменить мир навеки.
Под полным контролем Джури и в абсолютном хаосе, Лила погружается в пучины ада, чтобы освободить Малачи от существ, которые десятилетиями жаждали мести. Но у Судьи своеобразный взгляд на ведение дел, и Лиле приходится работать на пару с Анной — новым капитаном, у которой очень личная миссия. Вместе они проникают в самое ужасное царство, с которым она когда-то встречалась в Царстве Теней — суровая местность, управляемая Мазикиными.Ставки как никогда высоки, и Лиле приходится принять помощь — и любовь — от людей, которых она едва ли знает или доверяет.
Сборник материалов по миру Вольного Флота. Страны, народы, расы, мелкие рассказы, не касающиеся основного повествования.