Время вышло. Современная русская антиутопия - [13]
Миша отчаянно завертел головой.
– Не было! Не было ничего такого! Самохин, он весёлый и добрый! Он любил жизнь!
Гоген вздохнул.
– Да какая разница? Самохин, не Самохин… это же просто имя. Могли взять другое имя. Другие книги. Или, например, фильм. Дело не в этом.
– А в чём?
– В том, что устали мы. Мы все устали. И хотим одного: чтобы всё это побыстрее закончилось.
– А вы уверены, что там что-то есть? Что-то другое? А вдруг там совсем ничегошеньки нет?
– О, совсем ничего нет! Это было бы прекрасно. Но – есть. Однако мы должны оказаться там все и сразу. Только так это сработает. Доктрина Страшного суда: все должны умереть, все – до последнего муравья, тогда все и воскреснут. А до той поры будет некий дуализм: мы как бы тут и как бы есть, но не на самом деле. Они – там и как бы нет, но на самом деле только там и есть настоящие брюки… Очень важно, чтобы все. Если хотя бы один ум останется неуничтоженным, то он регенерирует иллюзию и в неё будут затянуты все остальные души. И этому не будет конца. Сансара.
Мишу накрыла такая апатия, словно всё уже и правда закончилось.
– Значит, вы захватите власть и устроите ядерную войну, чтобы убить всё живое на планете.
Гоген расхохотался.
– Вы слишком прямолинейны, Миша. Нет, но мы готовы. Учение состоит в том, что мы всегда готовы. Почитайте вот лучше.
Гоген протянул Мише листовку с золотого цвета звездой, под которой красными тяжёлыми буквами был набран заголовок: «ПРАВО НА СМЕРТЬ».
«Великий Карл Маркс говорил, что господствующей в обществе идеологией всегда является идеология господствующего класса. Сегодня господствующим классом является крупная буржуазия, а официальная идеология называется "гуманизм" и провозглашает "ценность каждой человеческой жизни". Но это идеология буржуазии. В том смысле, что буржуазия имеет в виду ценность, сверхценность, абсолютную ценность своей жизни, жизни каждого из представителей своего класса. На жизни рабочих, крестьян, солдат, курьеров, официантов и таксистов ей плевать. Всегда было и будет плевать. Карл Маркс понимал это. И понимал, что в этом слабость буржуазии. Он увидел, что пролетариат может стать новой аристократией, потому что аристократа всегда отличало холодное презрение к смерти. А пролетарию нечего терять, кроме своих цепей, кроме своего сансарического тела, созданного кармой. Верный ленинец, истинный марксист Константин Саммохин провозгласил, что жизнь пролетария в майя-сансаре не имеет никакой цены. Не обладает никакой ценностью. Пролетарию в майя-сансаре нечего терять. Вообще нечего. Пролетарий может и должен свободно, радостно умереть. Об этом рассказы Саммохина "Железная рука", "Чёрная суббота", "Несознательный Иванов" и многие другие. И своим собственным Последним Актом Добровольного Освобождения…»
Миша прекратил читать.
– Мешанина какая-то. Маркс, буддизм, Самохин – всё в одну кучу.
– Не буддизм, а веданта. Три родника, три ключа учения: марксизм, адвайта-веданта и прозрения учителя. В должном толковании, разумеется.
– Ладно. А что дальше. Что дальше-то?..
Гоген не успел ответить. В штаб зашли несколько боевиков, очевидно высокого ранга. Занесли массивный спутниковый видеотелефон. Связист вопросительно взглянул на Мишу.
– Пусть остаётся, – разрешил Гоген.
На экране появился мужчина в военной форме.
– Надо начинать. Есть опасность предательства и малодушия. Надо начинать прямо сейчас.
Гоген обвёл взглядом всех присутствующих:
– Ну что, товарищи? Мы готовы?
– Всегда готовы! – прогромыхал хор мужских голосов, в котором, однако, слышалась и звонкая терция Ульрики, вошедшей последней.
А после все разошлись и как-то буднично занялись своими делами. Ульрика взяла Мишу под руку и повела гулять. Цвёл месяц май. Деревья были в свежей листве, а в траве белели, желтели и розовели какие-то всё цветочки, цветочки. С разных сторон вдалеке прогремели взрывы, поднялись в небо столбы дыма. Ульрика сказала:
– У правительства оставались некоторые верные ему части национальной гвардии. Теперь они уничтожены. Не бойся, это не ядерные заряды. Обычные. Ракеты «земля – земля». Сейчас объявят ультиматум. И предупреждение жителям Москвы держаться подальше от зданий органов власти. По ним будет нанесён удар.
– И Кремль? Ведь там… памятники!
– Ой, ну какие памятники! Сначала Думу точечным ударом. Её турки построили в девяностых. Надо будет, ещё построят.
– А как же сам… президент?..
– А ты что, не знаешь? Нет давно никакого президента. Да и не было никогда.
– А что же тогда было? – удивлённо спросил Миша.
– Не что, а где, – ответила Ульрика. И постучала пальцем по голове Миши. – Вот здесь.
А потом она обняла Мишу сильными руками, прижала к его телу свою мягкую грудь, раздвинула губы и быстрым языком проникла в самую сокровенную глубину его рта нежнейшим колдовским поцелуем. И Миша понял, что он действительно попал в край, где сбываются мечты.
Миша вспомнил всю свою жизнь. Она была не то чтобы горестной или неудачной. А просто какой-то так себе. Никакой. Он учился, работал, влюблялся, писал какие-то стихи, издавал какие-то книжки, спал с женщинами, опять работал. Ел. Потихоньку толстел и начинал едва заметно лысеть. Учил мёртвые языки, но как-то так, несерьёзно. Занимался журналистскими расследованиями, получил несильно железкой по голове в парадной прямо перед своей квартирой и бросил. Не то чтобы испугался. Просто всё это оказалось как-то негигиенично. Зачем-то начал читать запрещённые книги Самохина, его схватили, пытали, он думал, что вот-вот умрёт. Но всё вдруг перевернулось. Мишу спасли, приняли в круг избранных, его обнимает юная прекрасная девушка, настоящая принцесса, наследница, вокруг весна, птицы поют, трава такая яркая, изумрудная, а на ней золотые и розовые цветы, цветочки, и гремит майский гром, слева и справа поднимаются праздничные столбы фейерверков, и горячий ветер внезапным сильным порывом, так, как пел старый забытый друг Кожемяка.
В новом романе Дениса Драгунского «Богач и его актер» герой, как в волшебной сказке, в обмен на славу и деньги отдает… себя, свою личность. Очень богатый человек решает снять грандиозный фильм, где главное действующее лицо — он сам. Условия обозначены, талантливый исполнитель выбран. Артист так глубоко погружается в судьбу миллиардера, во все перипетии его жизни, тяжелые семейные драмы, что буквально становится им, вплоть до внешнего сходства — их начинают путать. Но съемки заканчиваются, фестивальный шум утихает, и звезда-оскароносец остается тем, кем был, — бедным актером.
Миуссы Людмилы Улицкой и Ольги Трифоновой, Ленгоры Дмитрия Быкова, ВДНХ Дмитрия Глуховского, «тучерез» в Гнездниковском переулке Марины Москвиной, Матвеевское (оно же Ближняя дача) Александра Архангельского, Рождественка Андрея Макаревича, Ордынка Сергея Шаргунова… У каждого своя история и своя Москва, но на пересечении узких переулков и шумных проспектов так легко найти место встречи!Все тексты написаны специально для этой книги.Книга иллюстрирована московскими акварелями Алёны Дергилёвой.
Денис Драгунский не раз отмечал, что его любимая форма – короткие рассказы, ну или, как компромисс, маленькая повесть. И вдруг – большой роман, да какой! Поместье на окраине Империи, юная наследница старого дворянского рода, которая своим экстравагантным поведением держит в страхе всю родню, молодые заговорщики, подброшенные деньги, револьвер под блузкой, роскошные апартаменты, дешевая квартирка на окраине, итальянский князь, русский учитель, погони, скандалы, умные разговоры – и постоянная изнурительная ложь, пронизывающая судьбы и умы Европы накануне Первой мировой войны.
«Фабрика прозы: записки наладчика» – остроумные и ироничные заметки Дениса Драгунского последних лет. Вроде бы речь о литературе и писательских секретах. Но кланяться бородатым классикам не придется. Оказывается, литература и есть сама жизнь. Сколько вокруг нее историй, любовных сюжетов, парадоксов, трагедий, уморительных эпизодов! Из всего этого она и рождается. Иногда прекрасная. Иногда нет. Как и почему – наблюдаем вместе с автором.
Мастер короткой прозы Денис Драгунский в своем новом сборнике снова преподносит читателю новеллы с крутыми сюжетами и внезапными развязками, меткие юмористические зарисовки, а также три маленькие повести, в которых действуют неожиданные герои в непростых обстоятельствах.
Денис Драгунский – прозаик, журналист, известный блогер. Автор романов «Архитектор и монах», «Дело принципа» и множества коротких рассказов. «Автопортрет неизвестного» – новый роман Дениса Драгунского. Когда-то в огромной квартире сталинского дома жил академик, потом художник, потом министр, потом его сын – ученый, начальник секретной лаборатории. Теперь эту квартиру купил крупный финансист. Его молодая жена, женщина с амбициями, решила написать роман обо всех этих людях. В сплетении судеб и событий разворачиваются таинственные истории о творчестве и шпионаже, об изменах и незаконных детях, об исчезновениях и возвращениях, и о силе художественного вымысла, который иногда побеждает реальность.
Героиня этого необычного, сумасбродного, язвительного и очень смешного романа с детства обожает барашков. Обожает до такой степени, что решает завести ягненка, которого называет Туа. И что в этом плохого? Кто сказал, что так поступать нельзя?Но дело в том, что героиня живет на площади Вогезов, в роскошном месте Парижа, где подобная экстравагантность не приветствуется. Несмотря на запреты и общепринятые правила, любительница барашков готова доказать окружающим, что жизнь с блеющим животным менее абсурдна, чем отупляющее существование с говорящим двуногим.
Карл-Йоганн Вальгрен – автор восьми романов, переведенных на основные европейские языки и ставших бестселлерами.После смерти Виктора Кунцельманна, знаменитого коллекционера и музейного эксперта с мировым именем, осталась уникальная коллекция живописи. Сын Виктора, Иоаким Кунцельманн, молодой прожигатель жизни и остатков денег, с нетерпением ждет наследства, ведь кредиторы уже давно стучат в дверь. Надо скорее начать продавать картины!И тут оказывается, что знаменитой коллекции не существует. Что же собирал его отец? Исследуя двойную жизнь Виктора, Иоаким узнает, что во времена Третьего рейха отец был фальшивомонетчиком, сидел в концлагере за гомосексуальные связи и всю жизнь гениально подделывал картины великих художников.
Как продать Родину в бидоне? Кому и зачем изменяют кролики? И что делать, если за тобой придет галактический архимандрит Всея Млечнаго Пути? Рассказы Александра Феденко помогут сориентироваться даже в таких странных ситуациях и выйти из них с достоинством Шалтай-Болтая.Для всех любителей прозы Хармса, Белоброва-Попова и Славы Сэ!
Порой трудно быть преподавательницей, когда сама ещё вчера была студенткой. В стенах института можно встретить и ненависть, и любовь, побывать в самых различных ситуациях, которые преподносит сама жизнь. А занимаясь конным спортом, попасть в нелепую ситуацию, и при этом чудом не опозориться перед любимым студентом.
Название романа швейцарского прозаика, лауреата Премии им. Эрнста Вильнера, Хайнца Хелле (р. 1978) «Любовь. Футбол. Сознание» весьма точно передает его содержание. Герой романа, немецкий студент, изучающий философию в Нью-Йорке, пытается применить теорию сознания к собственному ощущению жизни и разобраться в своих отношениях с любимой женщиной, но и то и другое удается ему из рук вон плохо. Зато ему вполне удается проводить время в баре и смотреть футбол. Это первое знакомство российского читателя с автором, набирающим всё большую популярность в Европе.
Семейная сага Марины Ивановой «Главное выжить», – это исповедь перед людьми! Судьба трех поколений женщин из одной семьи не жалует ни одну из них. Но в этой жизни, мы все на испытании. Целая эпоха молчаливо наблюдает, – справятся наши герои с трудностями, смогут выжить в предоставленных обстоятельствах. Что выберут пороки или добродетель? Об этом вы узнаете, прочитав сборник романов Марины Ивановой, – «Главное выжить».