Время возвращаться домой - [4]

 - Так точно, у Антона Семеновича.

 - Да уж, велика Россия, а плюнуть не куда. Где работал?

 - На "ФЭД"-е, вместе с Гошкой.

 - В каком году?

 - Тридцать втором.

 - Товарищ старший политрук, разрешите он с нами. Ну, где сотня, там и сто один, - взвод одобрительно загудел в поддержку Гошки. Видимо, его и тут уважали. Впрочем, Чуму везде и всегда уважали. Человек был такой.

 - Сто три! Со мной еще товарищи!

 - Вот за что я люблю вас, одесситов беспризорных, так это за наглость. Ладно, черт с вами. Вставайте в строй. Все равно у меня квота на сто двадцать курсантов. Внутри не шалить. Сами понимаете. Шкуру со всех спустят.

 Через несколько секунд три довольных лейтенанта уже вытягивались по стойке "смирно" рядом с будущими политработниками.

 Энкаведешники проводили их ленивыми взглядами. Пропускали не поименно, а списочным составом.

 Потом была небольшая экскурсия, во время которой Алеша и Гошка слушали в пол-уха и разговаривали вполголоса, вспоминая далекое беспризорное детство, Антона Семеновича Макаренко, завод "ФЭД", харьковские степи и путевки в жизнь. Не забывая, впрочем, следить и за осмотром достопримечательностей.

 Иван Великий не произвел на них большого впечатления. Башня и башня. Хорошее, правда, место для наблюдателя - видно далеко. Но, с другой стороны...

 - Такой елдак противник разнесет в первую очередь, - заявил летчик.

 - Возможно, - согласился Алеша. - Но, опять же, ориентир отличный.

 - Что да, то да, - кивнул в ответ Островко.

 Царь-колокол поразил воображение танкиста:

 - Вот это броня! Не, хрупкая, конечно, но какова толщина! Молодцы предки!

 А у Царь-пушки задержались подольше.

 - Ну что, танкист, смогёшь из такой бахнуть?

 Сюзев пожал плечами:

 - Ну, смогу, если ее на гусеницы поставить. А что тут такого?

 - Забил снаряд он в пушку туго... - хохотнул летчик. - Слушай, Сашка, объясни мне, крылатому - куда из такой дуры стреляли?

 - Конкретно из этой ни разу не стреляли, - пояснил экскурсовод. Сухонький такой старичок, явно из бывших. Пенсне, бородка клинышком под Троцкого. То есть под Калинина, конечно, под Калинина. - Вы, молодой человек, знаете, что такое оружие сдерживания?

 - Ну... - смутился танкист.

 - Вас как зовут, молодой человек?

 - Лейтенант Сюзев. Владимир.

 - Так вот, лейтенант Сюзев Василий. Как вы думаете, для чего нужны парады?

 - Владимир я. Для демонстрации боевой мощи, так сказать. Чтобы трудящиеся массы видели воочию - Рабоче-Крестьянская Красная Армия стоит на защите мирного трудового строительства. А к чему...

 Старичок, не обращая внимания на встречный вопрос, перебил танкиста:

 - А для чего на парады приглашают военных атташе других стран? Причем даже тех, кто явно враждебны нашей стране?

 - Ну...

 На помощь переименованному в Васю танкисту пришел летчик:

 - Чтобы у них и мысли не было напасть на нас, товарищ экскурсовод!

 - Именно! - согласился старик и снова кивнул клинышком бородки. - С какой же целью на параде показывают не самые новые, а самые мощные образцы оружия?

 - Для той же цели. А новейшие держатся в секрете, чтобы вероятный противник не начал разрабатывать системы противодействия.

 - Все правильно, товарищи лейтенанты. Представьте: приезжает татарский хан в Москву и видит эту Царь-пушку. И какой вывод он делает? А такой: у русских, наверняка, имеется что-то еще, более мощное, в арсенале. Вот что такое оружие сдерживания. Потому оно и не стреляло ни разу.

 - Слышь, мазута, а твой танк эта царь-пушка пробьет? - поинтересовался Гошка-Чума.

 - Двадцать шестой или бэтешку - явно пробьет. Или не пробьет, так перевернет. Хотя, смотря с какого расстояния. А вот "КВ"...

 И танкист осекся. Есть такие вещи, о которых не надо говорить даже в Кремле.

 - Хорошая машина? - оглянулся на него неугомонный летчик.

 - Как "ишачок" против "ньюпора", - отшутился Сюзев.

 - Гошка, а ты после экскурсии что делаешь?

 - В казармы. Нас сейчас даже увольнительные отменили.

 - А чего так?

 Гошка выразительно и молча пожал плечами.

 - Извини. А, может, с нами махнешь?

 - Никак, Гвоздь. Служба, понимаешь ведь, - затем он приобнял Волкова за талию и шепнул на ухо. - Слухи ходят, что нам до конца июня без экзаменов звания присвоят и на Запад.

 - А ты сообщение ТАСС слышал?

 - Конечно. Не дрейфь, Лешка. Все будет на пять, - подмигнул Гошка лейтенанту и сменил тему. - Ты в футбол все еще играешь?

 - В одесский "Спартак" приглашали крайним хавбеком, - похвалился Волков. - А я не пошел.

 - Что так?

 - Да некогда. Учеба все время отнимала. Сейчас стране военные нужны, а не футболёры.

 - Футболёры... Твое словцо, да.

 Снова объявили построение и курсанты, вместе с лейтенантами, дружно зашагали на выход к автобусам. Островко все время оглядывался, стараясь увидеть в кремлевских окнах Сталина, который смотрит на них, улыбается в усы и машет им рукой. Но никого в окнах видно не было.

 Когда лейтенанты вышли на Красную Площадь и попрощались с курсантами, возник неожиданный вопрос. Чем дальше заняться?

 Островко пожаловался на неприятную сухость "по всей организме". Не пора ли отметить встречу, знакомство, посещение Кремля и " вообще нам повод не нужен, мы же не пьяницы какие?" Посему и возник вопрос: а где? На рестораны тратить деньги было жалко, на улице - приличия не позволяли. В самом деле, командир РККА - не подзаборная пьянь, чтобы пиво в подворотне шлычкать. Поэтому решили прогуляться и поискать обычную закусочную. Только где ее искать?