Время своих войн. Кн. 3-4 - [60]
На последней пристрелке один из автоматов здорово наподдает в плечо, подпрыгивает, и скрывает Сашку горелым облаком. Глаза продирает, рожа лоснится, руки. Что за хрень? По всем признакам — масла был полный ствол, закрыто пыжиками, а сейчас выбило.
— Чей автомат?
Сверяют номер, получается, что Сашкин… Как так? Сашка выпадением памяти не страдает. Откуда пыж, да масло в стволе оказались? Чистил и забыл?
— Разгильдяй!
Если бы один раз, а то и на ночных.
Офицер подскакивает — орет: что там у тебя?
— Не идет патрон…
— На исходную — бегом!!
На исходной осматривает, разбирает. Шомполом выпихивает накрепко забитый кусок тряпки…
— Опять — чистил — забыл?! Разгильдяй!
Сашке такое слышать обидно. Сашка знает, что не его рук дело. А чьих — не знает и знать не хочет…
Не сложились отношения…
— Пока все не расстреляете — спать не пойдете!
Бывает и такое… Это же не стрелковые подразделения пехоты, где, хорошо, если раз в два месяца отстреляться выведут, и не стройбат, про который шутят, что они там настолько страшны, что даже автоматов не дают. У стрелков ВДВ, пусть самых обычных рот, есть определенные нормы, которые надо выполнять. Нормы отпущены на все: на бег, лыжи, парашютные прыжки, «полевые выходы», кинофильмы, политинформацию… Отпущены и на стрельбы (в том числе и ночные). Иногда, хоть как время не растягивай, а не укладывается все это в графы ежеквартального отчета, через какое–то время выясняется — опять недобрали по стрельбе, Тогда всех срочно гонят в «поле» — на стрельбище. Иногда (случается же такое!) совпадает с тем, что выходят сроки хранения боеприпасов — их надо срочно «расстрелять». Не в воздух же? Тогда и появляется такой дурной приказ, даже не приказ, а намек — «патронов не жалеть!», и стрелковые упражнения — для специалистов ли, не специалистов — как хочешь, а надо проходить по несколько раз. Сперва занятно, но потом превращается в работу, в мутотень.
С какой–то серии уже никто не обращает внимания, что стрелки берут с собой уже по четыре рожка. Смотрят в упор, но не видят, что некоторые умельцы и больше пихают под ремни… Но тут, как не крутись, а всякая стрельба в зачет, от этого не отвертишься. Сложно это. Надо так отстреляться, чтобы последнюю мишень завалить последними патронами. Упали мишени, закончилось время на их отстрел — отбой — больше стрелять не смей, с контрольной вышки заметят.
На Сашку опять сердятся. Пихают четыре рожка, а возвращается — три полные. Свои мишени повалил и чужие, но опять так быстро, что «соседи» не успели собственный припас «расстрелять» (пусть даже и в воздух). Значит, опять придется идти, накапливается очередные серии, и дневные стрельбы обязательно в перейдут в ночные. А потом еще чистка оружия. Это когда спать ляжем? Тошнит уже от этих стрельб!
Сашка тоже чувствует, что озлобился, кто–то, вроде бы случайно, двинул локтем на раздаче патронов, когда вскрывали очередной цинк, рвали коричневую бумагу, набивая рожки, кто–то сказал обидное словцо… Сашке опять идти — стрелять за себя и других. Всякая стрельба зачетная — на оценку идет роте. А потом снова. Наверное, всю службу так и будет. И кажется ему, что «его инвалиды» сейчас смотрят на него с неодобрением…
Сашка на направление выходит злой. Валит «гнезда», «поясные», «ростовые парные» («бегунков») и самую дальнюю непутевую поднимающуюся мишень под названием «вертолет», уже навскидку — своих валит и чужих, без разбора — не давая никому сообразить — что к чему. Только показались, уже и падают. На каждый показ по два патрона, что делает всегда, поскольку с автомата требуют непременно очередями, а сколько именно должно вылетать не оговаривается — все, что больше одного вылетело, считается очередью, а палец Сашки на этот счет очень чуткий. Все, как требуют: «лежа», «с колена» после пробежки, на ходу… Перезаряжается — за руками не уследить, и на второй показ «бегунков» не отдает никому, и пулеметные гнезда — все четыре, так и валит, не дает «проморгаться», и «вертолеты». Кто–то с досады палит в пустоту, лишь потом соображая, что–то смешно получилось, с запозданием немаленьким…
Майор из тех, кто мало обращает внимания на подполковников и даже некоторых полковников, знающий, что на всю жизнь застрял в майорах и нисколько этим не печалившийся, находящий в этом какой–то особый понятный только ему шик, майор того возраста, когда положено на собственном огородике грязь месить, а не на стрельбище, заглянувший «на огонек» скорее по привычке, чем в надежде накопать для своего «родного» подразделения нечто интересное, не может оторвать глаз от окуляров, и только едва слышно нашептывает себе под нос:
— Бляха муха, что творит, что творит!..
Сашка возвращается на начальный рубеж, ни на кого не смотрит, хотя взгляды на себе чувствует. Всякие взгляды, в том числе и растерянные.
Не успевают штатное: «Оружие к осмотру!», как с вышки своя команда — злая:
— Последней четверке прибыть на командный пункт стрельбища!
И в досыл вечное–подхлестывающее:
— Бегом!!
При Сашке впервые такое — чтобы не оценки объявили, а потребовали к себе самих стрелков.
Притрусили… Стали по ранжиру в месте, где дежурный с повязкой указал. Спустился майор в возрасте, прошелся, заглядывая каждому в глаза, приказал:
Внимание! Данная работа содержит ненормативную лексику, может оскорбить чувства педерастов и категорически не совпасть с политическим или религиозным воззрением части читателей.© Copyright Грог Александр ([email protected])
Александр ГРОГ и Иван ЗОРИН (аватары) представляют:НА КОНКУРС ВДВ - роман - ВРЕМЯ СВОИХ ВОЙН.Версия 2010г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Люди не очень охотно ворошат прошлое, а если и ворошат, то редко делятся с кем-нибудь даже самыми яркими воспоминаниями. Разве что в разговоре. А вот член Союза писателей России Владимир Чистополов выплеснул их на бумагу.Он сделал это настолько талантливо, что из-под его пера вышла подлинная летопись марийской столицы. Пусть охватывающая не такой уж внушительный исторический период, но по-настоящему живая, проникнутая любовью к Красному городу и его жителям, щедро приправленная своеобразным юмором.Текст не только хорош в литературном отношении, но и имеет большую познавательную ценность.
Книга современного итальянского писателя Роберто Котронео (род. в 1961 г.) «Presto con fuoco» вышла в свет в 1995 г. и по праву была признана в Италии бестселлером года. За занимательным сюжетом с почти детективными ситуациями, за интересными и выразительными характеристиками действующих лиц, среди которых Фридерик Шопен, Жорж Санд, Эжен Делакруа, Артур Рубинштейн, Глен Гульд, встает тема непростых взаимоотношений художника с миром и великого одиночества гения.
Июнь 1957 года. В одном из штатов американского Юга молодой чернокожий фермер Такер Калибан неожиданно для всех убивает свою лошадь, посыпает солью свои поля, сжигает дом и с женой и детьми устремляется на север страны. Его поступок становится причиной массового исхода всего чернокожего населения штата. Внезапно из-за одного человека рушится целый миропорядок.«Другой барабанщик», впервые изданный в 1962 году, спустя несколько десятилетий после публикации возвышается, как уникальный триумф сатиры и духа борьбы.
Давным-давно, в десятом выпускном классе СШ № 3 города Полтавы, сложилось у Маши Старожицкой такое стихотворение: «А если встречи, споры, ссоры, Короче, все предрешено, И мы — случайные актеры Еще неснятого кино, Где на экране наши судьбы, Уже сплетенные в века. Эй, режиссер! Не надо дублей — Я буду без черновика...». Девочка, собравшаяся в родную столицу на факультет журналистики КГУ, действительно переживала, точно ли выбрала профессию. Но тогда показались Машке эти строки как бы чужими: говорить о волнениях момента составления жизненного сценария следовало бы какими-то другими, не «киношными» словами, лексикой небожителей.
Действие в произведении происходит на берегу Черного моря в античном городе Фазиси, куда приезжает путешественник и будущий историк Геродот и где с ним происходят дивные истории. Прежде всего он обнаруживает, что попал в город, где странным образом исчезло время и где бок-о-бок живут люди разных поколений и даже эпох: аргонавт Язон и французский император Наполеон, Сизиф и римский поэт Овидий. В этом мире все, как обычно, кроме того, что отсутствует само время. В городе он знакомится с рукописями местного рассказчика Диомеда, в которых обнаруживает не менее дивные истории.
В «Рассказах с того света» (1995) американской писательницы Эстер М. Бронер сталкиваются взгляды разных поколений — дочери, современной интеллектуалки, и матери, бежавшей от погромов из России в Америку, которым трудно понять друг друга. После смерти матери дочь держит траур, ведет уже мысленные разговоры с матерью, и к концу траура ей со щемящим чувством невозвратной потери удается лучше понять мать и ее поколение.