(за … года до часа «Ч»)
Как мало иной раз надо, чтобы перекроить карту мира, отправить в места «дикой охоты» людей достойных, а еще больше случайных. И все из–за того, что решето, которое просеивает людей и события, один раз то ли сбилось с ритма, то ли прохудилось по краю, и тот, кому по должности положено быть всеведающим, от скуки ли, а скорее от тоски по настоящему, от того ли, что ячейки решета век за веком становятся все мельче — соразмерно тому, как мельчает людская порода и вырождаются народы — решил не предугадывать ничего и дать полную волю течь событиям во все стороны разом…
Съехались на братчину…
— Вот это я понимаю — были времена! Собрал полк, взял город на шпагу — три дня твой — гуляй, и никакой трибунал ни пикни, если помяли кого–то не того. А не взял город, просто отстоял под ним, то можно и контрибуцию срубить. Теми же девами, например, взять.
Это «Третий» речь заводит, Миша — Беспредел путает рассказы о средневековье со сказками о кощеях.
Вполне возможно, все обошлось бы шутками, а «Шестой» (Лешка — Замполит) сварганил бы залихватский тост, но кто–то говорит:
— Жаль, что сегодня невозможно!
И произнесено:
— Как два пальца!
Слово сказано «Пятым», а к тому, что говорит «Пятый», носящий прозвище «Извилина», следует относиться со всем вниманием. Сергей — Извилина зряшными необдуманными словами не бросается.
— И не какой–то отдельный городишко — столицу, страну!
И умолкает, не собираясь ничего объяснять. Значит, взвешено, как на аптекарских весах, значит, так и есть, все взаправду — не отмахнешься. И только «Третий» по взятому разгону хочет еще что–то сказать, да и сказал бы, если бы не поперхнулся. Все притихают.
— То есть, хочешь сказать, в современном мире можно силами полка выставить на цыпочки какое–нибудь европейское государство, и никто не пикнет?
— Да, — подтверждает «Пятый»: — Примерно так. Скорее столицу — что, в общем–то, для некоторых государств приравнивается к сдачи страны в целом, — уточняет он. — Только не полком, а силами до полувзвода войсковой разведки. Захватить город и удерживать под собственным контролем в течении двух–трех суток. В старом понятии — взять на шпагу, со всеми из этого вытекающими.
— Полтора десятка бойцов целый город?
— Семь, — еще раз уточняет Извилина. — Примерно миллионный, более крупный вытянуть уже сложно, — голосе его слышится сожаление, — Но миллионный вполне…
Извилина едва ли умеет шутить, да и не пытается — все это знают, но сейчас сомневаются, все–таки жизнь ломает человека, мало ли что произошло за последний год…
— Да… — задумчиво соглашает и как бы подыгрывает «Первый» (Георгий — Командир, за которым всегда первое и последнее слово): — Всемером тяжеловато. Вот если бы восемь или дюжина!
Все расслабляются, даже улыбаются. Все–таки еще никто не воспринимает сказанное настолько всерьез, чтобы озаботиться.
Если бы Извилина улыбнулся со всеми, к этому и не возвратились бы, но он, вдруг опять:
— Увеличение состава усложнит задачу и уменьшит шансы. Парадоксальность конкретной войсковой операции.
— Войсковая операция? — переспрашивает «Первый», которому положено все знать.
— Большей частью можно пройти в личной форме, с нашивками.
В правде слов мало: либо — да, либо — нет. Надо бы знать о чем собственно говорит Сергей — Извилина, на какие струны нажимает. Каждый держит у себя форму периода Державы, но шансов когда–то ее надеть остается все меньше и меньше.
«Седьмой» отодвигает стопку. Разговор начинался серьезный — не под вино.
Номер «Третий» — детина редких размеров с сожалением смотрит на стол…
Можно ли представить себе что–то более несерьезное, чем восемь голых мужиков в бане, которые под водочку планируют — ввосьмером! — поставить раком какое–то европейское государство? Причем, всерьез настроены, без дураков. Иной бы отмахнулся, другой усмехнулся, и только редкий бесшабашный, которых, нет–нет, но еще рождает русская земля, задумался — а почему бы нет? И попросился бы в соучастники…
----
