Время собирать виноград - [194]
Дальше. Больничные листы подписывает комиссия из трех человек. Чтобы не было волокиты, эти трое подписывают их по отдельности. Сначала лечащий врач — он же и определяет срок нетрудоспособности, — после чего передает на подпись другому врачу, и наконец больничный попадает в руки главврача, который входит в эту комиссию. Подобная практика говорит о доверии к лечащему врачу, увеличивает его ответственность и одновременно свидетельствует об уважении к пациенту. Тем более к такому, как Станка, болезнь которой ни у кого не вызывает сомнения. Каждый из нас знает, что ее трудоспособность ограниченна и она может выполнять лишь работу, не связанную с физическими нагрузками. Случай очевидный. Диагноз можно поставить на расстоянии пяти метров. Рентген показывает увеличенное, похожее на мешок сердце. Больничный лист ей выдают не в первый раз, на протяжении многих лет и месяцев. И ни у кого из врачей никогда не возникало сомнений. Вдруг главврач — главврач нашей поликлиники! — возвращает ей неподписанный бюллетень. Ставит под сомнение компетентность лечащего врача, репутацию заведующего терапевтическим отделением доктора Колева, бросает тень на тихоню Велеву, поставившую вторую подпись. Полное недоверие к коллегам, с которыми работает. Именно это он хотел показать.
— Я знал, что ты придешь, — произнес Матей и облокотился на письменный стол.
Он улыбался, пребывал в отличном настроении. И казался, как мы отметили с Недялковым, лучезарным. Еще не набрал лишнего веса и выглядел достаточно хорошо.
— Послушай, Матей… я твой друг.
Он улыбался.
— Я знаю. Ты ждешь, я скажу то же самое… но тогда не имеет смысла продолжать разговор. Надо действовать — или рассуждать. Одно с другим несовместимо. Или мы настоящие друзья, или лишь утверждаем это.
Я замолчал и откинулся в кресле, стоявшем перед столом.
— Я хочу сказать, ты необдуманно вступаешь в поединок с Колевым.
Улыбка улетучилась.
— Если ты собираешься обсуждать со мной этот вопрос, не употребляй, пожалуйста, слово «поединок». Я не намерен вести ни сражения, ни войны.
— Если так, то зачем щелкать по носу Колева и не подписывать бюллетень?
К Матею снова вернулось хорошее расположение духа.
— Будь спокоен. Тут все в порядке. Причин для волнений нет: твой друг Матей Василев не оплошал.
— Все в порядке? Да ты что!
Матей пристально посмотрел на меня.
— Знаешь, мое мнение о тебе как о специалисте начинает меняться.
— Так ты… и за меня решил взяться? — изумленно воскликнул я.
— Будь спокоен! — улыбнулся Матей. Нельзя не согласиться, что улыбка ему шла, но он так редко к ней прибегал… сейчас же она была совсем не к месту. — Я знаю свое дело.
— Да пойми ты, есть рентгеновский снимок! — прервал я его. — Сердечная декомпенсация второй степени!
— Ну хорошо. — Он откинулся на спинку кресла, расправил плечи. — А теперь скажи, когда наконец мы с тобой увидимся, чтобы куда-нибудь сходить. Посидим, выпьем. Само собой не получается, как видишь. — И он показал рукой на белый халат, под которым намечалось брюшко любителя пива.
Но выпить вместе нам так и не довелось. Не прошло и недели, как он примчался ко мне домой. Точнее, в мою кухню. Я живу там в результате неустроенности своей личной жизни. Так утверждают другие. Так считаю и я сам. Это один из немногих вопросов, по которым у меня нет ни с кем разногласий. Когда я говорю о кухнях, то прежде всего имею в виду народ, наполняющий их, и не просто народ, а родственников. Там длинные черные печки, на одном конце которых кипит бидон с водой, предназначенной для заварки липового чая, а на другом конце сушатся дрова; дремлет кошка, старуха мать вяжет что-то, а возле печки — лавка; открывают заслонку, и человек, возлежащий на лавке, совсем явственно ощущает тепло с примесью запаха картошки. В результате разнообразных историй и всевозможных ошибок сейчас, в конце своей жизни, я пребываю в такой вот кухне, но только один. Печки уже нет, ее заменяет телевизор. Нет и кошки, вместо нее — телефон.
— Ты один? — спросил Матей.
Он выглядел чрезвычайно расстроенным. Огляделся по сторонам.
— Не волнуйся. Я один. Это мое единственное, прочное и постоянное прибежище.
Матей сел напротив меня. Потом вскочил. Подошел к окну.
— Я пришел из-за Лены. Если я ее потеряю, я покончу с собой.
Я поднялся и решил его прервать.
— Давай не будем испытывать нашу дружбу. С кем этого не случалось! Примерно так я высказывался когда-то. Прошло время, но я помню, перед кем выговаривался, и, вместо того чтобы быть благодарным человеку, слушавшему меня с сочувствием, я не желаю его больше видеть. Избегаю его, делаю вид, что не замечаю его, когда сталкиваюсь с ним. Потому что он напоминает мне о слабости, которую я некогда проявил.
— Но сейчас речь идет не обо мне и не о тебе, а о Лене!
— Хорошо, тогда расскажи!
— Она изменилась.
— Она стала другой или дала тебе повод взглянуть на нее иными глазами?
— Ты хочешь сказать, что она всегда оставалась одной и той же и раньше я воспринимал ее иначе, чем теперь?
— Обычно… так и бывает в любви.
— Чересчур уж просто.
— Жизнь научила меня: простые решения — самые верные. Я называю это логикой Фидана-бакалейщика. Если я приду к нему и скажу: «Послушай, Фидан, ты знаешь меня, знаешь и Пенку. Выйдет из этого что-то путное или нет?» — это значит, я заранее верю тому, что он мне скажет. Неважно, что он дает мне совет и одновременно взвешивает брынзу — такой человек по-житейски смотрит на вещи, мы же — со всякими вывертами.
В сборник входят произведения на спортивные темы современных болгарских прозаиков: Б. Димитровой, А. Мандаджиева, Д. Цончева, Б. Томова, Л. Михайловой. Повести и рассказы посвящены различным видам спорта: альпинизму, борьбе, баскетболу, боксу, футболу, велоспорту… Но самое главное — в центре всех произведений проблемы человека в спорте: взаимоотношения соперников, отношения спортсмена и тренера, спортсмена и болельщиков.Для широкого круга читателей.
Сборник состоит из трех современных остросюжетных детективов.Романы Трифона Иосифова «Браконьеры», Кирилла Топалова «Расхождение» и Кирилла Войнова «Со мною в ад» — каждый в своей манере и в своем ключе, с неожиданными поворотами и загадочными происшествиями — поднимают вопросы, волнующие человечество испокон веков до сегодняшнего дня.Книга предназначена самому широкому читателю.
В сборнике повестей болгарского прозаика большое место занимает одна из острых проблем нашего времени: трудные судьбы одиноких женщин, а также детей, растущих без отца. Советскому читателю интересно будет познакомиться с талантливой прозой автора — тонкого психолога, создавшего целый ряд ярких, выразительных образов наших современников.
Внимание: данный сборник рецептов чуть более чем полностью насыщен оголтелым мужским шовинизмом, нетолерантностью и вредным чревоугодием.
Автор книги – врач-терапевт, родившийся в Баку и работавший в Азербайджане, Татарстане, Израиле и, наконец, в Штатах, где и трудится по сей день. Жизнь врача повседневно испытывала на прочность и требовала разрядки в виде путешествий, художественной фотографии, занятий живописью, охоты, рыбалки и пр., а все увиденное и пережитое складывалось в короткие рассказы и миниатюры о больницах, врачах и их пациентах, а также о разных городах и странах, о службе в израильской армии, о джазе, любви, кулинарии и вообще обо всем на свете.
Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.
В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.
Настоящая монография представляет собой биографическое исследование двух древних родов Ярославской области – Добронравиных и Головщиковых, породнившихся в 1898 году. Старая семейная фотография начала ХХ века, бережно хранимая потомками, вызвала у автора неподдельный интерес и желание узнать о жизненном пути изображённых на ней людей. Летопись удивительных, а иногда и трагических судеб разворачивается на фоне исторических событий Ярославского края на протяжении трёх столетий. В книгу вошли многочисленные архивные и печатные материалы, воспоминания родственников, фотографии, а также родословные схемы.
Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.