Время-память, 1990-2010. Израиль: заметки о людях, книгах, театре - [31]
Книгу Владимира Лазариса не стоит рассматривать как биографию третьестепенного арабского драматурга, в молодости вдохновившегося подвигом великого еврейского деятеля. Смысл романа куда более значителен: необычный выбор главного героя помог писателю взглянуть на проблему арабо-израильских отношений другими глазами, с другой точки отсчета увидеть корни событий, последствия которых ядовитыми цветами террора проросли в наши сегодняшние будни.
А теперь еще две истории, совсем не похожие на все остальные.
Поэзию определяет судьба. Это замечено не сегодня, да и не нами…
Необходимо что-то еще, кроме стихов, чтобы остаться в памяти потомков надолго — тюрьма, например, любовь или смерть.
Александр Алон (Дубовой, 1953–1985) родился в Москве в интеллигентной еврейской семье. Друзья его пишут, что поворотным событием в биографии юноши стала сокрушительная победа Израиля в Шестидневной войне над своими многочисленными арабскими соседями.
Природа щедро одарила парня. Он был лучшим по математике в школе и без проблем поступил на отделение кибернетики в популярную в те годы «Плешку» — Московский институт народного хозяйства им. Плеханова. Саша здорово бегал на длинные дистанции, был заядлым горнолыжником и яхтсменом, увлекался полетами на планере и подводным плаваньем.
И все-таки тяга «за флажки» не давала ему покоя; он подал документы на отъезд и даже какое-то время находился «в отказе». В Израиль он уехал в возрасте 18 лет, без родителей, вместе с другом. А дальше — был призван во флот и после года плаванья поступил на курсы морских офицеров в Акко. До 1976 года Александр служил в военно-морских силах Израиля… Проехал едва ли не полмира: побывал в Австралии, Новой Зеландии, Японии, исколесил на мотоцикле всю Европу и Северную Америку.
Огромное влияние оказала на молодого человека Война Судного дня, в которой, однако, ему так и не удалось принять непосредственного участия. Когда война началась, судно, на котором служил Алон, как раз огибало мыс Доброй надежды. Но вот потеря близких друзей оставила незаживающий след на долгие годы. Впервые он начал всерьез заниматься стихотворчеством по горячим следам той войны.
(«Осенняя песня»)
«Взяв однажды в руки гитару, он овладел ею легко, как, впрочем, и всем, чем увлекался. Никогда не учившийся композиции, он подбирал несложную, но всегда точную мелодию. Он чувствовал гармонию, и его аккомпанемент не сопровождал слово, а сливался с ним… Слушатели сидят, затаив дыхание. Негромкий Сашин голос проникает в душу. Определенно в его исполнении, как и в самой его личности, была некая магия, которая влекла к нему самых разных людей» (Белла Езерская).
«Начиная с 1982 года, Александр Алон стал часто бывать в Соединенных Штатах, а чаще и больше всего — в Нью-Йорке. Здесь он нашел многочисленных слушателей и читателей, ставших его верными почитателями в среде русскоязычной эмиграции. Его выступления изначально строились на диалоге с публикой, которая зачастую не замечала, как постепенно и ненавязчиво концерт переходил в своеобразный монолог поэта перед завороженным зрителем. В этом монологе Саша обладал удивительной способностью находить способ проникновения в самые сокровенные уголки человеческих душ» (Гари Лайт).
Магия, ворожба, сокровенность — вот самые распространенные определения поэтической манеры Алона.
Зимним вечером 1985 года в один из нью-йоркских домов, куда пришел для выступления Алекс Алон, ворвались вооруженные бандиты. Он не подчинился приказу лечь на пол лицом вниз и не двигаться, а безоружный вступил в схватку с обнаглевшими налетчиками. Александр погиб в бою. Как бы чудовищно это не звучало: нормальная смерть израильского солдата и русского поэта.
На этом надо бы закончить короткий очерк о короткой жизни Алона. Еще только несколько слов…
Первая его книга «Голос» была собрана отцом поэта и вышла в свет в 1990 году в Иерусалиме с предисловием Игоря Губермана. Она содержала лишь немногим более половины, написанных Алоном, поэтических текстов. Книга «Возвращая долги» (М., Водолей Publishers, 2005), подготовленная к печати литературоведом Евгением Витковским, включает практически все его стихотворное наследие.
А эта невероятная история стала достоянием литературы благодаря книге Славы Курилова «Побег». Такие сочинения, по нашему глубокому убеждению, должен прочесть каждый культурный человек вне зависимости от каких бы то ни было привходящих условностей, ибо самим фактом своего появления на свет они демонстрируют грандиозные победы человеческого духа.
Впервые отрывки из повести израильтянина Славы Курилова (1936–1998) появились в американской газете «Новое русское слово». Полностью она была опубликована в израильском журнале «22» в 1986-м. В России журнальный вариант вышел в 1993-м в «Огоньке», и был признан лучшей публикацией года. В 2004 году в московском издательстве «Время» повесть была напечатана в книге Славы Курилова «Один в океане» в сопровождении эссе и рассказов, а также фрагментов воспоминаний его вдовы Елены Генделевой-Куриловой, израильского писателя Елены Игнатовой с предисловием Василия Аксенова.
К поэту Юрию Левитанскому настоящее признание пришло, когда ему было уже за сорок. «Вот и живу теперь – поздний», писал поэт в одном из своих стихотворений. Великая Отечественная, на которую он ушел девятнадцатилетним добровольцем, студентом знаменитого ИФЛИ, оставила глубокий след в его жизни и судьбе, и при этом стихи его стоят всё-таки особняком в творчестве поэтов «фронтовой плеяды»… Тончайший лиризм, блестящее владение словом, уникальные находки в области поэтики делают Юрия Левитанского одним из наиболее выдающихся русских поэтов второй половины ХХ века. Друг и биограф Юрия Левитанского Леонид Гомберг много лет работает с материалами о жизни и творчестве поэта.
Книга Леонида Гомберга «Дорога на Ханаан» охватывает огромные временные и пространственные массивы истории человечества, отраженной в Библии, – от стоянок «палестинского неандертальца», жившего 70 тысяч лет назад в пещерах Восточного Средиземноморья, до водворения в Ханаане клана переселенцев Иври из Ура и Харана в начале II тысячелетия до н. э. В повествовании представлены ключевые фигуры ранней библейской истории Каин, Ной, Нимрод, Авраам в контексте реально возможных событий, отраженных в мифах Месопотамии и Леванта: строительства Иерихона, Всемирного потопа, Вавилонского столпотворения, гибели Содома и Гоморры.
Владимир Быстряков — композитор, лауреат международного конкурса пианистов, заслуженный артист Украины, автор музыки более чем к 150 фильмам и мультфильмам (среди них «Остров сокровищ», «Алиса в Зазеркалье» и др.), мюзиклам, балетам, спектаклям…. Круг исполнителей его песен разнообразен: от Пугачёвой и Леонтьева до Караченцова и Малинина. Киевлянин. Дважды женат. Дети: девочка — мальчик, девочка — мальчик. Итого — четыре. Сыновья похожи на мам, дочери — на папу. Возрастная разница с тёщей составляет 16, а с женой 36 лет.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это книга о том, как делается порнография и как существует порноиндустрия. Читается легко и на одном дыхании. Рекомендуется как потребителям, так и ярым ненавистникам порно. Разница между порнографией и сексом такая же, как между религией и Богом. Как религия в большинстве случаев есть надругательство над Богом. так же и порнография есть надругательство над сексом. Вопрос в том. чего ты хочешь. Ты можешь искать женщину или Бога, а можешь - церковь или порносайт. Те, кто производят порнографию и религию, прекрасно видят эту разницу, прикладывая легкий путь к тому, что заменит тебе откровение на мгновенную и яркую сублимацию, разрядку мутной действительностью в воображаемое лицо.
Эта небольшая книга написана человеком, «хорошо знавшим Троцкого с 1896 года, с первых шагов его политической деятельности и почти не прекращавшим связей с ним в течение около 20 лет». Автор доктор Григорий Зив принадлежал к социал-демократической партии и к большевизму относился отрицательно. Он написал нелестную, но вполне объективную биографию своего бывшего товарища. Сам Троцкий никогда не возражал против неё. Биография Льва Троцкого (Лейба Давидович Бронштейн), написанная Зивом, является библиографической редкостью.
Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.