Время клинков. Наследник Блуа - [6]

Брат Томас как-то, предположил, что должно быть они уже приближаются к воротам геены огненной. Тогда один из рыцарей издевательски засмеялся, но тут же оборвал смех и начал яростно отплёвываться, когда порыв ветра швырнул ему в рот целую пригоршню песку.

Но это было ещё не всё. С жарой они как-то мирились, хотя бы потому что жару они ожидали и были готовы к ней. Благодаря проводникам из бедуинов и малочисленности их отряда они не испытывали проблем с водой и это было главное.

Но вот к чему они никак не могли привыкнуть — это как быстро жару сменял холод, а холод был не менее частым гостем, чем жара. Прогретая днём до состояния раскалённой жаровни земля, ночью на плоскогорье остывала до такой степени, что вода во флягах начинала замерзать, а одежда порой покрывалась инеем. При этом ветры, вернее бури, засыпали раскалённым или ледяным песком по колено, норовили сорвать одежду и свалить с ног лошадей. На этом фоне змеи и особенно скорпионы, которых по нескольку штук приходилось вытряхивать из спальных подстилок, казались наименьшим злом.

К счастью лошади их не подвели. Они продержались весь путь и только под самый конец, две из них сломали ноги на бесконечных каменных осыпях и многие припасы пришлось распределить по оставшимся мулам и верблюдам, а следовательно и без того небыстрое движение каравана, замедлилось ещё больше. Чтобы не подвергать риску других животных, Говард Брикс приказал разгрузить их и на руках перетаскивать большую часть вещей через перевал.

Но несмотря на все ужасы этого пути, загадочный проводник неуклонно вёл их вперёд. Сам он всё сильнее внушал удивление европейцам, а почтительный страх у проводников-бедуинов он вызывал по-видимому с самого начала. За всё время пути, рыцари не увидели ни его лица, ни вообще каких-нибудь частей тела. Весь с ног до головы закутанный в плотную шерстяную хламиду, он с постоянной скоростью трусил на своём муле впереди отряда. На привалах и ночёвках странный «монах» ложился в стороне от всех на голой земле, но создавалось впечатление, что он и не спал вовсе. Он не пил и не ел со всеми, лишь изредка удавалось заметить, как он доставал что-то из своего заплечного мешка и рукав хламиды подносил это к капюшону. Если бы не строжайшие указания короля, рыцари обязательно проверили хотя бы как он выглядит, ибо его поведение начинало вызывать у них страх, однако однозначный запрет Ричарда, даже приближаться к проводнику без его разрешения, не давал им возможности развеять свои опасения.

Наконец они достигли цели своего похода — странного места, находящегося в нескольких днях пути юго-восточнее древнего поселения Маан. Проводник оставил их у входа в глухой и мрачный, окружённый отвесными скалами каньон, а сам растворился в его глубинах. Проводники-бедуины, которых сэр Говард пытался выспросить, что это за место, лишь пожимали плечами, отказываясь говорить. Только один из них показывая вглубь каньона, держась за какой-то амулет и сотворив охранительный знак, несколько раз повторил слова «зло», «шайтан» и «сагир», из чего европейцы заключили, что бедуины по всей видимости боятся этого места и считают его недобрым.

Вскоре однако им и самим стало не по себе. Проводник до вечера так и не вернулся и они были вынуждены устроиться на ночлег неподалёку, а ночью из глубины ущелья слышались жуткие звуки похожие то на вой, то на рычание, то казалось будто какое-то огромное существо бьется и ревёт среди скал. Ветер гудел в скалах не прекращаясь ни на минуту и за его шумом невозможно было даже толком понять, где находится источник этих непонятных, леденящих душу звуков. В дополнение ко всему, вся эта какофония сопровождалась диковинными огненными всполохами, освещавшими стены каньона странным, зловещим сиянием.

Бедуины попробовали сбежать под покровом ночи, но так как из-за всех этих звуков, практически никто в отряде не спал, их попытка была замечена и самым жёстким образом пресечена. Хотя это оказалось не так-то просто. Кочевники, с перекошенными от ужаса лицами по-видимому готовы были с боем пробить себе дорогу, лишь бы покинуть это непривлекательное место и только сверкание обнажённых клинков в руках и решительные лица рыцарей, заставили их отказаться от своей затеи. После этого, Говард Брикс приказал свести вместе всех верховых животных и охранять их самым тщательным образом. Что означало остаться без проводников в этой пустыне, не хотелось даже задумываться.

Брат Томас всю ночь творил молитвы, а в какой-то момент, ненадолго прервавшись предположил, что там в ущелье видимо находится огромный дракон, и вероятно рыцарям вскорости, как и положено, придётся убить зловредную тварь. Самое главное, было непонятно шутит монах или говорит всерьёз и так как нервы у всех и без того были на пределе, злой и не очень вежливый сэр Квентин Клайд, посоветовал ему заткнуться и пригрозил, что если гильбертинец скажет ещё хоть слово в том же духе, он лично отнесёт его внутрь и засунет прямо в задницу этому самому дракону, который ревёт в ущелье.

На рассвете ветер стал стихать и вместе с ним постепенно исчезли и остальные звуки, а когда солнце взошло появился проводник. Его сопровождал некто с посохом в руке, в точно такой же тёмно-коричневой хламиде, закутанный в неё так, что небыло видно ни лица, ни рук, да и вообще ничего. Единственное чем различались эти двое — это рост. Второй был необычайно высок и по-видимому очень худ. Впечатление было такое, что хламида висит просто на перекладине пугала, так она развевалась от малейшего дуновения ветерка.