Время клинков. Наследник Блуа - [53]

Она прекрасно осознавала, что её властная натура и манера поведения, могла вывести из терпения человека с сильным характером, коим безусловно обладала Изабелла, но она так привыкла. Уже много лет фактическое управление было на ней. После смерти мужа она вынуждена была принять на себя всю тяжесть власти и теперь совсем не обрадовалась, что жена сына очень быстро попыталась забрать власть в свои руки. Возможно она смирилась бы, если бы желания невестки совпадали с тем, что так долго и кропотливо выстраивала Рихильда, но это было не так. Эта молодая, амбициозная стерва начала разрушать всё то, что создавалось долгие годы и с таким трудом, проводить политику выгодную её дому, в ущерб интересам Родэза. Все её действия оказались направлены на то, чтобы используя своё влияние на мужа, подвигнуть его к ухудшению отношений с графом Тулузы и поддержке интриг Фуа и Арагона в Окситании.

Рихильду всё это разумеется не устраивало и их отношения с невесткой, с течением времени начали портиться. В какой-то момент ей удалось устранить влияние Изабеллы на сына, но вскоре всё вернулось на круги своя. Постепенно она поняла и это было самым обидным, что Гуго, Изабелла никогда по-настоящему не любила, а в последнее время даже не особо старалась скрывать это.

Ходили упорные слухи и доносы о её изменах мужу с вассалами, но доказательств Рихильда так и не нашла, как ни старалась. Её же пакостям политического характера, не было даже нужды искать доказательства. Прирождённая интриганка в самый короткий срок умудрилась поссорить между собой множество вассалов графства, а помимо этого и вассалов со своим сюзереном. Все попытки нейтрализовать её, проходили впустую. Сучка была слишком умна и хитра, а сын — безвольный и безынициативный, довольно часто принимал её сторону.

Наконец, когда Рихильде всё таки удалось убедить сына в её пагубном влиянии и она поняла, что теперь не сможет пакостить находясь поблизости, она просто сбежала, опозорив дом Мийо.

Графиня подняла голову и мрачно посмотрела на солдат.

— Идите, — коротко бросила она.

Говорить с ними больше не имело смысла. Всё что ей было необходимо, она уже знала и так. Теперь ей самой придётся думать, что делать. Самой думать и самой действовать. Никто ей не поможет. Сын в последнее время совсем не пытается управлять ничем и никак. Он и раньше-то был не очень собранным, а теперь, после сообщения о бегстве жены и вовсе впал в какое-то оцепенение.

Однако пошевелиться ему всё-таки придётся. Сейчас возможно нужно будет принимать такие решения, которые может принять только он.

Рихильда повернулась к стоящему рядом слуге.

— Гуго у себя?

— Да мадам, — поклонился тот.

— Передайте сенешалю и кастеляну, пусть ожидают поблизости. Я их скоро позову.

Порывисто поднявшись, Рихильда вышла из своей приёмной. Берольд де Ризье, встретился ей по дороге. Он как оказалось, уже ожидал в главном зале. Кастелян явно не находил себе места с того самого дня, когда Изабелла с Гийомом не вернулись в замок, а после того как выяснилось, что они сбежали, совсем потерял покой.

«Поделом тебе, — зло подумала графиня. — Если бы ты не упустил эту сучку, не было бы теперь столько забот.»

Впрочем она опять одёрнула себя. И он тоже не виноват. Что собственно он мог сделать? Если судить строго, она одна во всём и виновата. Сама не доглядела и не додумала. Никак нельзя было оставлять внука с Изабеллой без присмотра. Ведь знала что нельзя, чего же теперь срываться на других?

Обладая сильным характером и незаурядным умом, Рихильда в силу обстоятельств уже много лет практически единолично управлявшая владением, давно привыкла винить во всех неудачах только себя. Она искренне считала, что должна во всё вникать и всё решать сама. С одной стороны её самовластье конечно давило на подданных: спрашивала она со всех — с самого последнего слуги и до сенешаля — строго, но зато с другой, она никогда не взваливала на них вину за свои просчёты и ошибки.

Знаком приказав Ризье следовать за ней, графиня пошла к покоям сына. Кастелян молча последовал за ней. Когда она была в таком настроении, люди старались не говорить с ней без разрешения, а её нынешнее настроение было ясно написано у неё на лице.

Сын против обыкновения, был трезв. Очевидно его настолько выбило из колеи случившееся, что он не сообразил напиться, как у него регулярно водилось в последнее время. Гуго сидел уставившись в камин, наблюдая за взлетающими с поленьев искрами.

— Я ждал тебя, — только и сказал он, даже не посмотрев на неё.

— Ждал меня!? — Рихильда заскрипела зубами от злости.

«Господи, да за что же такое наказание?» — она попыталась взять себя в руки, чтобы не наговорить ему обидных слов. Тогда он вообще замкнётся в себе, а им надо многое обсудить.

— Вообще-то любой уважающий себя сеньор, уже должен созывать войска, чтобы отомстить за свою поруганную честь. А ты ждёшь меня?

Гуго поднял на неё глаза. Умные глаза. Когда трезвые. Он был умным, весёлым и добрым. Слишком весёлым и слишком легкомысленным для правителя. Увы, она давно поняла, что хорошего правителя из сына не получится. Хороший правитель — это серьёзность, жестокость, безжалостность. И трезвый ум. Трезвый во всех смыслах. Его жёнушка была именно такой. Куда ему тягаться с ней?