Гуго посмотрел на неё. В его взгляде была такая боль, что ей захотелось обнять сына, но она сдержалась. Нехорошо будет если на глазах у слуг, взрослый мужчина — властитель, будет искать утешения на груди у матери.
— Оттого я и не сплю всё это время, — он беспокойно теребил ворот просторной льняной рубахи. — Как нам теперь поступить? Я понимаю, её поступок всё поставил на грань. Но с другой стороны, что она может сделать? Практически ничего. Когда-то она будет вынуждена вернуть Гийома домой. Не станет же она мешать собственному сыну, вступать в права наследования?
— Конечно не станет, — кивнула Рихильда. — Вероятнее даже наоборот, она всеми силами будет стараться приблизить этот момент.
— Что ты хочешь сказать?
— У неё есть для этого один способ, — жёстко отчеканила она. — Убить тебя. Ну и меня тоже. Я тебе уже сказала об этом.
— Но это же смешно мама! — сын нервно рассмеялся. — Как она может сделать это? Отравит нас что ли?
— Хотя бы, — подтвердила она. — Не понимаю почему это кажется тебе смешным?
— Мама, — он смотрел на неё чуть не открыв рот. — Как это у неё получится? В нашем собственном замке, находясь в десятках миль отсюда?
Рихильда устало потёрла глаза. К ней наконец стало возвращаться спокойствие.
— В замке сотни людей, если считать солдат, — сказала она. — Ты можешь точно знать кого она сумела подкупить или ещё как-нибудь перетянуть на свою сторону?
— Ерунда какая-то… — Гуго поднялся и заходил вдоль стола. — Ерунда…
— Тебе пора уже когда-то становиться хозяином в своём доме, — графиня не обратила внимание на его нервозность. — Ты не видишь даже того, что происходит у тебя под носом. Возможно надо кого-то допросить. Займись этим. Я не могу всё делать сама. Вели Ризье отыскать тех, кто может быть предан Изабелле. Этим мы хотя бы обезопасим себя здесь. Кроме того ты всё равно должен написать графу Раймунду, Гийому и ей самой и потребовать их возвращения. С этим бы конечно лучше повременить, но у тебя нет выбора. Молчать ты не можешь — это почтут за слабость. Что за этим последует, надеюсь объяснять не надо?
— Ну хорошо, — сын остановился и посмотрел на неё. — И что дальше? Ведь очевидно, что они откажут.
— Она откажет — конечно, — Рихильда тонко улыбнулась. — Но Гийом — может отреагировать иначе. И её брат кстати тоже. Главное правильно составить письма. Пожалуй я поручу это отцу Жильберу. Капеллан у нас известный эпистолярий. А мы с тобой потом проверим и ты подпишешь.
— Но в случае отказа, я вынужден буду принимать меры, — Гуго сел на место. — Тогда уже обратного пути не будет. А к большой войне, как ты сама сказала, мы не готовы.
— Давай посмотрим что скажет Матье, — она повернулась к слуге. — Позови сенешаля.
Слуга выскочил за дверь и вернулся через мгновение. За его спиной уже маячила долговязая фигура Матье де Соррена. Сенешаль видимо ожидал у самой двери и заметно нервничал. В последнюю неделю все в замке нервничали, настроение господ естественно отражалось на подданных. Все, кто хоть сколько-нибудь имел отношение к делам графства, да и те кто и вовсе его не имел, с затаённой тревогой ожидали развития событий.
Сенешаль подошёл к краю стола и поздоровался с Гуго. С Рихильдой они виделись сегодня утром, поэтому он просто посмотрел на неё и молча кивнул.
— Садись Матье, — нетерпеливо сказала она. — Мы с сыном, как ты понимаешь, обсуждаем то же самое, что обсуждали утром с тобой.
— Да мадам? — де Соррен выжидательно посмотрел на неё.
— Скажи к какому мнению мы пришли, — графиня кивнула на сына. — Гуго считает, что в случае отказа нужно будет немедленно начинать войну.
— Я так не сказал, — вяло огрызнулся сын. — Но что-то делать будет надо?
— Не сразу, — сенешаль неторопливо опустился на стул. — Не отреагировать совсем вы действительно не можете, ваша светлость, но после этого у вас как раз появится время, чтобы обдумать дальнейшие шаги.
— Это может быть расценено как слабость или трусость.
— Отнюдь монсеньор, — Соррен переглянулся с ней. — Ваше молчание будет гораздо большим проявлением нерешительности, но коль скоро вы самым решительным образом потребуете соблюдения своих прав, то и обвинение в слабости отпадает само собой. Сейчас уже не те времена, ваша светлость, когда владетели решали свои споры, незамедлительно бросаясь друг на друга с оружием в руках. Нынче существуют и другие возможности.
— Что конкретно вы предлагаете, Матье? — сын заинтересованно посмотрел на него.
— Надо думать монсеньор.
Он вновь посмотрел на неё и Рихильда согласно кивнула. Она знала, что сын очень уважительно относится к Матье де Соррену и мнение сенешаля может оказаться решающим для него. Это отношение ему ещё с детства, прививал его отец.
— Существует возможность третейского суда, — улыбнулся Матье. — Можно попросить помощи у графа Тулузы.
— Сможет ли он помочь? — усомнилась сама Рихильда. — Да и захочет ли?
— Вот именно, — вставил Гуго.
Но сенешаль назидательно продолжал.
— Сможет ли — я не берусь судить. Но насчёт захочет ли, это другой вопрос. Он ваш сюзерен и оскорбление наносимое вашему дому, в какой-то степени бесчестит и его самого. Так или иначе, он вынужден будет как-то отреагировать.
