Время клинков. Наследник Блуа - [27]

Самое интересное, что он вовсе не был так глуп, как могло показаться. Прожив с ним несколько лет, Маргарита убедилась, что он способен налету ухватить суть очень многих вопросов. Он был сметлив и умел быстро принимать правильные решения к примеру на охоте или на войне, да и в некоторых хозяйственных вопросах он был способен сориентироваться неплохо, но там где требовалось долго и упорно думать, там где решение не давалось сразу, не лежало на поверхности, Готье д'Авен быстро выбрасывал белый флаг.

Создавалось впечатление, что владетельный сеньор де Гиз, красавец и храбрец, выдающийся боец и доблестный рыцарь, любимец женщин и предмет зависти многих мужчин, на самом деле просто не вырос. Маргарите казалось, что он эмоционально и интеллектуально застрял где-то в семнадцатилетнем возрасте и с тех пор не двигался с места. После нескольких лет упорных и бесплодных трудов, она уяснила себе наконец, что с этим ничего уже нельзя поделать. Она ужасно злилась, когда приходилось объяснять мужу, что всё увеличение доходов и все её гениальные хозяйственные способности, заключаются лишь в том, что пристальное и постоянное внимание господ к делам, значительно снижает возможности нечистых на руку подчинённых воровать, а строгость — заставляет добросовестней выполнять свои обязанности. Она злилась, но на самом деле уже смирилась со сложившейся ситуацией, понимая что хочет она того или нет, но ей всё равно придётся жить со всем этим.

Надо отметить, что при всех своих недостатках, Готье д'Авен обладал целым рядом безусловных достоинств. Он был сильным, отважным, весёлым и щедрым, мог быть великодушным и даже заботливым. В постели он был столь великолепен, что Маргарита порой не знала как унять его пыл. После пяти лет замужества, он желал её как и в первые месяцы после свадьбы. Она знала конечно, что у него были и другие женщины, но на его страсти к ней это никак не отражалось. Он действительно любил её, это она знала точно.

Вот и нынешней ночью Готье замучил её так, что Маргарита не хотела подниматься утром с постели. Лишь с большим трудом, она сумела заставить себя выйти из шатра и присоединиться к компании охотников, приветствовавших её с почтительными улыбками на лицах. Их шатры располагались не так далеко и наверняка многие из них могли слышать, что происходило ночью в шатре сеньора.

Маргарита не пожалела, что всё же выехала сегодня на облаву. Она сама любила охоту, неплохо стреляла из слабого лука. Нынче, когда свора загнала кабана, муж сам, велев никому не вмешиваться, спешился и стал против зверя. Огромный секач, выгнанный псами на ровное место, свирепо поводил из стороны в сторону уродливой головой, видимо примериваясь в кого всадить свои пятнадцатидюймовые клыки. Готье, в отличие от кабана, долго не примеривался. Сделав два шага по направлению к животному, он чуть присел и гортанно крикнул, привлекая внимание зверя. Мгновенно развернувшись, чудовище бросилось на человека и в который раз у Маргариты зашлось сердце и в который раз она радостно вскрикнула, когда легко отскочив в сторону, Готье твёрдой рукой вогнал короткую толстую рогатину с левого бока, под лопатку секача. Оружие вошло по самую крестовину и зверь рухнул почти мгновенно. Несколько раз дёрнув ногами, он затих. Остриё по-видимому попало точно в сердце.

В такие моменты она могла гордиться им. Ей хотелось им гордиться и любить его так, как он любил её. К сожалению она не могла с уверенностью определить чувства, которые испытывала к нему, но с ним ей было хорошо, лучше чем с двумя предыдущими мужьями.

Первого — Гуго д'Уази, за которого её выдали совсем девчонкой, она толком даже не успела узнать. Он умер слишком быстро, да и она тогда ещё была почти несмышленым ребёнком.

Но со вторым Маргарита прожила десять лет. Оттон Гогенштауфен — пфальцграф Бургундии, был четвёртым сыном великого императора Священной Римской империи, Фридриха Барбароссы и хотя он не унаследовал всех разнообразных и выдающихся достоинств своего отца, он был достаточно умён, целеустремлён и упорен. Вся его жизнь во время их брака, была заполнена интригами и войнами за расширение владений и увеличение влияния бургундского графства. Маргарита во всём помогала мужу, Оттон часто советовался с ней и практически не имел от неё секретов. Они были очень близки друг другу, но их личная жизнь, до самого конца носила больше оттенок династического союза, чем в сущности и являлась. Маргарита слишком хорошо понимала, что главным побудительным мотивом их свадьбы, был поиск могущественных друзей, как её отцом — графом Блуа, так и самим Оттоном. Это понимание наложило свой отпечаток на её отношение к мужу, который по сути никогда особо и не пытался найти в ней помимо помощника и доверенного лица, ещё и любимую женщину. В постели она всегда чувствовала его холодность и отчуждённость, не было между ними какой-то необходимой искры, которая притягивает мужчину и женщину друг к другу.

Тем сильнее и ярче, она чувствовала эту искру в Готье. Её нынешний муж был поистине страстен и эта страсть позволяла ей ощущать себя женщиной, любимой и ценимой настоящим сильным мужчиной.