Время клинков. Наследник Блуа - [26]

— Я тоже, — недобро усмехнулся он. — Но поверьте, смерть вашего капитана необходима. Караван движется медленно, а бросить его я не могу. Я взялся сопровождать его и всегда выполняю свои обязательства. Если отпустить этого человека, он очень быстро доберётся до замка и ваш муж организует погоню. И это будут уже не шесть человек, а несколько десятков. Они догонят и быстро перебьют нас, а вас вернут в замок мужа. В мои планы, такой оборот никак не входит. Да и в ваши, насколько я понял, тоже.

И словно подытоживая его слова, раздался глухой хрип Гирье. Изабелла обмирая от ужаса посмотрела в сторону бойцов. Капитан стоял на коленях и выронив меч зажимал рукой рану в правом плече. Кровь обильно текла между пальцами, заливая руку и дублет. Его противник занёс меч для последнего удара.

— Довольно Роланд! — вдруг раздался голос Тибо де Грэя. — Может он нам ещё понадобится. Ордерик, помоги ему!

Воин тут же отступил на шаг опуская оружие, а к Рожеру подошёл крупный бородатый мужчина в летах, на ходу расстёгивая большую кожаную сумку.

Изабелла подозвала Гийома и он подошёл к ней какой-то деревянной походкой. В стеклянных глазах застыл ужас. Она крепко обняла сына.

— Ну что ты? — проговорила она тихо и ласково, но твёрдо. — Веди себя как мужчина. Ты не ребёнок уже.

— Нет… мама…, - он нервничал и говорил сбивчиво. — Но это же наши люди… сэр Рожер учил меня держать в руках меч.

— Сэр Рожер жив, Гийом, — с нажимом сказала она. — С ним всё будет нормально. Он поправится.

Тем временем предводитель наёмников, отдав вполголоса какие-то распоряжения своим людям, разговаривал со старшиной каравана. Сей достопочтенный муж, богато одетый, напоминал скорее кузнеца, чем представителя торговой гильдии. Он яростно размахивал громадными, поросшими густым рыжим волосом ручищами и что-то тихо, но напористо говорил наёмнику, который был на голову ниже его. Рыцарь однако стоял спокойно, скрестив руки на груди и улыбаясь. Наконец он, прерывая купца, что-то негромко, но резко сказал и оставив того с открытым ртом, развернулся на месте и подошёл к Изабелле.

Оглядев её с сыном, он усмехнулся, но слова его прозвучали как всегда в высшей степени учтиво.

— Сейчас вам необходимо отдохнуть мадам, — он посмотрел на Гийома. — И вам молодой господин. Я договорился, вам найдут место в одной из повозок. Завтра предстоит трудный и длинный день. Если даст бог и мы доберёмся к вечеру до Тулузы, то послезавтра мы доставим вас в замок вашего брата.

— Спасибо вам, сэр Тибо, — только и нашлась ответить Изабелла.

На неё вдруг навалилась такая усталость, что она с трудом стояла на ногах.

Наёмник слегка поклонился и отвернувшись пошёл прочь.

Глава 6 Маргарита

Собачий лай и шумная возня своры, перекрывали все остальные звуки. Даже пение охотничьих рогов и ржание коней, терялись за этим бесконечным шумом. За последние два дня Маргарита уже начала скучать по настоящей тишине осеннего леса. Её тянуло в какой-то момент пришпорить свою лошадь и унестись прочь от всего этого гвалта, криков и хвастливой болтовни приятелей и вассалов мужа, остаться наедине с волшебной, таинственной и умиротворяющей душой лесной чащи, бродить ведя лошадь под уздцы вдоль звонкого ручья, несущего жёлто-красные листья к зеркальному озеру, хотя бы один день не слышать глупых, пустых разговоров всех этих рыцарей и баронов, по наущению какого-то злого колдуна, считающих себя невообразимо галантными и остроумными.

Готье д'Авен, сеньор де Гиз и де Конде будучи сам человеком простых и незатейливых интересов, будто намеренно окружал себя людьми слишком уж недалёкими и в этом было одно из самых больших мучений Маргариты. Её природный ум и образованность, столь востребованные в делах второго супруга — Оттона Бургундского, вдруг после третьего замужества, оказались совершенно не нужны. Её нынешний муж чурался как всевозможных интриг и вопросов управления своими немаленькими владениями, так и вообще любой, слишком сложной умственной деятельности. Все дела связанные с хозяйственными проблемами, сбором налогов и прочим, он переложил на своих доверенных людей — образованных выходцев из городских сословий или же монахов, которые Маргарите, зачастую доверия совсем не внушали.

В последнее время она стала самостоятельно, всё более тщательно вникать в дела и в конце концов добилась того, что все шателены и капелланы сеньорий мужа, стали отчитываться лично перед ней. После этого будто по мановению волшебной палочки, выросли доходы от налоговых поступлений и так называемого выкупа повинностей, упорядочились системы пошлин за использование охотничьих угодий, мостов и дорог и вообще финансовое благосостояние Готье д'Авена, значительно выросло.

Муж, надо отдать ему должное, быстро оценил способности Маргариты и очень обрадовался, что теперь ему и вовсе незачем утруждать себя делами. Он тут же приказал всем своим людям, во всём беспрекословно подчиняться жене и на этом окончательно забыл об обязанностях правителя. Всё своё время, свободное от разъездов по своим землям, редких стычек с соседями и турниров, он посвящал пирам и охоте.

Воином и охотником он был действительно отменным, но попытки Маргариты удержать его дома и приучить к чтению, изучению чего бы то ни было или беседам со специально приглашаемыми ею учёными или просто разными образованными людьми, было пустой тратой времени. Готье отторгал даже сам процесс длительного сосредоточения на чём-нибудь, что требовало усиленной умственной деятельности, он начинал откровенно скучать, потом беситься и вскоре под любым, порой самым нелепым предлогом, сбегал оставляя её наедине с приглашёнными учёными или богословами. Единственные представители искусства, которых он принимал благосклонно, были различные барды, менестрели и трубадуры, причём в его глазах они были тем ценнее, чем знали больше фривольных и неприличных песен. Сеньор д'Авен утверждал, что они очень благостно действуют на его пищеварение.