Время, чтобы вспомнить все - [10]

похороны, даже с чувством ликования.

В лимузине по дороге к дому номер 10 по улице Северная Фредерик он сидел рядом с Майком Слэттери.

— На похороны Джо пришло много народу, — сказал Пол Дональдсон из Скрантона.

— Очень много, — ответил Майк Слэттери. — Джо было бы приятно знать, что ты пришел.

— Да брось ты, — сказал Дональдсон. — Расскажи-ка мне лучше о его сыне. Говорят, толку от него никакого.

— Думаю, примерно так оно и есть, — ответил Майк.

— Что же с ним такое, Уит? Ты же наверняка его знаешь, — сказал Дональдсон.

— Конечно, — отозвался Уит Хофман. — Я редко его видел с тех пор, как он повзрослел, но о нем ходит тьма развеселых слухов.

— Каких таких слухов? — спросил Дональдсон. — Он что, «красненький»? Один из этих?

— Нет, я по крайней мере такого не слышал. А ты, Майк?

— Нет, хотя я этого не исключаю, — сказал Майк.

— А я слышал, что его выгнали из вашей альма-матер за голубизну, — сказал Уит Хофман.

— Уж этого так точно не было, — сказал Дональдсон. — Если мы начнем выгонять их за голубизну… Господи, когда я там учился, их во всем университете было не больше полдюжины, а теперь, насколько мне известно, их там полным-полно. И не только в Йеле. Везде. В Гарварде они были всегда. В Принстоне их полно. А где ты учился, Уит? Ты был в Уильямсе.

— Точно. В Уильямсе голубых не было и в помине. Мы их всех, чуть что, отправляли в великую тройку[3].

— Ты думаешь, я шучу, а это вовсе и не шутка. Мой парень пробыл в Нью-Хейвене два года и рад был оттуда убраться и поступить в Военно-морскую академию. Ему там быстро опротивело, и я не могу его за это винить. Поступаешь сейчас в Йель, и если твой отец не сидел в тюрьме или не иммигрант, тебе все время кажется, что ты должен перед кем-то извиняться. Ну может, и не настолько плохо, но все движется именно в этом направлении. Майк, а где ты учился?

— Бакалавра получил в Вилланове, а юридическая школа — в Пенне[4].

— В Вилланове, думаю, все в порядке, а вот в Пенне, я слышал, такая же мерзость. Но что касается юного Джоби Чапина, вы думаете, он голубой? Я знал, что Джо в нем разочаровался, но не думал, что причина в этом.

— Это был один из слухов после того, как он ушел из Йеля, — сказал Хофман.

— Что ж, разве там не было никого из Гиббсвилля в то время? Ваш город ведь всегда тяготел к Йелю, — заметил Дональдсон.

— Наверное, кто-то был, — сказал Хофман. — Но кто? Майк, ты не помнишь?

— Я пытаюсь вспомнить. Молодой Огден. Разве он не был в Йеле примерно в это же время?

— Нет, он там учился позднее, — отозвался Хофман.

— А как случилось, что молодого Чапина не взяли в армию? Вид у него вполне здоровый, — сказал Дональдсон.

— Он какое-то время служил в армии, разве нет, Майк?

Об этом я знаю, — сказал Слэттери. — Он получил освобождение из-за какой-то проблемы с внутренним ухом, а потом надел на себя форму ОСС[5]. У меня с ними был контракт. Они его сделали инструктором кодирования в одном из своих секретных лагерей.

— За границей? — спросил Дональдсон.

— Где-то в Виргинии, — сказал Слэттери. — Думаю, он и сейчас там, или по крайней мере с этими рыцарями плаща и кинжала, насколько мне известно.

— А что насчет Энн? Где был ее муж? Она ведь замужем за каким-то парнем по фамилии Мугридж, — сказал Дональдсон.

— Мазгроув, — поправил его Хофман. — Развелась. Живет теперь дома. Сколько уже времени, Майк?

— Почти год. Или около того. Насколько я понимаю, она то здесь живет, то в Филли[6], но в основном дома.

— У нее есть дети? Если не ошибаюсь, детей нет, если только она не родила недавно, — сказал Дональдсон.

— Детей нет, — заметил Хофман.

— И она была замужем и до этого, верно? — спросил Дональдсон.

— За итальянцем — он играл в оркестре. Этот брак мы аннулировали. О нем мало кто знает, — ответил Слэттери.

— Так уж, Майк, о нем и не знают, — возразил Хофман.

— Может, и знают, но черта с два кому-нибудь удастся подтвердить это документами, — сказал Слэттери.

— Это ты, Майк, все устроил, верно? — спросил Дональдсон.

— Скажем так — приложил руку.

— Старина Майк. Приложил руку, — усмехнулся Дональдсон.

— От нас, политиков, тоже бывает польза, — заметил Слэттери.

— Если бы все политики были такие, как ты, нам не о чем было бы волноваться, — сказал Дональдсон.

— Благодарю вас, сэр, — отозвался Слэттери.

— Я это говорю от души. Я часто прошу у Всевышнего, чтобы ты оказался в Вашингтоне.

— Ну что такого особенного я смогу сделать в Вашингтоне, чего я не делаю здесь, в Гиббсвилле? Пока есть деньги на оплату телефонных счетов, я в полном порядке.

— Ну… да. Уит, а ты почему не баллотируешься?

— Уит много чего делает за кулисами, — вмешался Слэттери.

— Понятно. Прошу прощения за любопытство, — сказал Дональдсон. — Просто не хочется, чтобы такой хороший человек, как Уит, пропадал даром.

— Поверь мне, он не пропадает даром, — заметил Слэттери. — Он делает для наших людей гораздо больше многих, которых восхваляют направо и налево.

— Рад это слышать, — отозвался Дональдсон. — Теперь еще один вопрос. Как насчет Эдит? Она будет в порядке?

— Ты имеешь в виду ее финансовое положение? Финансов у нее примерно миллион с четвертью, — сказал Слэттери.