Время "Ч" - [27]

26 июля, воскресенье Сайта Анны, было выбрано для штурма Монкады не случайно. По традиции в этот день карнавальные празднества достигают в Ориенте своей кульминации; тысячи кубинцев приезжают сюда со всех уголков страны, чтобы вместе с жителями Сантьяго повеселиться от души на улицах и площадях этого гостеприимного города. Таким образом, создавались благоприятные условия для незаметной переброски из Гаваны в Ориенте довольно многочисленной группы наших людей под видом жаждущих развлечений туристов, равно как и для скрытой транспортировки оружия и боеприпасов.

Рауль Кастро

1

Продолжая вспоминать в своем дневнике о событиях 25 июля 1953 года, Рауль писал:

«Поезд пришел в Сантьяго-де-Куба во второй половине дня. На вокзале нас встретили Абель Сантамария и Ренато Гитарт. Неподалеку от вокзала имелась небольшая гостиница с претенциозным названием «Жемчужина Кубы», где для нас были забронированы номера. Все члены нашей группы разместились в крошечных комнатушках на первом этаже, в которых не было ни ванны, ни туалета, так что к единственному умывальнику в конце коридора сразу же выстроилась очередь. Около семи вечера все собрались в ресторанчике гостиницы, где Абель Сантамария заказал для нас роскошный ужин. За соседними столиками бурно веселилась разряженная в карнавальные костюмы публика, играла музыка. Мимо гостиницы непрерывной чередой проходили шумные «компарсы»; празднично возбужденные люди то и дело заглядывали сюда, чтобы опрокинуть стаканчик-другой, после чего спешили вновь присоединиться к карнавальному шествию.

Наши товарищи сидели по разным столикам с непринужденным видом, шутили, смеялись, и, пожалуй, лишь проницательному наблюдателю удалось бы подметить в их глазах напряженную сосредоточенность, никак не вязавшуюся с атмосферой всеобщего веселья. Пытаясь отвлечь нас от серьезных дум, Тасенде то и дело опускал монеты в прорезь музыкального автомата. После ужина мы разбрелись по своим клетушкам и стали ждать, когда нас оповестят.

Единственным предметом мебели в номере была кровать, на которую я бросился не раздеваясь. Закинув руки за голову, я принялся бесцельно рассматривать потолок, в мозгу путались сумбурные мысли. Никогда еще в моей жизни время не тянулось так медленно. Как и во многих третьеразрядных гостиницах старой постройки, перегородки между номерами не доходили до потолка, и поэтому сюда беспрепятственно доносились самые разнообразные звуки: музыка из ресторана, обрывки разговоров, звяканье посуды, чьи-то возгласы. За окнами шумело карнавальное море, гремели барабаны. В соседней комнате испанский турист развлекался с продажной девицей. Через какое-то время их нежное воркование прервалось и послышалась резкая брань — сын Пиренеев негодовал по поводу слишком высокой цены, которую красотка заломила за свои ласки.

Мне стало даже обидно: кругом все радовались жизни — пили, танцевали, любили женщин, а мы сидели как проклятые в душных номерах и не могли двинуться с места. Я подумал, что для многих моих товарищей этот ужин, возможно, станет последним в жизни. Как я узнал впоследствии, из восемнадцати человек, входивших в состав возглавляемой Тасенде группы, в живых остались лишь трое, в том числе я.

По мере того как время близилось к полуночи, ритмы карнавала становились все неистовее; казалось, кожа барабанов вот-вот лопнет под оглушительными ударами. Наконец появился долгожданный связной от Фиделя, координировавшего действия повстанцев из импровизированной ставки, расположенной в доме на шоссе, соединяющем Сантьяго с фермой «Сибоней». Вскоре мы тоже были там, где встретились с Фиделем и остальными участниками готовящегося выступления. Через несколько минут должен был наступить новый день — воскресенье 26 июля 1953 года».[26]

Машина с группой подпольщиков, возглавляемой Хильдо, подъехала к отелю «Рекс». В его вестибюле была условлена встреча с Фиделем. Получив необходимые инструкции, Хильдо вернулся за руль и, попетляв по городским улицам, выехал на загородное шоссе. Бенитес никак не мог сообразить, куда они направляются. Хотя ему и приходилось жить одно время в Сантьяго, дорога была совершенно незнакомой. Вскоре машина свернула на небольшую ферму и остановилась рядом с домом, укрывшимся в чаще деревьев. Это была ферма «Сибоней». Здесь Бенитес и его товарищи встретились с остальными участниками готовящегося восстания.

* * *

В половине восьмого вечера 25 июля группа, с которой ехал Рикардо Сантана, добралась до Сантьяго. В отеле «Рекс» свободных мест не оказалось, и встретивший их связной помог им устроиться в расположенном неподалеку пансионе. Путники здорово проголодались и с жадностью набросились на приготовленный хозяином ужин.

Около одиннадцати за ними пришел человек от Фиделя.

— Ну, ребята, пора, наша «конга» уже в сборе.

Дом на улице Сельда Ренато Гитарт временно арендовал «для гаванских друзей, которые собираются погостить в Сантьяго в дни карнавала». Дом был довольно просторный, с внутренним двориком-патио. Здесь уже собралось немало народу; уставшие после дальнего пути люди спешили смыть с себя дорожную пыль, после чего устраивались отдохнуть на матрацах, заботливо разложенных Гитартом на полу в комнатах. Педро Триго тоже собрался было прикорнуть с дороги, как к нему подошел встревоженный Рене Бедиа и сказал, что у Хулио, когда он принимал душ, пошла горлом кровь. Флорентино и Педро выбежали в ближайшую аптеку купить шприц и кровоостанавливающее. После сделанного Флорентино укола Хулио почувствовал себя лучше, кровотечение прекратилось. Бедиа отозвал Педро Триго в сторону.