Время Алексея Рыкова - [26]

Однако простым распространением литературы работа не ограничилась. «Наряду с этим, — отмечал Рыков, — была организована центральная коллегия пропагандистов — человек семь или девять — и выработана программа пропагандистских занятий, главными темами которой были: классовое строение русского общества, японская война, рабочий класс и либерализм, неизбежность революционного переворота. Аналогичные группы были организованы затем и по районам».

Когда пришли телеграммы о трагедии 9 января 1905 года на Дворцовой площади в Петербурге, трудящиеся «второй столицы» встретили их по-революционному — митингами и забастовками, первыми баррикадами в Замоскоречье. События не застали врасплох и революционную социал-демократию Москвы. К тому времени местная организация не только была восстановлена, но и превратилась в одну из наиболее крупных в стране. Это был результат усилий многих революционеров, и примечательно, что в их незаурядной среде 23-летний провинциал-волжанин не затерялся, а, напротив, обрёл авторитет. И надо ли удивляться, что именно он был избран представлять Московский комитет РСДРП на III съезде партии.

В апреле 1905 года, покинув на время бурлящую Россию, Рыков под фамилией Сергеев появился в Лондоне, куда съезжались делегаты съезда. То был первый партийный съезд после размежевания летом 1903 года российской социал-демократии на большевиков и меньшевиков. Последние, не желая подчиниться большинству, не прислали своих делегатов в Лондон; они собрались в Женеве, однако в силу малочисленности не решились объявить себя съездом.

Подавляющее число местных комитетов избрало на съезд большевиков. Тем не менее он, как, впрочем, и другие дореволюционные съезды, не был многолюдным. В арендованном для него помещении собралось около сорока человек. Рыков-Сергеев оказался здесь рядом с Л.Б. Красиным, М.М. Литвиновым, А.В. Луначарским, Н.А. Скрынником, совсем молодым, даже по сравнению с ним, 22-летним Львом Каменевым, некоторыми другими партийцами, с которыми он будет встречаться и позже.

Вторая поездка за границу принесла и новое общение с Лениным. Короткое, но насыщенное время, прошедшее от их первой встречи, подтвердило, что тогда, в сенешельском домике, Владимир Ильич, впервые увидев Рыкова, ведя беседы с ним, не ошибся: революционер явно состоялся. Причем революционер именно того склада, который Ленин и хотел в нем видеть: убежденный большевик, надёжный и стойкий не в силу «слепой веры», а глубокого осознания революционных идей, открытый в спорах за их понимание.

В Лондоне Рыков впервые оказался на партийном съезде, тем не менее он заявил себя его полноправным активным участником. Фамилия Сергеева упоминается в съездовских протоколах едва ли не сорок раз. Он выступает, доказывает, спорит, подает реплики, подчас и своеобразные.

«Я слышу, что товарищ Сергеев свистит…» — иронически заметил Ленин, заканчивая выступление по вопросу об отношении рабочих и интеллигентов в социал-демократических организациях. Конечно, это был некорректный способ выражения несогласия с выступающим, который, по мнению Рыкова, несколько преувеличивал значение в рабочих организациях интеллигенции. Но не надо забывать, что «свистун» был совсем молодым, едва 24-летним парнем, да и Владимир Ильич был, в сущности, молод, в том апреле ему исполнилось всего 35 лет.

Каким-то странным образом этот «эпизод со свистом» выпал из поля зрения нашей литературы, которая с конца 30-х годов потратила немало сил, выискивая (а иногда и надумывая) «доказательства» расхождения Рыкова с Лениным. В действительности же Лондон вслед за Сенешелем стал для Рыкова «новым классом» ленинской школы.

Он убежденно проголосовал за резолюции съезда, определившие линию большевиков по руководству борьбой рабочего класса в начавшейся в России первой буржуазно-демократической революции эпохи империализма. Рыков стал самым молодым по возрасту и революционному стажу среди пяти членов ЦК, избранных съездом.

Это избрание отразило его выдвижение в ходе практической деятельности в руководство партии, вполне определившееся на IV, Объединительном (Стокгольм, 1906) и V (Лондон, 1907) съездах РСДРП, на которых Ленин и его сторонники предприняли новые попытки ввести всю партию в революционное русло. На первом из них большевики провели Рыкова в состав избранного совместно с меньшевиками ЦК как одного из своих четырех представителей (ленинская кандидатура не выдвигалась), на втором он был избран, как и Ленин, кандидатом в члены ЦК РСДРП.

Даты трех названных партийных съездов соответствуют годам первого в истории России мощного революционного взрыва. «Это было при нас. Это с нами вошло в поговорку…» Рыков с полным основанием мог произнести эти эпические фразы пастернаковской поэмы о первой русской революции.

Её начало Рыков, как сказано, встретил в качестве ответственного организатора и руководителя Московского комитета РСДРП. Затем — быстро пролетевшие апрельские дни 1905 года в Лондоне. По окончании съезда он вместе с Владимиром Ильичем и другими делегатами пришел на Хейгетское кладбище, к могиле автора «Капитала». Не известно, возвращался ли он в Россию через Париж и ходил ли вместе с ехавшими с Лениным ещё на одно кладбище — Пер-Лашез, к Стене коммунаров. Но точно известен конечный пункт возвращения — не Москва, как можно было бы ждать, а Петербург.